А. Константинов. РАДИКАЛЬНЫЙ ГУМАНИЗМ ЭРИХА ФРОММА.
  Ecce homo.
  
  Эрих Фромм родился 23 марта 1900 года в городе Франкфурте в семье ортодоксальных иудеев. Его предки были раввинами. В целом та культурная среда, в которой он рос и воспитывался, была патриархально-докапиталистической. "Мое мироощущение нельзя назвать современным, - говорит Фромм в одном радиоинтервью, - ... я изучал Талмуд, Библию и слышал много историй о своих предках, которые жили в добуржуазную эпоху"(1). Интересные подробности он рассказывает про своего деда, владевшего маленькой лавочкой в Баварии: "Всю свою жизнь дед сидел целый день в лавке и штудировал Талмуд; если приходил покупатель, он сердито поднимал голову и спрашивал: "Что, разве нет другого магазина?" Вот в таком мире я рос"(2).
  
  Таким образом, скепсис по отношению к капиталистическим ценностям Эрих Фромм впитывал с самого детства. При этом весьма замечательно, что ему также удалось преодолеть традиционно-патриархальную составляющую субкультурной среды, выходцем из которой он был. По прошествии многих лет Фромм напишет: "Расцвет культуры средневековья связан с тем, что людей вдохновлял образ Града Божьего. Расцвет современного общества связан с тем, что людей вдохновлял образ Земного Града Прогресса. Однако в наш век этот образ превратился в образ Вавилонской башни, которая уже начинает рушиться и под руинами которой в конце концов погибнут все и вся. И если Град Божий и Град Земной - это тезис и антитезис, то единственной альтернативой хаосу является новый синтез: синтез духовных устремлений позднего средневековья с достижениями постренессансной рациональной мысли и науки"(3). Это представление о социальной реконструкции также характеризует сами духовные искания Фромма, - отвергая капиталистические ценности, он не встал на традиционные консервативные позиции, но и не пошел левацким путем отрицания большинства духовных ценностей человечества (хунвейбинский синдром). Его путь - это путь синтеза.
  
  Первую мировую войну Эрих встретил в четырнадцатилетнем возрасте. "Как это возможно? - задает он себе вопрос несколько лет спустя. - Чтобы миллионы людей убивали друг друга ради явно иррациональных целей или из политических соображений, от которых каждый отдельный человек настолько далек, что никогда не стал бы жертвовать собой ... То есть как возможна война с политической и психологической точек зрения? Какие силы движут человеком?"(4). Эти размышления привели молодого человека к изучению психологии, социологии и философии. И много позже - в середине 70-х годов - уже известный Эрих Фромм формулирует аналогичный вопрос в связи с ядерной и экологической угрозой: "Каким образом стало возможным, что самый сильный из всех инстинктов - инстинкт самосохранения, - казалось бы, перестал побуждать нас к действию?"(5).
  
  Фромм учился во Франкфуртском, а затем в Гейдельбергском университете, где преподавали Макс Вебер и Карл Ясперс. Получив в 22 года степень доктора философии, он продолжает свое образование и оказывается в берлинском Институте психоанализа. Добросовестно изучив теорию ортодоксального фрейдизма и применяя ее в клинической практике, Фромм вскоре начинает сомневаться. Эти сомнения постепенно привели к ревизии фрейдизма и к созданию своей концепции. Но это - несколько позже.
  
  С 1930 года Эрих Фромм сотрудничает во Франкфуртском институте социальных исследований, где сложилась знаменитая Франкфуртская школа (М.Хоркхаймер, Т.Адорно, Г.Маркузе и другие). Здесь Фромм проводит ряд социологических исследований среди немецких рабочих и служащих - и в 1932 году приходит к выводу, что серьезного сопротивления идущим к власти нацистам со стороны рабочих оказано не будет. Эти исследования состояли в анкетировании, помогающем изучать неосознанные мотивы поведения людей: "Если на вопрос: "Кто из исторических личностей вам нравится больше всего?" - человек отвечал: "Александр Македонский, Цезарь, Наполеон, Маркс, Ленин", мы интерпретировали этот ответ как указание на "авторитарность", поскольку такой набор говорил о том, что человек восхищается диктаторами и полководцами. Если ответ был: "Сократ, Пастер, Кант, Маркс, Ленин", мы классифицировали его как демократический, потому что человек ставил выше других людей, заботящихся о благе человечества, а не людей власти"(6). Всего анкета содержала 270 вопросов.
  
  В 1933 году, после прихода нацистов к власти, Франкфуртский институт перебирается в США. В Нью-Йорке им проводятся исследования по программе "Авторитет и семья", по результатам которых в 1941 году выходит первая книга Фромма "Бегство от свободы". Появившаяся в 1950 году книга Теодора Адорно "Авторитарная личность", также основана на материалах этих исследований.
  
  В конце 30-х - 40-е годы Фромм, все больше расходясь во взглядах с Г.Маркузе и Т.Адорно, отходит от Франкфуртской школы. Он занимается научной, преподавательской и общественной деятельностью, практикой психоанализа. Клиническая практика приводит его к выводу, что большинство неврозов в современном обществе не сводятся исключительно к биологическим инстинктам, о которых говорил Фрейд, а имеют социальные корни. Этот вывод способствовал окончательному отходу Фромма от ортодоксального фрейдизма.
  
  С 1949 по 1969 годы Фромм живет в Мексике, а с 1969 до своего ухода из жизни в 1980 году - в Швейцарии. Он выступает с лекциями, участвует в общественной жизни, пишет книги, а в 1962 году посещает Москву в качестве наблюдателя на конференции по разоружению. В самом солидном возрасте, вовсе не ощущая себя старым, Эрих Фромм сохраняет ясность ума и живость восприятия, что является явным признаком полноценной творческой жизни.
  
  Двойственность свободы.
  
  Свою концепцию Фромм назвал радикальным гуманизмом. Перечень идейных источников, на которых основывается эта концепция, весьма интересен. В него входят теории З.Фрейда, К.Маркса и И.-Я.Бахофена, а также учения таких деятелей грандиозной культурной трансформации, названной К.Ясперсом "осевым временем", как израильские пророки и Будда. Это сочетание выглядит странным. Действительно, что общего между патриархальным библейским монотеизмом, не менее патриархальным Фрейдом (кстати, отождествлявшим себя с Моисеем) - с одной стороны - и открывателем матриархата Бахофеном - с другой? Что общего между буддизмом и учением Маркса?
  
  Идея Фромма состоит в том, что практически любое учение - как религиозное, так и светское - содержит авторитарную и гуманистическую составляющие. При этом если учение находится у власти, то начинает преобладать первая тенденция, а если в оппозиции, то преобладает вторая. Фромм считает, что реальная граница проходит не между разными учениями, а между этими двумя тенденциями во всех учениях. Он иллюстрировал эту мысль, зачитывая разным людям отрывки из "Экономическо-философских рукописей 1844 года" К.Маркса и выслушивая версии собеседников об авторстве этих отрывков. Назывались как Фома Аквинский, так и современные теологи, а популяризатор дзен-буддизма на Западе Дайсэцу Судзуки говорил, что это дзен.
  
  Название "радикальный гуманизм" говорит само за себя, - этот подход отрицает любые надчеловеческие (не надличностные, а именно надчеловеческие) цели для человека. Приведенных выше идейных вдохновителей концепции радикального гуманизма объединяет ориентация на решительную борьбу с господствующими над людьми иррациональными силами. Зигмунд Фрейд посягнул на сферу иррациональных инстинктов, применяя к ним силу познающего разума. Карл Маркс аналогичным образом вторгся в область социальной инфернальности, стремясь к ее преодолению путем переустройства общества на основах разума и свободы. Пророки боролись против любых форм идолопоклонства, считая человека выше идолов. Иоганн Якоб Бахофен, реконструировавший эгалитарную и миролюбивую стадию в развитии общества, нанес удар по иллюзии естественности преобладания таких патриархальных ценностей, как агрессивность, эксплуатация, конкуренция и социальная иерархия. Преодоление любых иллюзий, держащих нас в плену, проповедовал Будда - радикальнейший сторонник человеческой независимости. Подробный разбор с необходимыми обоснованиями всех этих учений, естественно, выходит далеко за рамки предлагаемой статьи.
  
  Сторонники радикального гуманизма отстаивают неподвластность человека никаким высшим силам. В этом состоит негативная свобода, свобода ОТ. Но у свободы есть также позитивный аспект - свобода ДЛЯ. Одна только голая свобода ОТ невыносима для человека, - утверждает Фромм в книге "Бегство от свободы". Поэтому личность, не сумев развиться до позитивной свободы и получив свободу негативную, спасается от нее, убегая в объятия новой зависимости.
  
  Исследуя тоталитарные режимы (главным образом - на примере нацистской Германии) Фромм видит в них механизм бегства от свободы в виде подчинения человеком своей воли внешнему авторитету - партии, державе, "закону и порядку" как самоценности. Это в равной мере относится и к массам, и к вождям, - Гитлер считал себя орудием Судьбы, Нации и Природы; Сталин руководствовался интересами Государства (a la Макиавели). Характерологический тип, господствующий в этих обществах (социальный характер) Фромм называет авторитарным (садо-мазохистским).
  
  В демократических режимах ХХ века Фромм также наблюдает бегство от свободы, но его механизм несколько иной. Здесь личность не подчиняет себя внешней силе, а полностью интегрируется в нее. Человек как бы облекает себя в красочную упаковку, чтобы повыгоднее "продаться" на "рынке личностей" - при устройстве на работу, завязывании деловых знакомств и т.п. Этот тип характера Фромм называл конформистским (в других работах - рыночным).
  
  Не на социальном, а на личностном плане вариантом бегства от свободы является наркомания, и с тем же разрушительным эффектом.
  
  Блаженны нищие духом...
  
  Вкусив от Древа Познания, люди вырвали себя из природного состояния, - отныне их органическая связь с миром (а значит - и друг с другом) разрушена. Если жизнь животных полностью или почти полностью руководится инстинктами, то люди должны сами искать ответ на вопрос о смысле своего существования и о своем месте в мире. Иными словами, человек стремится обрасти новыми связями взамен утраченных природных уз, и в этом состоит первейшая собственно человеческая потребность, - считает Фромм. Критикуя Фрейда, он пишет: "Фрейд всегда рассматривал человека в его отношениях с другими, но эти отношения представляются ему аналогичными тем экономическим отношениям, какие характерны для капиталистического общества ... Поле человеческих отношений, по Фрейду, аналогично рынку; оно определяется обменом удовлетворения биологических потребностей. При этом связь с другими индивидами является лишь средством достижения цели, а не целью как таковой"(7).
  
  Каким же образом люди устанавливают эти новые связи с миром и друг с другом? В целом возможно два способа решения этой проблемы человеческого существования, между которыми выбирает та или иная личность, - установка на бытие и установка на обладание. Эти категории Фромм использовал в своей итоговой работе "Иметь или быть?" (1976), в более ранних книгах он говорит соответственно о продуктивной и непродуктивной ориентациях человеческого характера.
  
  Наиболее полноценные (продуктивные) связи с миром устанавливаются посредством любви и творческого труда, в этом заключается установка на бытие, и в этом состоит содержание позитивной свободы. К такому выводу Фромма приводит его богатая психоаналитическая практика, анализ художественных, философских и религиозных текстов.
  
  Творчество - это родовая черта людей, отличающая их от других живых существ (в соответствии с известной байкой Маркса о пчеле и архитекторе). Оно не обязательно означает творчество скульптора или писателя. Фромм вслед за дзен-буддистами утверждает, что предметом творчества может быть сама человеческая жизнь. Простой землепашец по своему видению мира может быть гораздо более творческой личностью, чем какой-нибудь посредственный литератор.
  
  Понятие "любовь" также требует некоторого пояснения, ибо этим словом зачастую обозначается садомазохистская зависимость (по принципу обоюдного господства-подчинения). Во-первых, любовь представляет собой внутреннее свойство самой человеческой личности, а не просто реакцию на внешний раздражитель в виде "объекта любви". "Любовь к одному определенному человеку опирается на любовь к человеку вообще. А любовь к человеку вообще вовсе не является, как часто думают, некоторым обобщением, возникающим "после" любви к определенной личности или экстраполяцией опыта, пережитого с определенным "объектом"; напротив, это предпосылка такого переживания", - говорит Фромм(8).
  
  Во-вторых, любовь предполагает высочайшее уважение в возлюбленном человека, стремление к его (или ее) счастью, развитию и свободе, в то время как садомазохистская связь означает рассмотрение "возлюбленного" в качестве собственности. Любовь - это установка на бытие, а садомазохистская привязанность - на обладание: "Если человек испытывает любовь по принципу обладания, то это означает, что он стремится лишить объект своей "любви" свободы и держать его под контролем"(9).
  
  Установка на обладание осуществляется, когда по тем или иным социально-психологическим причинам человек не может реализовать себя в любви и творчестве. Неспособность полноценного единения с жизнью порождает потребность жизнь ограничивать, "наложив на нее лапу", - то есть иметь, обладать. Но непродуктивное решение проблемы человеческого существования - это всего лишь суррогат, оно не в состоянии полноценно заменить утраченные человеком первичные природные узы, что неизбежно сказывается на личности.
  
  Стремление к накоплению все большего количества вещей вместо функционального пользования ими (здесь речь идет не о юридическом понятии собственности, а о психологической установке) - это самый наглядный тип обладания. Не менее показательно стремление к бесплодному накоплению знаний вместо их творческого применения в выработке новых идей. Стремление обладать людьми возникает из-за неспособности строить солидарные отношения, а также из-за неспособности любить.
  
  "Природа предлагает нам ... символ, позволяющий провести грань между обладанием и бытием. Эрекция полового члена сугубо функциональна, - пишет семидесятишестилетний Эрих Фромм. - Мужчина не имеет эрекцию как какую-то собственность или постоянное качество (хотя можно лишь догадываться, сколько мужчин хотели бы, чтобы это было так). Половой член находится в состоянии эрекции до тех пор, пока мужчина испытывает возбуждение и желание. И если по той или иной причине что-то мешает испытывать возбуждение, мужчина не имеет ничего"(10).
  
  Стоит привести еще одну цитату - на этот раз из Маркса, - иллюстрирующую различие между обладанием и бытием: "Частная собственность сделала нас столь глупыми и односторонними, что какой-нибудь предмет является нашим лишь тогда, когда мы им обладаем, т.е. когда он существует для нас как капитал или когда мы им непосредственно владеем ... Поэтому на место всех физических и духовных чувств стало простое отчуждение всех этих чувств - чувство обладания" ("Экономическо-философские рукописи 1844 года")(11).
  
  Эрос и некрос.
  
  Установка на бытие предполагает постоянное развитие, вечное становление (Гераклит). Это сама жизнь. Ориентация на обладание означает ограничение жизни, а в пределе - омертвение живого, установление раз и навсегда данного порядка, ледяной холод застывшей вечности. Здесь проявляется еще одна грань теории Фромма - полярность биофилии и некрофилии. Некрофилия в данном случае понимается как ненависть к живому и любовь к мертвому, ее можно рассматривать как крайнюю форму непродуктивной ориентации характера. Фромм обращает внимание на лозунг испанских фалангистов - "Да здравствует смерть!" - как на явно некрофильский (не менее примечателен клич нынешних российских фашистов из лимоновской НБП: "Да, смерть!"). Он также усматривает некрофильские черты в разрушительных тенденциях современной цивилизации - в угрозе ядерного уничтожения, в экологическом кризисе, в подчинении всех сторон жизни нуждам индустриальной "мегамашины".
  
  Самые крайние формы некрофилии проявляются в виде стремления к тотальному разрушению. Это происходит, когда личность оказывается неспособной не только к любви и творчеству, но даже к обладанию, и у нее остается единственный выход - уничтожение всего. Эти черты некрофилии продемонстрировал нацистский режим в Германии во время своего отступления и агонии. "Архитектор, с воодушевлением планировавший переустройство Вены, Линца, Мюнхена и Берлина, он в то же самое время был тем человеком, который намеревался разрушить Париж, снести с лица земли Ленинград и в конечном счете уничтожить всю Германию", - говорит Фромм о Гитлере в своей книге "Анатомия человеческой деструктивности" (1973)(12). Последняя глава этой книги так и называется - "Злокачественная агрессия: Адольф Гитлер - клинический случай некрофилии".
  
  Понятие некрофилии не идентично фрейдовскому понятию "Танатос" как присущему всему живому - согласно теории Фрейда - инстинкту смерти наряду с Эросом - инстинктом жизни. Некрофильская ориентация характера возникает из-за социально-психологических, а не биологических причин. Кроме того, существует различие между греческими словами "танатос" и "некрос". Первое подразумевает естественный процесс ухода из жизни, второе - мертвечину. Как говорится, почувствуйте разницу.
  
  В плане биофилии - жизнелюбия, жизнеутверждения, Эроса - стоит сказать несколько слов о выдающемся палеонтологе, писателе, мыслителе, энциклопедисте нашего времени Иване Антоновиче Ефремове (1907-1972). Это интересно еще и тем, что Ефремов испытал влияние идей Эриха Фромма, нашедших у него сильный отклик: "Произведения Эрф Рома ... помогли построению нового мира на переходе к Эре Мирового Воссоединения", - читаем мы в его романе "Час быка", действие которого разворачивается в отдаленном будущем (13).
  
  В терминологии Фромма Иван Антонович представляет собой пример типичного биофила. Герои Ефремова - это красивые люди, одновременно высокодуховные и прекрасно тренированные физически и психически. Ефремов убежден, что максимально раскрыться личность может лишь в процессе воспитания всех трех своих составляющих - телесной, эмоциональной и духовной. Ему близок древнегреческий классический идеал культурного, здорового, сильного и красивого человека.
  
  Вообще, влияние Древней Греции на жизнеутверждающее ефремовское творчество с его постоянной темой красоты, в особенности - красоты человеческого тела, эротической красоты, переоценить очень трудно. Сам он об этом рассказывает следующее: "Для развития моего самосознания исключительно велико было значение Эллады и эллинской культуры. Ни один народ в мире не выразил себя так полно и свободно в своем искусстве. Это первая в истории человечества культура, для которой в период ее расцвета характерно увлечение эмоциональной жизнью человека - гораздо больше в сторону эроса, чем религии... Культура эллинов эмоциональна, их отношение к любви поэтично, и недаром Эллада играла такую роль в последующем развитии общечеловеческой культуры. Эллада пленяет свежестью и полнотой чувств" (14). В художественном произведении это выражено в более поэтичной форме: "На тысячи лет вперед Эллада останется прекрасной грезой для всех чего-нибудь стоящих людей" ("Таис Афинская").
  
  В отличие от "эллиниста" Ефремова, Фромм с гораздо большей теплотой относится к европейской культуре позднего средневековья (XII-XVI века). В ней он в первую очередь склонен видеть Фому Аквинского, Майстера Экхарта, движения за подлинную христианизацию. Для Ефремова европейское позднее средневековье - это в первую очередь изуверский "Молот ведьм", костры инквизиции и упадок темы красоты, преодолеваемый лишь некоторыми мастерами Возрождения. Сказывается монотеистическое воспитание одного мыслителя и атеистическое - другого, но оба они в своих пристрастиях руководствуются гуманизмом и любовью к Жизни.
  
  В своей статье "Космос и палеонтология" (15) Ефремов говорит о двух путях эволюции, представленных в природе: путь максимального приспособления к окружающим условиям и путь самосовершенствования, повышающий стойкость по отношению к внешним воздействиям (аристогенез). Ученый утверждает, что человеку в полной мере соответствует именно путь самосовершенствования - аристогенез, - в этом заключена важная черта его природы. У данного биологического (в целом) правила есть аналог на социально-психологическом уровне, который Ефремовым, с его замечательно цельным мировосприятием, также подразумевается. Стремление к большей независимости от внешних объектов, по сути - объектов обладания, - это и есть установка на бытие в теории Фромма. В этом же состоит учение Будды, интерес к которому у Ивана Антоновича заметен. Что касается пути максимального приспособления, то в нем легко усматривается аналог бегства от свободы, особенно в его конформистском варианте.
  
  Получается, что бегство от свободы и ориентация на обладание - это отступление от человеческой природы, "грех против Духа Святого", - говоря теологическим языком. "Итак, добро в гуманистической этике - это утверждение жизни, раскрытие человеческих сил. Добродетель - это ответственность по отношению к собственному существованию. Злом является помеха развитию человеческих способностей; порок - это безответственность по отношению к себе", - говорил Эрих Фромм в книге "Человек для себя" (1947) (16).
  
  Нетрудно заметить, что в своей концепции Фромм широко использует различные полярности: "гуманистический - авторитарный", "свобода - бегство от свободы", "продуктивный - непродуктивный (деструктивный)", "бытие - обладание", "биофилия - некрофилия". За всем этим стоит одна и та же многогранная реальность, поворачивающаяся к нам разными сторонами. Эти полярности философ рассматривает как динамическое единство: чем сильнее наша установка на бытие, тем слабее - на обладание, и наоборот. Человек может, работая над собой, усиливать продуктивную составляющую своего характера. Возможен и обратный процесс.
  
  Восхождение из инферно.
  
  Фромм приходит к выводу, что современная общественная система не способствует развитию полноценной личности, реализующей себя в любви и творчестве, поскольку ей (системе) нужны "винтики", а не гармонично развитые люди. Это означает, что люди будут бежать от свободы, будут стремиться к обладанию вместо того, чтобы быть. Все это порождает угрозу самому человеческому существованию. Таким образом, задача общественного переустройства состоит в исправлении этого положения. Фромм понимает, что эта задача неимоверно трудна, но не менее трудной выглядела в свое время задача технического развития, осуществленного в последние три столетия благодаря естественным наукам: "Эта новая наука XVII века до сих пор привлекает самые блестящие умы в индустриальных странах и привела к осуществлению тех технических утопий, о которых мечтал человек" (17). Философ уверен, что переустройство общества должно также основываться на науке - новой науке о человеке - и на принципах гуманистической этики (чего недоставало развитию техники). Известно, что аналогичных взглядов придерживался П.А.Кропоткин, идеи которого о взаимопомощи как факторе эволюции Фромм высоко оценил.
  
  Тема социальной реконструкции затрагивается Фроммом в книгах "Здоровое общество" (1955), "Революция надежды" (1968), "Иметь или быть?". Как и многие другие, он выступает за децентрализацию промышленного производства и политики, развитие самоуправления. Только в этих условиях возможно преодоление отчуждения, то есть подвластности людей созданным ими, но не зависящим от них силам. В области политической децентрализации Фромм выступает за передачу функций управления "сравнительно небольшим районам, где люди знают друг друга и могут судить друг о друге, а значит, могут активно участвовать в управлении делами своего сообщества" (18). В сфере промышленности он также считает нужным большие полномочия предоставить небольшим производственным подразделениям и раздробить гигантские корпорации на более мелкие единицы.
  
  Но промышленное самоуправление актуально лишь до тех пор, пока люди вынуждены непосредственно заниматься материальным производством. Аналогично с коммунальным самоуправлением - оно актуально, пока люди тесно привязаны к своему локальному мирку. Но эта технологически обусловленная необходимость в постоянном месте жительства и работы в конце концов отпадет - и люди станут подлинными гражданами мира - землянами. Фромм предлагает интересные формы демократии участия более универсального характера, наряду с традиционными для неавторитарных левых концепций видами самоуправления. Он выступает за вовлечение всех людей в группы межличностного общения (по нескольку сотен человек в каждой), в которых бы в условиях свободного получения всей необходимой информации обсуждались самые разные вопросы экономики, политики, образования, здравоохранения и других сфер жизни. Сумма решений этих групп, образующих своеобразную "нижнюю палату", стала бы основой общественной политики в различных областях.
  
  Во взаимодействии с группами межличностного общения предполагается деятельность специализированных исследовательских и экспертных групп. Так, важной темой специального фундаментального исследования Фромм считает работу по изучению природы человеческих потребностей, чтобы выявить среди них здоровые и патологические. Перед человечеством также стоит масса других жизненных проблем глобального характера, требующих квалифицированного вмешательства специалистов (одни только накопленные ядерные отходы чего стоят!).
  
  Еще один интересный момент в проекте Фромма - создание Совета "Голос совести", формируемого из пользующихся всеобщим глубоким уважением людей. Этот Совет (или советы), не располагая никакими властными полномочиями, давал бы этическую оценку различным направлениям политики общества.
  
  В книгах Ивана Ефремова "Туманность Андромеды" (1957) и "Час Быка" (1969) изображена картина коммунистического общества конца четвертого - начала пятого тысячелетия после Р.Х. Многие черты этого общества соответствуют тому, что предлагал Фромм. "У нас нет простонародья, нет толпы и правителей. Законно же у нас лишь желание человечества, выраженное через суммирование мнений ... У нас нет некомпетентных личностей. Каждый большой вопрос открыто изучается миллионами ученых в тысячах научных институтов. Результаты доводятся до всеобщего сведения. Мелкие вопросы и решения по ним принимаются соответствующими институтами, даже отдельными людьми, а координируются Советами по главным направлениям экономики ... По надобности, в чрезвычайных обстоятельствах, власть берет по своей компетенции один из Советов. Например, Экономики, Здоровья, Чести и Права, Звездоплаванья. Распоряжения проверяются Академиями", - говорит главная героиня романа "Час Быка" диктатору олигархической планеты Ян-Ях, на что он отвечает: "Я вижу у вас опасную анархию". Первейшим законом Великого Кольца миров, в которое входит и Земля, является свобода информации.
  
  В полном согласии с концепцией бытия как вечного становления, Фромм не рассматривает выполнение задачи социальной реконструкции как завершение человеческой истории и установление рая на Земле, - установкой на бытие нельзя овладеть и обладать, ее можно только постоянно развивать. Полемизируя в данном вопросе с Гербертом Маркузе, он говорит, что этому теоретику прогресс человека видится "как возврат к счастью пресыщенного дитяти" (19). Для Фромма, напротив, прогресс представляет собой становление полностью взрослой, ответственной личности, идущей по отнюдь не беззаботному пути бесконечного самораскрытия.
  
  Фромм не считает возможной реализацию предлагаемых им преобразований путем насильственной революции, по крайней мере, в так называемых развитых странах. В 1968 году он пишет по поводу перспектив революции в США: "Во-первых, для подобной революции нет массовой основы. Даже если бы все радикально настроенные студенты вместе со всеми негритянскими борцами содействовали этому (что, конечно же, невозможно), массовая основа по-прежнему полностью отсутствовала бы, поскольку все вместе они составляют заметное меньшинство американского населения ... [Во-вторых] Столь сложное общество, как в Соединенных Штатах, опирающееся на большую группу квалифицированных менеджеров и управленческую бюрократию, не смогло бы функционировать, пока место тех, кто руководит сейчас промышленной машиной, не заняли бы столь же квалифицированные люди" (20).
  
  Понятно, что данное высказывание у многих радикально настроенных личностей вызывает массу возражений, но сегодня это уже не так важно с практической точки зрения. Тенденции мирового развития ведут к колоссальному социальному взрыву в первую очередь не в США, а в "третьем мире", и эта революция, по-видимому, перерастет в военный конфликт Севера и Юга и усилит авторитаризм с обеих сторон. Если при этом не произойдет массового применения ядерного оружия, то ресурсная зависимость Севера, эколого-технологическая тупиковость Юга и общественные выступления приведут к прекращению противостояния и падению режимов. Возможно, что, испив чашу инфернальности до дна, человечество наконец всерьез обратится к радикальным гуманистическим идеям, выработанным его лучшими представителями.
  
  Postscriptum.
  
  На основе изложенного постараюсь сформулировать своё представление о движении за социальную реконструкцию на принципах радикального гуманизма:
  
  Это движение должно содействовать развитию условий для максимальной реализации творческого потенциала людей. Только в гнилом гуманизме "увяла плоть и дух погас" (А.Блок), у гуманизма радикального цель противоположная.
  
  Движение должно стараться содействовать тому, чтобы человеческая цивилизация с минимальными жертвами и разрушениями прошла через горнило грядущих испытаний. Одна из главных задач движения в России - сохранить ее пока еще высокий культурный, образовательный и экологический потенциал и тем самым предотвратить окончательное сползание страны в "третий мир". Тогда, находясь в стороне от линии противостояния "Север-Юг", Россия сможет избежать многих жертв, а также помочь другим странам в будущем Возрождении.
  
  Активность движения должна проявляться в сферах педагогики и культуры. При этом культура понимается в наиболее широком смысле, включающем и экологическую культуру, и культуру самоуправления.
  
  Движение не должно быть зациклено на догмах - на обладании "единственно верным учением". Необходим творческий диалог и сотрудничество со всеми живыми силами.
  
  Движение должно стремиться не к эффектности, но к эффективности своей практики.
  
  Необходимо гармоничное сочетание общественной деятельности с физическим и духовным саморазвитием. Ганди очень верно говорил, что мы должны сами быть тем изменением, которое хотим видеть в мире. Лично мне хотелось бы видеть будущее как "свободное общество гармоничных личностей" (П. Рябов), а не как тусовку панков или сообщество революционных фанатиков.
  
  1998, 2000.
  
  
  СНОСКИ:
  
  (1) Э. Фромм. Психоанализ и этика. - М.: Республика, 1993. С. 365.
  
  (2) Там же. С. 366.
  
  (3) Э. Фромм. Иметь или быть? - М.: Прогресс, 1990. С. 209-10
  
  (4) Психоанализ и этика. С. 367.
  
  (5) Иметь или быть? С. 18.
  
  (6) Психоанализ и этика. С. 198.
  
  (7) Э. Фромм. Бегство от свободы. - М.: Прогресс, 1995. С. 20.
  
  (8) Там же. С. 103.
  
  (9) Иметь или быть? С. 53.
  
  (10) Там же. С. 122-123.
  
  (11) К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 42. С. 120.
  
  (12) Э. Фромм. Анатомия человеческой деструктивности. - М.: Республика. 1994. С. 342.
  
  (13) Строго говоря, Эрф Ром - собирательный образ, он включает как Эриха Фромма, так и Ефремова (самонаименование в письмах к американскому другу Э. Олсону - "Старый Эфраим"). Это видно из упоминаемых в "Часе Быка" идей Эрф Рома.
  
  (14) Ю. Медведев. Грядущее Великое Кольцо. - Послесловие к книге: И. А. Ефремов. На краю Ойкумены. Звездные корабли. - М.: Стройиздат, 1982. С. 444.
  
  (15) В сборниках: "Населенный космос". - М.: Наука, 1972. С. 95-102; "Загадки звёздных островов". - М.: Молодая гвардия, 1987. С. 170-184.
  
  (16) Психоанализ и этика. С. 33.
  
  (17) Иметь или быть? С. 180. В то же время наука XVII века (кстати, во многом ориентиро-ванная на обладание) уже исчерпывает себя и уступает место новой парадигме, особенно явно это проявляется в физике. На эту тему на русском языке есть интересные книги: Ф.Капра. Дао физики. - СПб., 1994; Его же. Уроки мудрости. - М.-Киев, 1996.
  
  (18) Иметь или быть? С. 191.
  
  (19) Психоанализ и этика. С. 225.
  
  (20) Там же. С. 328.