Обычно, обсуждая интернационализм анархистов, исследователи используют факты из истории уже сформировавшегося движения, начиная  с  последней четверти XIX в. Учение, отрицающее государственную или общественную власть, основанную на принуждении личности, предоставило своим сторонникам самим решать - каким образом различные нации и расы добьются равенства и освобождения. Единственное условие, которое идеологи анархизма, начиная с "кропоткинского" периода, ставили в этом  вопросе: анархист должен быть интернационалистом, в Движении не может быть места расизму и национальному шовинизму. Богатый спектр анархистских направлений мог представлять какие угодно мнения по каким угодно вопросам; спор не возникал лишь по одному пункту - равенстве наций.

   Интернационализм анархистов часто доходил до космополитизма. В разное время некоторыми активистами Движения выдвигались идеи отказа от развития национальных культур и культивирования национальной самобытности, ибо это чревато прогрессированием национализма, который, в свою очередь, легко способен привести к возникновению шовинистических, расистских тенденций и ксенофобии. Такие установки, однако, не сыграли решающей роли в формировании анархистской идеологии. Авторитет Кропоткина, занимавшего весьма либеральную позицию в национальном  вопросе, привёл к  смягчению столь бескомпромиссных взглядов. Сторонники "хлебовольцев" и других групп, близких к кропоткинскому направлению, обычно  подчёркивали необходимость бережного подхода к национальному вопросу, особенно применительно к малым нациям, весьма болезненно реагирующим на любой призыв к ассимиляции. Неудивительно, что либерализм и терпимость Кропоткина, отнюдь не утверждавшего, что малые нации должны спешно растворяться в нациях господствующих, поставили под знамёна кропоткинского направления еврейскую ветвь Движения.

   Сформировавшийся анархизм 1880-х - 1910-х гг., связанный  с авторитетом мятежного князя, пропагандировал интернационализм для всех наций без исключения и, в то же время, подчёркивал важность самобытного развития национальных культур, -  и именно  этим привлекал тех еврейских революционеров, теоретиков и практиков, что не стремились окончательно разорвать традиционные связи с культурным наследием предков  и национальными традициями.

   Последняя четверть XIX в. характеризуется массовым участием евреев в европейских  революционных движениях. Кропоткину и его последователям был совершенно очевиден гигантский потенциал еврейских масс в деле борьбы за  свободу. Но всего лишь за  несколько десятилетий до  этого, в середине века, еврейский рабочий и интеллигент ещё не участвовали в этой борьбе. Именно массовая эмиграция беднейших слоёв еврейского общества из Российской империи, последовавшая за погромами 1881 г., породила широкие слои еврейского пролетариата в Западной Европе. В 1840-х - 1870-х гг., когда заклады- валась теоретическая база учений Прудона и Бакунина, понятия еврейский рабочий  класс ещё просто не существовало,  революционный потенциал  этого народа был отнюдь не очевиден. Евреев-революционеров было немного, и никакого отношения к еврейству как национальной массе они не имели. Имидж еврея-ростовщика, арендатора, банкира, кровососа, не производящего никаких материальных ценностей, прочно впитался в мировоззрение европейского общества. Этому имиджу следовали как консерваторы, так и многие революционеры-социалисты. С этих же позиций подходили к еврейскому вопросу Прудон и Бакунин (хотя среди последователей последнего, особенно в  среде российской разночинской  интеллигенции, уже в 1870-х гг. евреев было немало; впрочем, эта публика своим появлением на революционной арене скорее подчеркивала исключение из правила, ибо представляла молодёжь,  разорвавшую со своей традиционной средой).

   "Наподобие многим другим социалистам, Прудон... отождествлял  понятие "еврей" с  капиталистом..."  - так пишет Эдмунд Зильбернер, самый известный специалист нашего времени по теме отношения классического европейского социализма  к еврейскому вопросу.[1]

   Но не только по отношению к евреям высказывал Прудон мысли, свидетельствующие о его ксенофобии. Он полагал, что Франции наносится большой ущерб со стороны англичан, немцев,  бельгийцев и некоторых  иных народов. В своих заявлениях по отношению к другим нациям, причиняющим, с его точки зрения, ущерб Франции, он  не делал различий между народными массами и правящими классами и правительствами. Выдающийся идеолог раннего анархизма, автор знаменитого трактата "Что такое собственность?" полагал, что провозглашение прав  человека в ходе Великой французской революции 1789 г. и либерализм 1830-х - 1840-х гг. принесли благословение лишь "чужакам".[2]

   Бакунин определённым образом разделял эти взгляды. Разорвавший с традициями и образом жизни русской аристократической среды, от которой  произошёл, он, тем не менее, сохранил многие предрассудки этой среды. К евреям он всегда относился настороженно, ибо  этот народ совершенно не вписывался в систему его революционных взглядов. Особенно ухудшилось его мнение о евреях после  встреч с Марксом, который выступил как его противник на социалистическом ристалище. В своё время Бакунин приезжал к Марксу, пытаясь заручиться поддержкой в деле организации международного сообщества рабочих и революционеров, но в конце концов разорвал с ним. Это довольно известная история: противники Бакунина по социалистическому Интернационалу, возглавлявшиеся марксистами, вели пропаганду за  исключение бакунистов из рядов этой международной организации, борьбу, увенчавшуюся успехом. В этой борьбе противники Бакунина использовали и приёмы, недозволенные в честной борьбе - прямую клевету, распускание слухов  и прочее. Среди ненавистников  Бакунина находились и ассимилированные евреи из окружения Маркса, что, разумеется, не способствовало расположению Михаила Александровича ко всему еврейскому народу.[3] Современные сторонники анархизма стыдливо обходят вниманием эту страницу истории Движения.

   Изменение общественной и экономической ситуации в Западной Европе в  1880-х - 1890-х гг., включение еврейских масс в революционную борьбу, довольно быстро нивелировало юдофобские взгляды ряда учеников Прудона и Бакунина. Сами они не смогли уже оценить новую расстановку сил: Прудон скончался в 1865 г., Бакунин - в 1876-м. Интересно, конечно, было  бы представить, что было бы,  доживи они оба до начала ХХ  века и увидя происходящее в новом свете... Впрочем, история не оперирует понятием "если бы".

   Быстрое становление еврейского анархистского движения в Англии,  США и - отчасти - во Франции в конце 1880-х - 1890-х гг., а также исключительная личная порядочность таких признанных лидеров международного анархизма, как  Кропоткин, Элизе Реклю, Рудольф Рокер, произвели переворот во взглядах на еврейский вопрос абсолютного большинства европейских социалистов вообще, и анархистов - в частности.

   Уже в период усиления антиеврейских настроений во Франции, последовавшего за делом Дрейфуса, большинство анархистов резко сопротивлялись антисемитизму. Шарль Малато отказался от предложения М. де Мореса присоединиться к нему в деле выпуска антисемитской газеты. Себастьян Фор, принимавший деятельное участие в  баталиях вокруг дела Дрейфуса, обличал антисемитизм в серии своих статей,  публиковавшихся во французском анархистском органе "Ла либертер" (спустя много лет в этом же журнале в годы своей парижской эмиграции печатался Н.Махно). Друг Кропоткина, член французского Географического общества, известный учёный, философ-анархист Элизе Реклю яростно обличал антисемитизм, видя в нём общественное бедствие, которому нет оправдания ни в моральном, ни в каком-либо другом отношении.[4] Общество студентов-анархистов Парижа откликнулось на антисемитскую истерию вокруг процесса Дрейфуса  резким порицанием.[5]

   Именно дело Дрейфуса привело ряд французских евреев-анархистов к сионизму (Бернар-Лазар), равно  как кишинёвский погром привёл к усилению сионистских тенденций в среде участников еврейского анархистского движения  в США (Г. Золотарёв) и, отчасти, в Англии.

   Бернар-Лазар (Мариус), сын портного из сефардской общины г. Ним, был самой известной фигурой в мировом анархистском движении, который присоединился к сионистской организации д-ра Теодора Герцля.[6]

   Биография этого человека достаточно исследована историками,  но нужно отметить, что Бернар-Лазар, будучи французским анархистом, не имеет никакого отношения к идишеязычному еврейскому анархистскому движению, лежащему в сфере нашего исследования.[7]  Тем не менее, кратко отметим основные факты из жизни этого незаурядного человека.

   Родился в 1865 г. в семье, соблюдавшей еврейские религиозные традиции. Литератор, общественный еврейский деятель. Учился в архивном институте в Париже (Эколь де шарт). К середине 1890-х гг. в кругах парижской богемы стал известен как прозаик-символист, автор рассказов и статей на  литературные  темы. Увлекшись еврейской историей, трактовал социальные воззрения пророков как выражение чаяний трудящихся ("Общественные идеалы еврейского  народа",  1893; русский перевод 1908 г.), писал о положении еврейских трудящихся в средние века. Широкий  резонанс получила его книга "Антисемитизм, его  история и причины" (1894; переведена на многие европейские языки). В ней он определил  христианский, экономический и этнический антисемитизм как три стадии юдофобии,  диктуемой неприязнью к чужой нации,  свойственной человеческой натуре, и считал, что переход евреев к производительному труду  уничтожит антисемитизм. Автор брошюры "Антисемитизм и революция" (1895; русский перевод 1917 г.)  и серии  статей в ответ на нашумевший антисемитский памфлет Э. Дрюмона "Еврейская Франция". В этих работах Бернар-Лазар отрёкся от предвзятых оценок восточноевропейского еврейства, свойственных ему в более ранние годы. В 1896 г. выступил одним из первых  в печати по поводу дела Дрейфуса с требованием повторного судебного разбирательства. Стал ведущей фигурой в лагере "дрейфусаров",  язвительно клеймил угодливость и комплекс неполноценности тех журналистов-евреев, которые примкнули к  лагерю антидрейфусаров. В конце концов пришёл к выводу о невозможности ассимиляции и необходимости национального решения еврейского вопроса путём построения самостоятельной страны, где евреи были бы свободны от антисемитизма. Активный участник Второго Сионистского конгресса (1898 г.); опубликовал брошюру "Еврейский национализм" (1898 г., русский перевод 1906 г.), но выступил против "буржуазных сионистов", оседлавших движение. В 1900 г. порвал с Т. Герцлем, считая ошибкой его контакты с правительствами европейских государств.[8] Не мог он простить Герцлю и попыток налаживания связей с  турецким султаном, - по отношению к армянскому вопросу Бернар-Лазар занимал бескомпромиссную проармянскую позицию. Статья "Социальная концепция иудаизма и еврейский народ" (1899  г.; русский перевод 1900 г.) обнаруживает возросший интерес к Талмуду.  Последняя книга Бернар-Лазара - "Евреи в Румынии" (1902 г.). Смерть помешала ему написать задуманную работу о галицийских евреях и эссе об экономическом положении евреев в России. Умер  в Париже в 1903 г.[9]

   С 1957 г. во Франции группа левонастроенных еврейских интеллектуалов выпускает бюллетень "Кайе Бернар Лазар", в котором с позиций, близких к идеологии анархо-сионизма, обсуждаются еврейские проблемы современности. Журнал "Ойфн швел", орган американской Идиш-лиги, сообщал в конце 1997 г., что этот кружок им. Бернар-Лазара был в числе учредителей нового ежемесячника на идиш "Идише hефтн" ("Еврейские тетради"), который начал выходить в Париже в сентябре 1996 г. (См.: "Ойфн швел" № 308, окт.-дек. 1997, с.26).

   Среди евреев-анархистов, проявлявших  заинтересованность в нарождавшемся на исходе 1890-х гг.  национальном движении еврейского народа, был и Густав Ландауэр. Так  же  как Бернар-Лазар, этот интеллектуал   не имел никакого отношения к собственно еврейскому анархистскому движению и был представителем анархизма немецкого. Напомним читателю основные факты из его жизни.

   Родился в 1870 г. в Карлсруэ в семье богатого  коммерсанта. Изучал философию и германистику в университетах Гейдельберга и Берлина. В  студенческие годы увлёкся  взглядами Прудона и Кропоткина, был редактором независимого журнала анархо-социалистического направления "Социалист". Дважды (в 1893 г. - по обвинению  в подстрекательстве к мятежу в его первом романе "Проповедник смерти", и в 1899 г.  - за анархистскую деятельность) подвергался тюремному заключению. В  1919 г. занял пост министра народного просвещения  в революционном правительстве Баварской республики, но вышел из него  ввиду несогласия с позицией коммунистов. После свержения этого правительства Ландауэр был убит контрреволюционно настроенными солдатами (1919 г., Мюнхен).

   Автор  многих рассказов и романов, переводчик на немецкий язык произведений О.Уайльда и Б.Шоу. Видный деятель театра. В 1920 г. были опубликованы его лекции о драматургии Шекспира (в двух томах). Согласно взглядам Ландауэра,  социализм может быть осуществлён не в результате классовой борьбы,  а силой примера пионеров-одиночек, создающих уже в рамках старого общества новые формы общественной жизни. Его идея нового общества как союза самостоятельных общин, ведущих хозяйство без вмешательства государства, оказала заметное влияние на  левое крыло сионистского движения (течения "А-Поэль а-цаир", "Цеирей-Цион") и на многих представителей Третьей алии в Эрец Исраэль.

   Под влиянием Мартина Бубера, бывшего его другом, и своей второй жены, Хедвиг Лахман, Ландауэр начал интересоваться еврейскими пробле- мами и иудаизмом. В статье "Это - идеи еретика?",  выпущенной в  сборнике пражской студенческой организацией "Бар-Кохба" в 1913 г., он выступил  в защиту еврейской национальной гордости. Все основные произведения Ландауэра были отредактированы и выпущены  в свет после его смерти М. Бубером  в 1920-х гг. [10]

   В Израиле все основные произведения Бернар-Лазара и Ландауэра переведены на иврит.[11] Исследованиями их взглядов занимается Семинар а-киббуцим ("Киббуцный семинар") при Яд- Табенкин в Рамат-Эфаль. Неоднократно статьи о творчестве Ландауэра появлялись в журнале "Шорашим" ("Корни") при Яд- Табенкин, издающемся Объединённым киббуцным движением ТАКАМ.

   Необходимо отметить, что тяга к национальным корням и симпатии к нарождающемуся сионистскому движению характеризуют, безусловно, значительную часть представителей еврейского анархистского движения, но в кругах французских, немецких,  английских  анархистов эти тенденции никогда  не вызывали особого понимания. Поэтому позиция Бернар-Лазара во французском анархизме, так же как позиция Ландауэра  в анархизме немецком,  были,  скорее, явлениями исключительными. Интернационализм Р.Рокера, погружение его в еврейскую среду, изучение идиш, редактирование им еврейских газет отнюдь не подразумевали симпатий к еврейскому национальному движению. В сионизме он видел опасность национализма, способного перейти в ксенофобию и шовинизм при построении,  в перспективе, независимого еврейского государства.[12]  Рокер полагал, что будущее еврейское государство не избежит судьбы всех других государств: антагонизма между классами общества, создания  аппарата насилия над личностью и пр. Тем удивительнее было ему наблюдать восторженную реакцию на провозглашение независимости Израиля в 1948 г., среди абсолютного большинства еврейских анархистов Нью-Йорка и Лондона, в т. ч. и его собственных учеников.[13] Для Рокера, Кропоткина, Элизе Реклю их борьба с антисемитизмом и поддержка еврейской национальной культуры вовсе не подразумевали поддержки сионизма  как такового.

   Классическим мнением по поводу решения национального вопроса со стороны анархистов, не принадлежавших к идиш-анархистише бавегунг, с нашей точки зрения, является мнение Леона Чёрного:

   "Анархия замечательно разрешает и национальный вопрос, с которым ни социализм, ни национализм справиться не могут.

   Социализм со своей политической формой демократии не может разрешить национального вопроса  более или менее рационально, ибо демократия будит страх в нациях,  обладающих  меньшей численностью, - страх, как бы большинство одной нации не оседлало меньшинство другой.

   Поэтому, интернационализм социалистов есть лишь пустой звук, ирония... Действительность подтверждает это. Вспомните, например, на какое множество мелких групп распалась российская соц.-демократия. Вспомните Бунд, польские, грузинские партии...

   При демократии всегда будет опасность тирании одной нации над другой, а потому всегда будут национальные стремления.

   Не удачнее решают национальный вопрос и националисты.

   Националисты стремятся разбить народы шаблонным путём, положив в деление искусственную, принудительную черту - однородность происхождения.

Еврей обязательно должен жить в еврейском государстве, русский - в русском... Удачно ли такое решение национального вопроса?

   Нет.

   В национализме лежит кабала: если я - еврей, мне придётся жить в  теократическом государстве моих соплеменников,  когда я, индивид, давным-давно освободился от всяких религиозных предрассудков. В национализме и заключающемся в нём насилии - грех сионизма.

   Анархия же даёт и евреям ту свободу, какую они хотят; признавая же за ними равное право на землю, она делает бесполезными для них поиски Сиона.

   Только анархия даёт истинное решение национального вопроса. Своим правилом: группируйтесь по своим убеждениям, над вами не будет никакой власти другой нации - она даёт самый широкий простор интернационализму...

В каждой национальности существуют глубокие различия, а потому национальное решение вопроса свяжет индивидов. Анархизм же, давая свободу группировки индивидам каждой национальности... рассекает путы национализма. В анархии росс, финн, еврей, грузин, малоросс - не враги, а товарищи."[14]

   Старейший анархистский орган Великобритании на английском языке, газета "Freedom", в своё время много помогавшая еврейскому Движению в Лондоне, характеризует сионизм не как национально-освободительное движение евреев, а как обыкновенный "результат антисемитизма", в то время как арабскому национализму отводится роль "восстания против империализма".[15] В 1960-х - 1970-х гг., c усилением диктаторских режимов в странах ислама, эта точка зрения, правда, несколько изменилась.

   Виднейший историограф анархизма Макс Неттлау[16]  в своей статье "Национализм и анархизм" пишет:

 

   "Национальность является общей характеристикой  коллектива людей данной местности, вызывающей ощущение уюта и домашности -  такие чувства, каких эти люди не испытывают по отношению к чужакам. Если, однако, из этой дифференциации возникают надменность,  вражда, чувство превосходства, презрение к чужакам, тогда национализм превращается в отрицательное, антисоциальное чувство... Национализм представляет собой, можно сказать, профессиональную болезнь авторитарного и социального общества и исчезнет, когда общество станет свободным и социальным... За правами национальности следуют её требования, её претензии и, где возможно, её завоевания. В таких вопросах нет предела и, подобно тому, как употребление превращается в злоупотребление, так и претензии превращаются в несправедливые захваты... Национальность может быть фактором социальным и антисоциальным, в зависимости от  того, ограничивается ли  она пользованием, или же употребление вещей переходит в злоупотребление ими. Национальность была и остаётся предметом безжалостного использования и злоупотребления  на протяжении всей истории... Социализм подавлен национализмом,  бессилен,  и отчаяние гонит его в коммунистический лагерь. Беру на себя смелость сказать, что даже область культуры, столь  дорогая  каждой национальности, страдает при таких условиях... Политический национализм... является могилой национальной культуры... Все мои симпатии принадлежат национальной культуре, охраняющей творческую работу далёкого прошлого в этой области.

   ...В федерализме заключается настоящая задача для истинного, не-захватнического национализма." [17]

 

   Исследуя позиции анархистских идеологов применительно к национальному вопросу и  касаясь непосредственно вопроса о еврейском национальном движении, мы неизбежно подходим к теме взаимоотношений анархизма и религии. Даже светская идишская культура, пропагандируемая бундовцами, другими социалистическими течениями в еврейской среде, равно как  и еврейскими анархистами (т. н секулярный идишкайт), корнями своими уходила в штетл, еврейское  местечко с его традиционно-религиозным укладом;  образ же жизни штетла был неразрывно связан с иудаизмом, Священным писанием, Талмудом, Каббалой, хасидизмом. Мы уже отмечали  тягу еврейских  анар- хистов-мыслителей к осмыслению религиозного опыта книг пророков, а также хасидских представлений о мире (ярче всего это проявилось в творчестве кругов, близких к мятежному раввину Абе Гордину, прямо выводившему идеалы анархизма из ТАНАХа и книг Каббалы, а также Мартина Бубера, исследо- вавшего хасидизм и атеистом, безусловно, не являвшегося; правда, однако, и то, что Бубера нельзя причислить  к чисто анархистским мыслителям, - в ряду идеологов Свободы он стоял особняком, при том, что статья с его биографией  вошла в уже неоднократно упоминавшуюся нами германскую  "Энциклопедию анархизма"). Атеистам - классикам международного анархистского движения эти идеи были чужды. Но именно в терпимости,  готовности уважать и   эту  точку зрения - корни симпатии к анархизму многих современных интеллектуалов- богоискателей.

   В 1930 г. М. Неттлау писал об этом:

   "Анархизм... достаточно широк и достаточно крепко обоснован для того, чтобы быть в состоянии дружески приветствовать резкую критику Льва Толстого... Анархизм может также оказать гостеприимство многим  реформаторам,  подобным толстовцам, крестьянским коммунистам  (Голландия), Евгению Генриху Шмитту, Фредерику ван Эдену и многим другим антиавторитарным мыслителям и движениям с религиозным уклоном, соприкасающимся с более значительными и более цельными течениями анархизма... Спор идёт теперь в Швеции, где христианские анархисты, посетившие Кропоткина в 1920 г., утверждают, что они открыли в нём религиозные склонности... Другой спор о религии завязался недавно на страницах еврейской "Freie Arbeiterstimme". Есть ещё московские мистические анархисты...[18]

   Какие возражения можно... выдвинуть против них... дружественных... разновидностей анархизма...  на либертарной основе? Они существуют,  и мы не являемся инквизицией для уничтожения еретиков, желающих жить по-своему." [19]

   90-летний Йосеф Люден, последний израильский анархист, чьё творчество неразрывно связано с литературой на идиш, неоднократно подчёркивал в наших с ним беседах: "Мы, слава Богу, не политическая партия с каким-то единым уставом и политической программой, обязательной для всех её членов. Мы - не коммунисты и не Бунд. Каждый может высказывать идеи, отличные от мнения других по тому или иному вопросу. Я не религиозный человек, но и не антирелигиозный. В Движении были атеисты и верующие. Был Беркман, занимавший бескомпромиссную антирелигиозную позицию, и был Залкинд, много лет  занимавшийся переводом Талмуда на идиш."

   Видимо, именно для "уравновешивания" взглядов, русский анархистский эмигрантский журнал "Пробуждение", например, в одном и том же номере, в рубрике "Свободная трибуна", опубликовал антирелигиозную статью А.Беркмана "Может ли церковь помочь нам?" и религиозную  статью Б.Гершенфельда "Христианство - анархизм - коммунизм".[20]

   В предисловии к сборнику Неттлау, изданному на русском языке в Детройте в 1951г. эмигрантами-анархистами, очень много места уделено религиозным коммунам русских духоборов в Канаде, которые, с точки зрения составителей сборника, представляли в своей организации идеал анархистского устройства общества.[21]

   Однако, отношение анархизма к религии - это тема отдельной книги, и выходит за рамки нашего исследования.

   7 июня 1907 г. на страницах анархистского бюллетеня "Листки "Хлеб и Воля", издававшегося в Лондоне на русском языке (хлебовольцы - кропоткинское направление), было опубликовано большое письмо-обращение Марка Ярблюма "Анархизм и сионизм", адресованное Международному анархистскому конгрессу, который состоялся в Амстердаме 25-31  августа 1907 г. В том же выпуске бюллетеня  была напечатана статья-ответ Кропоткина.[22] Этим была открыта дискуссия по еврейскому вопросу на страницах русскоязычной анархистской прессы (в анархистской прессе на идиш эта дискуссия существовала ещё до публикаций Ярблюма - Кропоткина). Впоследствии материалы, напечатанные в выпуске №16 "Листков", неоднократно переиздавались и  переводились на другие языки.[23]

 "Ввиду предстоящего  конгресса анархистов-коммунистов, обращаюсь к вам  с просьбой ответить мне  на  некоторые теоретически-практические вопросы, касающиеся известного направления в анархизме, - имеено национального. Обращаюсь к вам как сионист-анархист-коммунист.

   По-моему, всякий идеал, охватывающий  известную группу людей, связанных какими бы то ни было общими интересами, всякий общественный идеал, являющийся результатом извест- ных реальных условий, должен содержать в себе отрицание существующего порядка вещей, а во-вторых, утверждение, т.е. новые условия. Притом, разумеется, если этот идеал является революционным по отношению к настоящему, а не реформаторским, он должен дать какой  бы то ни было реальный, цельный ответ на все стороны общественной и индивидуальной  жизни, а не на одну какую-нибудь.

   Приступлю конкретно: идеал анархизма-коммунизма, уничтожая и разрушая существующий порядок... даст нам... вместо экономического  порабощения... классов - передача орудий производства и продуктов в руки свободных коммун; вместо государства - вольный федеративный союз и т.д.

   Одно общественное явление, довольно грандиозное, и очень часто революционное, не нашло ещё себе ответа   в литературе анархизма... Именно национальный момент... Везде разбирали национальный вопрос абсолютно: национальный момент у буржуазии угнетающей нации,  у буржуазии угнетённой нации, у пролетариата  угнетающей и угнетённой нации,- всё смешивали в одну кучу... Верно, что национальный вопрос для буржуазии угнетающей нации состоит в захвате чужого рынка... верно и то, что национальный  вопрос для буржуазии угнетённой нации состоит в защите своего рынка (но не только в этом). Но что же с пролетариатом угнетённой нации? Разве... рабочему этой нации безразлично, порабощена его нация или нет, только потому, что "свой эксплуататор не лучше чужого"?

   Опыт, в еврейской жизни, показал мне обратное. Пролетариат угнетённой нации не может развиваться свободно... его родной язык... его культура во всех её  проявлениях...  свержена буржуазией угнетающей нации; производительные силы данной угнетённой нации стеснены... Следовательно, путь пролета- риата угнетённой нации к идеалу анархизма-коммунизма ненормален, стеснён.

   Итак, для  нормального развития всех своих сил, которое возможно только при революционном преобразовании общества в сеть свободных коммун, для уничтожения власти во всех её проявлениях, пролетариат угнетённой нации живо заинтересован  в освобождении своей нации...

   Требуется свободное развитие общества, общественных привычек. По моему мнению последние могут и должны быть только национальными (если взять их не в абстракции, а реально)... Внешние условия... - климатические, географические... и т.д., а внутренние - исторические,  культурные  ценности и т.д., которые вырабатывались данной нацией в течение многих веков.

   ...Всякое движение (напр.  социализм) выливается в  национальные формы,  приспособленные к данным национальным условиям...  Исходя из этой точки зрения, я думаю: для того, чтобы... привести общество к строю свободных коммун, ...нужны условия нормальной национальной жизни. Совокупность  национальных благ естественных..., материальных... и культурных (развитие языка, национальной философии, литературы, поэзии, искусства и т.д.)... я называю родиной...

   Еврейская нация изолируется из местных условий; благодаря существующей национальной конкуренции, общественному бойкоту, антисемитизму, еврейский рабочий класс не может нормально развиваться; он стеснён, ограничен во всех материальных и духовных проявлениях общественной жизни; он скон- центрирован в отсталых отраслях производства (в самодержавной России, в Англии, в Америке и везде,  везде). Еврейская  нация не может... нормально шествовать по пути анархизма. Для того, чтобы еврейская нация могла свободно развиваться по пути к анархизму, ей нужны условия... национальной жизни. Это в существующих государствах невозможно. Евреи повсюду меньшинство, рассеяны, разбросаны по всему... свету. И в экономической и в культурной жизни им приходится приспособляться к местным условиям. Еврейская крупная буржуазия,  ассимилируясь, это сделала, но еврейский пролетариат и вся еврейская масса этого не может и не хочет делать.

   У неё обнаруживаются тенденции создать условия нормального развития... Она считает это возможным только при концентрации еврейских масс на своей родине, в Палестине. Реализация этого  идеала производится и объективными условиями (грандиозная эмиграция еврейская...) и субъективными - сознательным стремлением создать новые условия национальной жизни. Еврейская эмиграция встречает уже теперь организованные и неорганизованные препятствия в крупно-капиталистических странах (Англия, Америка), и она поэтому устремляется в другие, неразвитые страны - в Палестину.

   Процесс концентрации еврейских элементов в Палестине уже начался... В Палестине уже существует еврейская социал-демократическая  рабочая партия. Я - анархист-коммунист. (Такая группа уже существует в России и Америке). Мы стремимся развить в Палестине идеал анархизма, препят- ствовать всяким политическим тенденциям, обнаруживающимся еврейскою рабочею партией.

   Наша задача - создать вольные  коммуны, - для свободного, всестороннего нормального развития индивидуума в еврейской нации в Палестине. Разумеется, мы признаём анархизм идеалом интернациональным, будем его везде развивать и агитировать ради него; но как члены угнетённой нации евреев... как сыны её, мы будем там работать во имя всего человечества, во имя уничтожения, везде и повсюду, всякой эксплуатации и власти, в какой бы форме она ни проявлялась.

Теперь обращаюсь к вам, не можете ли вы мне ответить письмом, изложив ваше мнение об этом течении в анархизме: по-моему, оно вполне диктуется принципами анархизма.  И сможем ли мы (частно) участвовать на конгрессе, как анархисты-коммунисты? Я уверен, что товарищи помогут нам в этой трудной  борьбе, и будем бороться рука  об руку за полное уничтожение всякого угнетения...

Ярблум"

   Говоря об "уже существующих анархо-сионистских группах", М.Ярблюм, вероятно, имеет в виду определённые круги в еврейском анархистском движении российских эмигрантов в Соединённых Штатах. Наличие просионистских настроений там выявляется изучением обильного материала, публиковавшегося "Фрайе арбетер штиме"  и другими газетами и журналами на идиш в период, последовавший за Кишиневским погромом. Безусловно, имеются в виду статьи д-ра Г.Золотарёва - классического представителя сионизма в идиш-анархизме. Некоторый материал на эту тему можно обнаружить и в письмах Кропоткина лидерам американских евреев-анархистов.

   Ответ Кропоткина Ярблюму опубликован в том же выпуске "Листков "Хлеб и Воля". Его статья "Национальный вопрос" напечатана  перед  письмом Ярблюма.

   "Ниже мы помещаем письмо о сионизме, в котором поднят вопрос о национальностях и национальных стремлениях. Нас спрашивают в этом письме, как относимся мы к сионизму и к национальным стремлениям вообще.

Конечно, мы могли бы сослаться на основные начала анархизма, которые требуют полной свободы для всех, без различия расы, исповеданий и национальностей, не признают ни за какой национальностью права  угнетать другую и стремятся при этом к уничтожению государства, а следовательно, и всякого государственного угнетения.

   Но так как национальные  вопросы постоянно выдвигаются жизнью, и будут выдвигаться, пока существуют государства, то я постараюсь ответить на поставленные мне вопросы. Замечу только, что полного согласия между анархистами по этому предмету не существует, а потому, высказывая своё мнение, я должен оговорить то,  что многие товарищи, особенно во Франции, смотрят на национальные вопросы, как на вопросы устарелые, которыми анархистам нечего заниматься, раз на них отвечает наша общая программа... Среди анархистов, преимущественно французских, ...сложилось представ- ление, что рабочему, "у которого нет родины", нечего заботиться о сохранении национальности... Если бы даже  немцы покорили Францию, то французская национальность не погибнет. А если бы она погибла, то, стало быть, жалеть её нечего. Эта крайняя точка зрения вполне объясняется тем, что Франция пережила с 1871 г. Когда знаешь, какой милитаризм... военщина, какое поклонение армии и всему военному развились во Франции со времён немецкого нашествия; какие негодяи держались в правительстве под предлогом "патриотизма"... то понимаешь вполне, откуда взялось такое воззрение.

   ...Всё это - верно только для рабочих свободных, не угнетаемых национальностей. Для рабочих же угнетённых национальностей, как справедливо замечено в помещённом нами письме, является вопрос -  как создать ту среду, в которой могла бы правильно... развиваться идея вольных коммун?

   Вся история девятнадцатого века действительно показывает нам, что покуда нация борется против чужеземных угнетателей, она не вступает на путь социальной революции. Социальное движение, против своих собственных эксплуататоров, начинается в ней только тогда, когда она свергнет чужеземное иго.

   ...Плодотворная борьба против социальной эксплуатации начинается только тогда, когда данный народ чувствует, что... может  свободно развивать на данной территории все те умственные, нравственные и творческие  качества, из которых слагается всякая национальность... Часто повторяемое фран- цузское изречение, "у бедного нет родины", вовсе не значит, что бедному безразлично, где бы ни жить и среди каких бы людей ни жить... Оно только значит, что богатые лишили его родины, которую, однако, ему хочется иметь - может быть,  даже гораздо больше, чем богатому.

   ...Автор печатаемого... письма совершенно прав, когда говорит, что пролетарий стремится завоевать эту родину... Истинный международный  союз возможен будет только при наиболее полном развитии каждой отдельной народности... Развитие каждой народности - необходимое, по моему мнению, условие как для богатства жизни человечества... вообще, так и для торжества анархического коммунизма.

   Но из этого вовсе не вытекает, чтобы сионисты, приглашающие евреев переселиться в Палестину, и там создать еврейское государство, были правы. Напротив того, против такого плана есть множество возражений.

   Начать с географических причин... Вся эта часть Азии находится в периоде высыхания... Конечно, умные люди везде найдут средство жить. Но селиться в Палестине - значит создавать себе заранее тяжёлые условия борьбы с природою. Заранее осложнять и без того трудную задачу всякой колонизации.

   Затем, если группа людей хочет создать на новом месте  свою территорию, то единственное средство для этого... - возделывать  занятую ею землю трудом своих рук. Земледелие - основа всякого прочного укрепления за собою данной области. Но, увы! Столетия городской жизни и скитаний... без укрепления на земле, сделали из евреев городских жителей, а не земледельцев. Из этого не следует, конечно, что евреи к  земледелию неспособны; но  им сходнее более лёгкие виды земледелия (т.е.  интенсивное земледелие и садоводство). А в таком случае, не имеет смысла идти в такую страну, где ничего нельзя возделывать без искусственного орошения...

   Надо идти туда, где земледелие легче, и нет никакого сомнения, что если бы  в еврейском народе были обширные  элементы для земледельческой колонизации (небольшие группы для этого недостаточно), то это давно было бы уже сделано... Нет... сомнения, что евреи вообще вовсе не стремятся засесть земледельцами на земле. Они предпочитают  работу ремес- ьленную, промышленную, в городах;  к тому их привела история.

   Но если страсть к своей земле и привязанность к земледельческому труду не влекут евреев, то что же может послужить приманкою для них... в Палестине? -  Остаётся одно: религия... Главным двигателем переселения в Палестину может быть только религия.

   ...Всякая религия неизбежно, роковым образом, ведёт к теократии, т.е. владычеству тех, кого считают лучшими выразителями воли Божьей... Эмиграция в Палестину, избранную по тому, что она представляет колыбель царства Израилева,  не может быть удачна...

   Ни один народ не должен, конечно, пренебрегать своею народностью. Развивая свой язык, свою культуру, свои особенности творчества и мышления, всякая народность... вносит свой ценный элемент в общую сумму развития человечества. Я знаю некоторые особенности, свойственные еврейскому мышлению, творчеству, юмору и грусти, музыке и комедии; я знаю их и ценю их; я радуюсь, когда вижу народное проявление в искусстве, и считаю жаргон (идиш. - Выделено мной. - М.Г.) - языком, который стоит разрабатывать...

   Но создать искусственно  национальность, переселением и удалением в пустыню - невозможно. Так - создаются религии, не  национальности... В  Палестину... может влечь только религия...

   С другой стороны, еврейские революционеры, которые борются   в России за освобождение своей и других угнетённых народностей, делают несравненно больше на пользу человечества вообще, и в частности - для своей народности,  чем те,  которые удаляются в Палестину. Западный край России - вовсе не чужое место для евреев. Их предки, заселившую эту область... и содействовавшие её развитию, имеют такое же право считать эту область своею  родиной, как и все другие обитатели. И здесь, - тем более, если они возьмут с боя, завоюют своими усилиями свободу национального развития,- они создадут такую почву для дальнейшего развития своей народности... какой они не найдут на... востоке, под сенью ветхих идеалов далёкого прошлого.

П. Кропоткин"

   В материалах, опубликованных в 1970-х - 1980-х гг. в  "Проблемен", анархистском журнале на идиш в Израиле, в статьях, посвящённых Кропоткину, неоднократно подчёркивалось, что опыт земледельческого освоения Палестины оказался, как известно, удачным; вода, несмотря на высыхание этого района Азии, была найдена; заселение страны проходило гигантскими темпами; государство, несмотря на мрачные прогнозы мятежного князя, было построено. Таким образом, прав оказался Ярблюм, а не Кропоткин. Й. Люден, редактор "Проблемен" (в 1971-1989 гг), в разговорах со мной выражал сожаление, что Кропоткин, скончавшийся в 1921 г., не смог увидеть этого плодотворного освоения Эрец Исраэль и, таким образом, признать свою ошибку.

   В "Листках "Хлеб и Воля" №18, было опубликовано ещё  одно письмо Кропоткина. Озаглавлено оно было "Ещё об анархизме и сионизме".

   "В ответ на нашу статью... мы получили от того же  корреспондента ответную статью. К сожалению, она слишком длинна, чтобы быть помещённой целиком...

   Ярблюм отвечает на мои возражения. "Тов. Кропоткин, - пишет он, - выступает против  сионизма по двум причинам: первая  практическая - непригодность  Палестины для колонизации, и вторая принципиальная - что сионизм является идеалом религиозным..."

   На  первое,  Ярблюм отвечает ссылкою на проф. Варбурга и других. Четверть страны... может быть  использована под садовые культуры; и если в  Палестине летом вовсе не выпадает дождей в долинах, и очень мало в горах, зато выпадают обильные зимние дожди... Да, в береговой  полосе выпадают обильные дожди, и в  Палестине есть небольшие пространства, годные для культуры, - особенно около Яффы (где и основана яффская земледельческая школа и колония). Пространства, впрочем, очень небольшие... Вся же страна высыхает, и без очень большой затраты труда не может быть обработана. Повторяю: есть несравненно лучшие местности в Южной Америке, где евреи... давно могли бы создать многочисленные колонии, вовсе не затрачивая той массы труда, какая потребуется, чтобы завести земледелие в Палестине.

...Если сионизм вызвал такие горячие споры, то именно потому, что в нем, сколько  мне известно, встретилось несколько течений: 1)религиозный сионизм, самый главный...; 2)культурный сионизм, или "духовное палестинофильство", стремящееся сейчас же, не дожидаясь переселения, поднять культуру еврейского народа; 3)"политический сионизм" Герцля.  О нём и говорит Ярблюм... Для этого "сионизма", по моему глубокому убеждению, нет другого пути, как... серьёзно  заняться двойною работою: работою экономического и политического освобождения евреев и работою культурного развития нации... Эту громадную работу... приходится совершать на тех самых местах, где еврейский народ живёт теперь, и которые он имеет такое же право считать своими, как и все другие обитатели тех  же пространств.

   Если "политический сионизм" задастся этою громадною работою, он перестанет быть и сионизмом, и палестинизмом. Он станет народничеством. И тогда его народническая мысль станет могучим рычагом для развития всего еврейского народа... Для совершения этой работы незачем удаляться в пустыню... Те... которые чувствуют необходимость культур- ного объединения еврейского народа со всем цивилизованным миром, будут развивать сокровища своей народности  в борьбе за свободу и независимость,  там, где их застала современная история.

П. К."

   Марк (Мордехай) Ярблюм родился в Варшаве 24.01.1887  г. в религиозной семье. Закончил школу в 1903 г. и в 1905 г. присоединился к студенческому революционному движению против русского царя. Тогда ему было всего 18 лет.

В Варшаве сблизился с движением "Поалей-Цион" ("Рабочие Сиона") и был командирован ими в Люблин для организации там пропагандистской работы. В 1906 г. был в числе делегации "Поалей Цион" в Плонске,  где встретился с Бен-Гурионом. Был арестован полицией за нелегальную деятельность. Уехал в Париж. Прибыл туда в  июне 1907 г. Виделся там с Кропоткиным, Лениным, Жоресом. Подрабатывал журналистикой, в частности посылал статьи в варшавскую газету на идиш "Хайнт" ("Сегодня"). В 1910 г. сблизился с Французской социалистической партией. В 1911 г. вернулся в Варшаву, где был схвачен и депортирован в Сибирь, откуда бежал и вновь появился в Париже в ноябре 1912 г. Изучал гуманитарные  дисциплины в Сорбонне. Участник социалистического и сионистского движений. Автор многочисленных корреспонденций в идишеязычные газеты США и Аргентины. Были опубликованы и его брошюры и книги на общественно-политические темы.

   В июле 1917 г., после революции в России, посетил эту страну уже легально. Вернулся в Варшаву, где принимал участие в конгрессе поалей-ционистов (январь 1919 г.). Участник социалистического конгресса в Стокгольме в апреле 1919 г. Друг руководителя Французской социалистической партии, своего "почти однофамильца", Леона Блюма. Очень  близко был знаком с лидерами итальянских, бельгийских социалистов и руководителей других европейских социалистических партий. Был делегирован от социалистического сионистского движения на международные  профсоюзные и социалистические конгрессы. После второй мировой войны занимал должности: представитель Еврейского агенства Сохнут во Франции; один из руководителей Молодёжной алии; был в руководстве Гистадрута, израильских профсоюзов; официальный корреспондент газеты "Давар" во Франции.[24] В Израиле было опубликовано значительное количество его статей на разных языках на общественно-политические и исторические темы. Была переиздана  его брошюра на русском языке с дореформенной орфографией, написанная в ранний период его политической деятельности в качестве активиста Поалей Цион (под именем М.Ярблюм-Анютин, "Сионизм и мировая демократия", изд-во "Атикот", Тель-Авив, 1970).

   Марк Ярблюм скончался в Тель-Авиве в  1972 г. Лишь во второй половине 1990-х  годов я обнаружил в его личном архиве, хранящемся в Центральном Сионистском Архиве в Иерусалиме, материалы,  касающиеся анархистского периода его  жизни. Среди многочисленных фотографий, где он изображён вместе с Бен-Гурионом и Голдой Меир на официальных приёмах, мною была обнаружена фотография, где он изображён вместе с Шаломом-Шмуэлем Шварцбардом, парижским анархистом, убийцей C.Петлюры (фотография датирована июнем 1930 г.). Церемонией по перезахоронению тела Шварцбарда (посмертно возведённого в ранг национального героя Государства Израиль) в мошаве Авихаиль тоже руководил  Ярблюм.[25]  Здесь же  хранится его нигде не опубликованная личная переписка с Лидией Осиповной Мартовой-Цедербаум (Дан), проживавшей в эмиграции в Нью-Йорке.[26]

   Письма активистки меньшевистского движения в эмиграции бывшему активисту анархо-сионизма  не связаны напрямую с нашей темой. Тем не менее позволим себе процитировать некоторые места, наверняка способные заинтересовать  историков революционного движения в России.

 

"Лидия Дан, Нью-Йорк -  Марку Ярблуму, Тель-Авив. 3 октября 1959.

  Дорогой товарищ Ярблум,

Ваше письмо дошло до меня с большим опозданием... За эти дни я сделала попытки достать для Вас книгу покойного брата, но меня не очень обнадёживает, что её можно будет купить. Но т.к. мне очень хочется услужить Вам, то я предлагаю Вам следующее - я пошлю Вам имеющийся у меня экземпляр, если Вы серьезно обещаете мне вернуть его по использовании. Вы сами понимаете, как охотно  оставила бы я эту книгу в Израиле, но мне она, в самом деле, очень нужна... Как  Вам живётся? Вероятно, хорошо? Ведь это обычно зависит не столько от внешних условий, а от внутреннего отношения к ним. Думаю - Вам не плохо.

   ...Я оказалась неисправимой "европеянкой" и никак не могу привыкнуть к Америке, войти в местную жизнь, хотя - не могу жаловаться, живу не плохо, могу работать и подчас имею интересную работу, сейчас,  в частности, приступаю, вместе с группой старых товарищей к подготовке истории меньшевистского течения.

   К сожалению, не вижу никакой поездки в перспективе, ни  в  Европу, ни в Израиль, ни, конечно, в Россию...  Но нам пути заказаны... Сегодня - как раз Новый Год, пользуюсь случаем, чтобы пожелать Вам всего, всего лучшего, успеха, здоровья, счастья... Вы Ваши  воспоминания пишете, конечно, на иврит? А на другом языке они тоже, б.м., появятся?

 

23-е октября 1959 г.

Дорогой товарищ Ярблум,

   ...Результатом выборов в Израиле очень интересуюсь. Союз русских евреев, где я немного помогаю, устраивает доклад об этом... Кажется, впервые Бунд имеет кандидата, есть ли шансы на его успех? Впрочем, должна признаться, что я, по случаю незнания языка - я и идиш понимаю только "с голоса", а сама читать не могу - очень плохо ориентируюсь в делах Израиля, знаю только "вообще"... Думаю,  несмотря на все трудности и сложности, лежащие на пути, Израиль не даст уничтожить себя...

   Рада за Вас, что Вы обрели себе  своё  место, где Вы не на чужбине; этого мы все, более или менее, не достигли. Гражданство приобрели,  но чужой (я, по крайней  мере) быть не перестала...

 

November 23, 1959

Дорогой товарищ Ярблум,

сегодня получила Ваше письмецо и окончательно пришла к заключению, что из всех русских (извините!) интеллигентов Вы - самый большой джентельмен...

   ...Мартов очень хорошо знал Троцкого (в до-исторические времена), относился к нему, я бы сказала - полосато: порой - с интересом, порой не слишком серьёзно. Но в очень давние времена - встречался охотно и охотно проводил время за "умственными" разговорами.  В те далёкие времена Троцкий относился к Мартову с интересом и почтением...

 

Нью-Йорк, 30-е декабря 1959 г.

Из России много вестей... Очень грозные симптомы - отдельные антисемитские выступления. Насколько они "отдельны"? Или уже система?  Если верно, что нынешнее состояние в России приходится характеризовать, как некую стабилизацию... то делается страшновато от мысли, что стабилизация происходит на  т а к о й  ступени...

 

30-е апреля 1960.

Дорогой товарищ Ярблум,

С Первым мая! Здесь это совсем не праздник, у Вас, в Израиле, я думаю, это ещё праздник... От души желаю Вам увидеть в этом году более радостные вещи, чем выпали на долю человечества всё это последнее время...

   Вы читали дневник Троцкого. На мой вкус - мало интересный. Читали ли Вы вторую книгу Дойчера о нём? Прекрасно написано; я так же мало люблю автора этой книги, как и её  героя... Трагический конец Троцкого как-то стесняет неуважительно говорить о нём, но много хорошего и теперь не скажешь.

 

October 23, 1961

Дорогой товарищ Ярблум,

Новый Год, в уоторый вступил Израиль, кажется, довольно тревожный... Каждый день - удары или - по крайней мере - щелчки - возьмите хотя бы атомные  упражнения Хрущёва, перепетии Московского съезда... я уж не  говорю о Франции, за которую у меня беспрестанно болит сердце... Неужели нашему поколению суждено пережить ещё одну эру фашизма...

 

Нью-Йорк, 6-е февраля 1963

Дорогой Марк Борисович,

я до сих пор не знала, существует ли у евреев ангельский чин,  теперь знаю и рада, что смогла лично в этом убедиться - столкнувшись с Вами...

От души желаю Вам всего наилучшего, здоровья и бодрости, остальное приложится...

Жму руку,

                    всего наилучшего!

                                                        Ваша Лида Дан."

 

   "В ночь с 27 на 38 марта 1963 года скончалась в Нью-Йорке в возрасте 85 лет Лидия Осиповна Дан, широко известная в русских и международных социалистических кругах...

   Л. О. родилась в 1878 году в Одессе. Детство и студенческие годы её прошли в Петербурге. Её дед Александр Цедербаум был известным пионером еврейской... печати в России.  Её братья были выдающимися деятелями российской социал-демократии, - среди них был прославленный руководитель меньшевизма Ю.О.Мартов. Она была замужем за Ф.И.Даном... За её плечами... неоднократные аресты,  тюрьмы и ссылки в Сибирь... Она... была  в секретариате "Искры" (Женева)... За границу, после победы большевизма, она  была выслана в 1922 году и прожила все сорок лет эмиграции в Берлине, Париже, а с 1940 года в Нью-Йорке."[27]

   Несмотря на любовь и глубокое уважение к личности П. А. Кропоткина со стороны еврейских  анархистов, переписка его с Ярблюмом вызвала к жизни массу споров в Нью-Йорке, на страницах "Фрайе арбетер штиме". Часть участников Движения, безоговорочно принимавшая авторитет князя во всех вопросах, касающихся теории анархизма, была согласна с его ответом Ярблюму. Часть - сторонники д-ра Гилеля Золотарёва - была категорически не согласна. Это не мешало, однако, спорившим сторонам относиться друг к другу с подчёркнутым вниманием.

   15 сентября 1909 г. Кропоткин писал Ш.-Й.Яновскому из Лондона:

   "Дорогой мой Яновский, наконец, посылаю вам, небольшую мою работу о еврейском национализме. Меня навели на эту тему разговоры с очень милою девушкою, которую вы прислали ко мне. Я понимаю вполне её настроение, но,  конечно, возражал против её "сионизма". Соне и мне она  очень понравилась. Она - умная. Все её доводы и замечания обличают совсем не дюжинный ум.

   ...От  души поздравляю вас с успешным ведением нашего ветерана - Freie Arbeiter Stimme - за последние 25 лет. Сердечно желаю долгого продолжения той же работы. Крепко жму руку вам и всем хорошим нашим товарищам.

   П.Кропоткин." [28]

   Статья о еврейском национализме была написана Кропоткиным специально для ФАШ, переведена на идиш и опубликована 2 октября 1909 г. под названием "Ди идише националистише бевегунг" ("Еврейское националистическое движение"). Автор возвращается в ней к аргументам, высказанным им в полемике с Ярблюмом. Под "милой девушкой" Кропоткин подразумевает Штейнбаум, сторонницу анархо-сионизма Г. Золотарёва, сотрудничавшую во "Фрайе арбетер штиме". Говоря о 25 годах деятельности ФАШ, Кропоткин ошибся: в 1909 г. газета справляла свой 19-летний юбилей.

   Адресуя корреспонденцию Яновскому, который, занимая категорически антинационалистическую позицию, выступал в этом вопросе сторонником Кропоткина, последний не забывал и своего идейного оппонента: многие статьи князя, отправленные в редакцию ФАШ, начинаются словами "дорогой Золотарёв".[29]

   Отзвуки полемики с Ярблюмом слышны были и спустя десятки лет после смерти Кропоткина. С возникновением Государства Израиль актуальность теоретических споров вокруг сионизма отпала. Среди анархистов, судя по материалам ФАШ конца 1940-х - начала 1950-х гг., обнаружился растущий интерес к молодой стране, и росли симпатии к ней (что не исключало жесткой критики, связанной с политикой Бен-Гуриона). Многие американские анархисты посетили Израиль, причём первостепенный интерес вызывал опыт киббуцев (в ФАШ и аргентинской "Дос фрайе ворт" регулярно печатались материалы на эту тему). Редакция ФАШ регулярно возвращалась к спорам Кропоткина и Ярблюма и перепечатывала старые статьи, посвящённые этой теме. 20 сентября 1957 г. в газете появилась статья Б. Ландэ "Границы политических прогнозов", посвящённая кропоткинскому видению сионизма. В статье подробно рассказывается биография  М. Ярблюма, и приводятся высказывания Рудольфа Рокера  из его книги "Ин штурэм" ("В буре") по национальному вопросу; автор показывает себя активным сторонником старой кропоткинской теории (несмотря на наличие еврейского государства "де-факто" и "де-юре") и нападает на Ярблюма, занимавшего к тому времени важные государственные посты в социалистическом руководстве Израиля.[30] Одновременно редакция ФАШ в 1950-е - 1960-е гг. печатала и старые статьи Золотарёва от 1909 г., обосновывавшие необходимость строительства евреями своей страны.

   Противников линии Кропоткина примиряла глубокая личная порядочность князя, его поддержка еврейских газет, культуры на идиш, бескомпромиссная позиция по вопросу об антисемитизме.

   Яновский писал:

   "Моё  первое знакомство с Кропоткиным произошло в клубе на  Бернер-стрит. Я вспоминаю его речь, столь простую и ясную... вспоминаю его шутки и его любезную и всегда лучезарную улыбку, с которой он отвечал на заданные ему вопросы... Кропоткин не любил быть предметом газетной сенсации и я думаю, что это проистекало из его  большой и естественной скромности. Когда он был во второй раз в Нью-Йорке, группа  "Freie Arbeiter Stimme" решила сделать несколько сот его портретов, как приложение к газете. Во-первых, мы считали это  пропагандой, во-вторых, мы хотели заработать несколько долларов  для газеты, в которых она очень нуждалась. Я не знаю, каким образом узнал об этом Кропоткин, но он категорически запретил нам это делать - он не хочет, чтобы из него делали икону." [31]

 

   Милли Виткоп-Рокер писала о Кропоткине так:

   "...Как раз в момент, когда наши мнения так сильно расходились, я поняла всю красоту и всё величие его личности.

   Семнадцатилетней девушкой я прибыла в Лондон из небольшого местечка Украины. Я находилась тогда под сильным влиянием  строгой религиозности. Подобно многим еврейским девушкам, я впервые поз- накомилась с  идеями современного социализма в большом еврейском гетто на Ист-Энде Лондона... Совершенно случайно в мои руки попалась брошюра Кропоткина "К молодёжи". Трудно  описать моё впечатление от прочтения этого огненного призыва... Можете себе представить, как велика была моя радость, когда я прочла в "Друге рабочего" ("Arbeiter Freund")  заметку, что Кропоткин  будет читать для нас доклад. Всеобщая восторженность, с которой Кропоткин был встречен, показала, что и все остальные,  подобно мне самой, были проникнуты чувством глубокой симпатии к этому человеку. Было бы ошибочно думать, что причиной такого энтузиазма были его исключительные познания... Нет, об этом, возможно, в данный момент никто даже и не думал; его тонкая побеждающая улыбка, сквозившая во взгляде, простота манер, теплое братское рукопожатие вызывали безраздельную любовь и симпатию всех, кого он встречал. И все мы,  бывшие на этом собрании, - портные, вагоновожатые, портовые рабочие и швеи, чувствовали, что и он по отношению к нам был воодушевлён таким же тёплым дружеским и  братским чувством...

   А в наши дни... любовь к  человечеству,  которую Кропоткин чувствовал всем сердцем, стала пустой фразой, а подлинный идеализм осмеивается теми, кто пользуется массами, как ступенькой к власти."[32]

 

   Интересную информацию о позиции Кропоткина по национальному вопросу, кроме статей, связанных с "делом Ярблюма", можно найти также в его письмах Марии  Корн. М.Корн (1858-1932, по другим данным, 1936) - она  же Мария Исидоровна Гольдшмит (Гольдшмидт), или Гольдсмит - известная анархистка русско-еврейского происхождения, талантливая публицистка, много лет помогала Кропоткину в делах, связанных с его многочисленной корреспонденцией, приводила в порядок его переписку. В конце 1920-х - начале 1930-х гг., в  Париже, помогала писать мемуары  Нестору Махно.

 

   В предисловии к первой официальной публикации письма Кропоткина от 11 мая 1897 г. М.Корн пишет:

   "Во время греко-турецкой войны в студенческих кругах Парижа велась агитация в пользу независимости от Турции острова Крита. В группу "Студентов социалистов-революционеров интернационалистов" (группа анархического направления) поступило от группы студентов-антисемитов предложение присоединиться к этой агитации. Группа "Студентов  социалистов-революционеров  интернационалистов" отказалась. По этому поводу между ею и редакциею анархической газеты "Temps Nouveaux" возникла полемика; группа обратилась к П. А. Кропоткину с просьбой высказаться по поводу этого спорного вопроса, а кстати, и  некоторых других. В ответ было получено это письмо. Оно адресовано студентке М. И. Гольдсмит, русскому члену группы."

 

   Кропоткин, в  частности, пишет:

"В формулировке вашего отказа, 1) и 3) - совершенно верны (не хотите с антисемитами и прочей сволочью; не хотите обращаться к правительству (ещё бы! Только этого  не доставало!!) Но пункт 2) "не считаете нужным присоединяться к манифестациям чисто-националистического характера" - пункт спорный.

   ...Мне кажется, что "чисто-националистического характера" национальных движений не существует. Везде есть экономическая подкладка, или подкладка свободы и уважения личности...

Мне сдаётся, что в каждом националистическом движении  н а м  предстоит крупная работа - поставить вопрос на экономическое основание и вести агитацию против крепостного права и т.д.,  заодно с борьбою против чужой национальности.

   ...Я ненавижу русское правительство в Польше не потому только, что оно поддерживает экономическое неравенство... Оно задавливает личность, а всякого угнетателя личности я ненавижу (польский язык, польские песни и т.д.). То же самое в Ирландии, где мои приятели сидели в кутузке за пение Green Erin и ношение зелёных шарфов.

   ...Где бы люди ни  восставали против гнёта личного, экономического, государственного, даже религиозного, а тем более национального - мы должны быть с ними... Не отрицайтесь от националистических движений. Их пора ещё не прошла,  и нам придётся в них принимать участие... Пока национальный вопрос не решён - все силы страны идут на него. Или, вся их деятельность подчиняется национальному вопросу.

   В национальных вопросах нам, как и везде, предстоит сыграть свою роль... Чураться национальных движений нам не приходится.

   Вот, дорогой мой друг, наскоро ответ на ваш первый вопрос: должен ли анархизм поддерживать националистическое движение..."[33]

 

   Именно исходя из позиции принципиального участия анархистов в националистических движениях, с целью максимально содействовать превращению этих движений в движения народные (судя по многочисленным документам, Кропоткин полагал, что между двумя этими понятиями можно провести чёткую грань), он активно помогал некоторым национальным политическим группам и имел друзей во многих из них; тому примером - многолетние дружеские контакты со сторонниками Золотарёва и даже  помощь Бунду.

 

    "Viola, Bromley, Kent.

   10 июня, 1905 г.

   Дорогой мой Яновский,

   ...Прилагаю вам копии с двух писем, полученных мною от некоего L. Nadel (Заграничный Комитет Бунда)... Если, высылая мне деньги, имелось в виду товарищами, собиравшими их,  что часть их будет выделена Бунду, или же Соц.-революционерам, - то, пожалуйста, напишите мне сейчас же, - и какую сумму вы напишете, я сейчас же вышлю Бунду, из денег ещё не израсходованных мною, или хотя бы даже из своих.

   Об одном прошу вас,- чтобы не осталось места никаким сомнениям. Если имеется в виду Бунд, или Соц.-рев., то так и надо сделать. Я положительно не желаю, чтобы на анархистов, и на меня в частности, поднимались какие бы то ни было нарекания.

   Во всяком случае, дорогой мой Яновский, напишите мне сейчас же письмо, которое я мог бы переслать Бунду, и если вы скажете, что столько-то следует передать Бунду, то я сейчас же так и сделаю.

   ...Так как деньги высылались Золотарёвым и вами, то я и  ему посылаю точь в точь такое же письмо... Пожалуйста, родной, решите это дело СЕЙЧАС ЖЕ.

П.Кропоткин"[34]

 

   "22 декабря, 1906.

   Дорогой товарищ,

   Я... всё-таки чувствую себя виноватым перед вами, что... ещё не поблагодарил лично товарищей "Freie Arbeiter Stimme" за присланные нашим "Листкам" 110 долларов.  Спасибо большое... Были очень, очень кстати.

   Скажите,  пожалуйста,  Золот(арёву) и другим, чтобы извинили моё молчание. Я много работаю теперь, очень много, и всё-таки не успеваю поддерживать половины нужной переписки.

Ещё раз, самый сердечный привет.

П.Кропоткин."[35]

 

   В цитируемом "Интернациональном сборнике", являющимся поистине уникальным документом по вопросу взаимоотношений "кропоткинской ветви" русского анархизма с еврейским анархистским движением, интерес представляют не только письма и статьи Кропоткина и его сподвижников. Необычайно интересны также многочисленные примечания к опубликованным в "Сборнике" материалам,  составленные русскими анархистами-эмигрантами.

 

   По поводу "Фрайе арбетер штиме" мы читаем:

   "Freie Arbeiter Stimme"  ("Свободный Рабочий Голос") - еженедельная еврейская анархическая газета в Нью-Йорке, редактором которой долгое время был С. Яновский... Газета принадлежит еврейской анархической федерации Сев. Америк. Соед. Штатов и Канады.  Считается газета анархо- коммунистической, но фактически...  является "свободной трибуной" для "свободомыслящих" всех  направлений и оттенков."[36]

 

   На протяжении всего "Сборника" его составители упорно называют ФАШ "газетой анархо-коммунистического направления" и утверждают, что она была основана 5 октября 1899 г. Неизвестно, откуда взялась такая информация: известно, что первый номер "Фрайе арбетер штиме" вышел в свет в День независимости США, 4 июля 1890 г.

   Интересное замечание по другому поводу:

   "Красное знамя было символом революции для всех оттенков социализма,  в том числе и  анархического социализма. Чёрное знамя введено французскими анархистами (по преданию - Луизой Мишель, впервые поднявшейся с ним на баррикады Парижской  Коммуны. - М.Г.). Кропоткин признавал только красное знамя, знамя Интернационала. Мне кажется, что чёрному знамени, цвет которого обозначает траур, совсем не подходит быть знаменем анархизма и противоречит его светлому идеалу."[37] 

   Автор (или авторы) примечаний к "Сборнику" неизвестен. Единственное, что можно сказать с уверенностью, - это то,  что он  (они) принадлежал (принадлежали) именно к анархо-коммунистическому направлению внутри анархистского  движения. Скорее всего, представитель анархо-синдикалистов такой фразы не написал бы.

 

   "Chesham Street, Brighton.

   10 сентября, 1914.

   Дорогой мой Яновский,

   От всего сердца поздравляю вас с вашим 50-им   юбилеем, и вас с вашими товарищами с 25-им юбилеем "Freie Arbeiter Stimme". Я знаю,  что значит издавать газету, и сколько требуется труда, уменья, безсонных ночей и, всего больше, отзывчивости на запросы товарищей по вопросам дня. И, зная это, я от всего сердца жму руку вам  и всем, кто работал с вами и шлю самые горячие пожелания многих лет жизни, прожитой в хорошей, честной и неослабимой борьбе за освобождение всех от теперешнего рабства,  за Равенство и за уничтожение власти Капитала и Государства. Крепко обнимаю вас. Соня шлёт вам самый сердечный привет.

П.Кропоткин"[38]

 

   Как уже неоднократно отмечалось, большинство участников еврейского анархистского движения находилось под  влиянием идей "хлебовольческого", т. е. кропоткинского, направления в отношении национального вопроса. Антинационализм анархистов-коммунистов смыкался с подобным же подходом к еврейской теме со стороны второго мощного потока анархистской мысли - анархо-синдикализма. Впрочем, представители "националистического", просионистского течения еврейской ветви Движения встречались как среди анархо-коммунистов, так и среди анархо-синдикалистов, а также и в других,  более мелких, течениях - среди последователей анархо-индивидуализма, пананархистов и др.

   Виднейшим представителем анархо-сионизма в идишеязычном  анархизме, настаивавшем на "палестинской" версии решения еврейского вопроса, был д-р Гилель Золотарёв (1865-1921).

   Золотарёв родился в России, в г. Елизаветграде, и эмигрировал в США в 1882 г. Активный член первой еврейской анархистской группы в США ("Пионеры Свободы"). Человек, богато одарённый журналистским и пропагандистским талантами, Золотарев также изучал медицину и писал пьесы на идиш. Как Густав Ландауэр, Золотарёв отошел от своих космополитических идей в результатае Кишиневского погрома 1903 года. В написанной  им большой статье "Серьезные вопросы" ("Эрнсте  фрагн"), опубликованной на страницах "Фрайе арбетер штиме", Золотарёв оспаривал модный тогда среди  еврейских радикалов космополитизм, что вызвало раскол в еврейском анархистском движении. В своем эссе он утверждает, что только слепец не заметит все нарастающей силы национализма, распространяющегося по всему миру. С грустью говорит он о том, что национализм угрожает уничтожением идеалов солидарности и братства, выдвинутых Французской революцией. Выясняется, что прекраснодушные идеи французской революции не могут соперничать с силами, стоящими за идеями национализма.[39]  Ещё больше удручал Золотарёва тот факт, что идеалы, пропагандируемые анархистским и социалистическим движениями, не способны остановить крепнущий антисемитизм. Ассимиляция также не меняла состояния дел, поскольку даже отрицающие свое еврейство евреи все равно оставались таковыми в глазах своих соседей. Золотарёв утверждает, что пришло время анархистам пересмотреть свои теории, чтобы они могли противостоять силам антисемитизма. Необходимо также решить, как совместить анархистские идеи с реальностью, в которой только национальная обособленность евреев может гарантировать их выживание, спасти от физического уничтожения.

    Подавляющее большинство анархистов начального этапа развития Движения  считало деление человечества на различные нации неестественным и деструктивным. Поэтому, по их мнению, анархисты должны работать в направлении интернационального единства с полным игнорированием расовых и национальных различий. Золотарёв полагает, что подобный аргумент должен быть подвергнут серьёзнейшему анализу. По словам Золотарёва, идеи универсализма и единой цивилизации нереальны, поскольку этот мир характеризуется  внутригрупповым единством и межгрупповым различием. Наш мир населён индивидуумами, каждый из которых ведёт себя, руководствуясь собственными убеждениями и эгоизмом. Индивидуумы, населяющие одну и ту же территорию и говорящие на одном и том же языке, естественно сливаются в общину, народность, нацию.  Человечество включает в себя множество таких наций, больших и малых, создавших свою особую социальную систему и живущих по своим особым национальным укладам. Всё это делает безнациональную систему мира нереальной.[40]   Золотарёв утверждал, что анархистские идеи интернационализма, братства и солидарности, должны делать поправку на реальную ситуацию. Анархисты должны признать, что без корректировки своих теорий они будут не в силах остановить национализм. Проповедовать  идею ассимиляции в еврейской среде, значит быть пособником уничтожения еврейского народа. Единственный выход для еврея, не желающего ассимилироваться - принять свое собственное национальное чувство, как нечто совершенно естественное.  Таким образом, еврейский вопрос можно решить, лишь предоставив евреям собственное независимое государство.[41]

   Золотарёвское решение заключалось в основании еврейского национального очага в Палестине. Однако, в отличае от большинства сионистов, Золотарёв выбрал Палестину не только из-за её исторической значимости для еврейского народа, а, в первую очередь, по причине неразвитости ее экономики и примитивности её социального порядка. Чтобы оправдать свой выбор, Золотарёв проводит параллель с массовыми миграциями народов в античную эпоху. Он указывает, что после покорения новой территории завоеватель зачастую растворялся в среде аборигенов,  постепенно утрачивая свой язык, обычаи и религию. Железное правило истории, говорит  Золотарёв, гласит, что более развитый в культурном отношении народ всегда поглотит менее развитый, независимо от военной мощи последнего. Это правило справедливо и по отношению к современности. Евреи в основном эмигрируют из стран Восточной Европы в страны Западной Европы и США, т. е. в государства, где политическая свобода и социальное равенство гарантируются законом. В этих странах обычно так высоко развита индустрия, что облегчает интеграцию эмигрантов в экономику своей новой родины. Золотарёв согласен с утверждением Кропоткина, что евреи в массе своей горожане, незнакомые с сельским хозяйством. Однако, в Соединённых Штатах и Западной Европе евреи обычно стоят на более низкой ступени культурного развития, нежели их соседи. Поэтому они с легкостью ассимилируются в их среде. Тем не менее, ассимиляция никогда не бывает полной, т.к. они становятся "гермафродитами", мечущимися между своим еврейством и культурным очарованием окружающей среды.[42]  Таким образом, эмиграция в Палестину будет носить принципиально иной характер, нежели в США, т.к едут туда ( в Палестину) немногие идеалисты, желающие возродить еврейский национальный очаг. Палестина - страна с неразвитой экономикой и низким процентом урбанизации - по словам Золотарёва, идеально подходит евреям, поскольку только в такой стране возможно возвращение к истокам и уничтожение стереотипа о евреях как о купцах и ростовщиках. Самое же важное - то, что евреям в Палестине не грозит ассимиляция среди арабов, т. к. последние менее развиты культурно.

   Определив место для "цементирования" еврейского народа, Золотарёв переходит к своему видению будущего еврейского правительства. Однако, его взгляды по этому вопросу неясны. Они представляют собой синтез националистических и анархистских принципов. Палестина, таким образом, должна быть федерацией,  состоящей из коммун и напоминающей своим устройством Швейцарию. Эта федерация станет частью мирового порядка, в котором другие коммуны, тоже основанные на национальном признаке, сольются в мультинациональную федерацию.[43]

   Ветеран "Поалей Цион" в США Цви-Йосеф Коэн писал о Золотарёве в брошюре "Пятьдесят лет поалей-сионизма в Америке", вышедшей на  идиш в 1952 г.  в Нью-Йорке:

   "Первым был д-р Гилель Золотарёв, знаменитый теоретик и пропагандист анархистской мысли. Он напечатал во "Фрайе арбетер штиме" статью "Важные вопросы", где описывал ненормальное положение, в котором оказалась большая часть еврейского народа.

   Золотарёв приехал в Америку  из Елизаветграда за 25 лет до Кишиневского погрома,  побудившего многих евреев эмигрировать в свободную Америку, и меньшую часть их - в Эрец Исраэль.

   ...Он исследовал этот вопрос и имел мужество высказать, что думает по поводу интернационализма разных сортов; что решить еврейскую проблему с точки зрения классического интернационализма будет невозможно. Я приведу из  его статьи... цитату:

   "Цивилизованный мир может убеждать себя в прогрессе и продвижении к лучшему будущему, сколько он хочет... он может кричать об этом на всех углах. Несмотря на это,  история последних пятидесяти лет   доказывает... что ни прогресс народов, ни свет науки, ни даже идеалы борцов за свободу и прочие общественные идеалы, не остановили насилие над еврейским народом..."

   По поводу плохого положения еврейского народа, терпеть которое и слышать о котором уже невозможно, он призывает к единству: "Эйникайт из крафт" ("Единство - это сила". - Прим.  М.Г.) и говорит далее:

   "Видели ли вы, как на собираются на  горизонте грозовые облака, постепенно  обволакивая всё небо, и как сила ветра разгоняет чёрные тучи с небес? Единство нашего народа - в силе, с которой мы предъявляем наши требования...

   Отношение наше к национальному движению... Мы должны помочь не только спасти еврейский народ физически - от насилий и уничтожения, но также искать и найти путь к национальной целостности, против внутреннего саморазрушения и духовной скудости. Мы должны стать пионерами движения к свету и свободе, развивать культуру для лучшей, более  свободной общественной жизни, чем та, что существует ныне."

   Яновский, редактор "Фрайе арбетер штиме", в течение  долгих лет публиковавший его статьи, не был согласен с национальным подходом своего друга и коллеги. Статьи Золотарёва открыли в ФАШ дискуссию по этому вопросу.

   ...Социалистическая "Форвертс" тоже не молчала  и устроила бурю по этому поводу. Луис Миллер, редактор "Форвертс", требовал от сионистов участия в дискуссии и выставления ими своего представителя для участия в споре... Сионисты не реагировали вообще, а анархисты национального направления выставили Золотарёва.

   ..."Форвертс" поместила объявление, что на Грэнд-стрит, 414, состоится большой диспут о сионизме. В нём принимали участие д-р Золотарёв, Йосеф Зеф, д-р А.Гинзбург, А.Литвин, д-р Хаймович, адвокат Вилкомирсон, Моше  Кац. Вечер вёл Йосеф Барондес (социал-демократ, печатавшийся в анархистской прессе того периода. - Прим. М.Г.). Пришёл также и сам Яновский. Но, по сути, он был единственным, кто говорил на диспуте против сионизма. Можно сказать, что спор вообще не получился, - скорее, это был симпозиум. Те,  что участвовали в нём, соглашались, что проблема еврейского народа должна быть решена,- возможно,  в национальном контексте."[44]

   Космополитизм значительной части еврейских анархистов раннего периода всё более менялся на национальный подход к проблеме по ходу усиления антисемитизма в "цивилизованных" странах  в  ХХ веке, - начиная с погромов в Российской империи 1903-1905  гг., и до нацистской бойни в Европе, по окончании которой уже мало у кого возникали сомнения в целесообразности  предоставления евреям государственной независимости (несмотря на все теоретические выкладки последних убеждённых кропоткинцев). Как сказал Йосеф Люден, "Ярблюм, бывший в меньшинстве в начале века, неожиданно оказался, так сказать,  в большинстве в   сороковых - пятидесятых годах".

   Интересно отметить, как с течением времени менялся подход к национальному вопросу в анархистской прессе на идиш. Позиция "Арбейтер фрайнд", как  отмечалось, долгие годы была сугубо антинационалистической. Когда американский поэт-анархист, выходец из России Морис Розенфельд  начал публиковать произведения, в которых прослеживались национальные мотивы, "Арбейтер фрайнд", неоднократно печатавшая его стихи, немедленно огрызнулась: "Ярый  революционер Розенфельд стал плакальщиком Сиона!"  (1901 г.)[45]

   Позиция американских "Вархайт" и "Овнт-цайтунг" немногим отличалась от позиции лондонских товарищей.

   "Ди овнт-цайтунг" ("Вечерняя газета", старые источники именуют её на немецкий манер "Абенд-цайтунг") была ежедневной газетой, выходившей очень короткое время - с 18 марта по 12 мая 1906 г., но странным образом объединившей в редакции людей самых рвзных взглядов. Вместе с Яновским под эгидой анархизма сотрудничали убеждённый сионист Г.Золотарёв, "политический анархист" Я.-А.Мэрисон и социал-демократ Йосеф Барондес.[46] В каждом номере газеты,  под заголовком, печаталась следующая программа, ярко характеризующая космополитизм большинства еврейских анархистов конца XIX  - начала ХХ вв.:

   "Для нас все люди одинаково благородны; мы не делаем различия между евреем и христианином, между мужчиной и женщиной, между белым и чёрным. Всякий имеет право жить и быть счастливым на свой лад... Общество без богатых и бедных, без господ и угнетённых, без хозяев и наёмных рабочих, без нищих и благотворителей, без зависти и ненависти; общество из свободных, здоровых, пользующихся жизнью людей - таков наш идеал. Разве мы заслуживаем за это порицание?"

   Несмотря на почтение ко взглядам Кропоткина и Рокера, большая часть участников еврейского анархистского движения позднего периода склонялась к  поддержке взглядов Золотарёва. Полемика вокруг самой идеи сионизма - строительства независимой еврейской общности на отдельно взятой территории - угасла после начала существования этой общности в виде Государства Израиль. "Форвертс" (ныне - старейший в мире еженедельник на идиш), начавшая выходить в свет в Нью-Йорке в 1897 г. как левосоциалистическая  газета с довольно ярко  выраженной антисионистской ориентацией, в настоящее время занимает ярко выраженную произраильскую позицию. Произраильскую,  в целом, позицию занимала с 1948 г. и ФАШ, ветеран еврейского анархизма, и таковой позиции придерживалась до своего закрытия на исходе 1977 г.  Система "Арбетер ринг" со всеми своими социалистическими и анархистскими секциями заняла  позицию поддержки еврейского государства с момента его создания.

   Таков диапазон взглядов на национальный вопрос идиш-анархистского движения со времени его возникновения в 1880-х гг. до угасания в 1980-х гг.: от  ярко выраженного космополитизма и антинационализма и до не менее ярко выраженных сионистских и просионистских тенденций.