Ольга Смирнова
В КОНЦЕ КОНЦОВ, ВСЕ НАЛАДИЛОСЬ
Мне было 30 лет; нашего старшего сына мы брали с собой на рок-концерты, он играл на гитаре, шпарил по-английски, и, однажды, показал средний палец учительнице в школе, а у младшего зато были жуткие шрамы от ожогов на руках; летом мы сняли дачу в пригороде, которая оказалась при ближайшем рассмотрении хозяйственной пристройкой при лесопилке, с утра к нам подъезжали грузовики с бревнами, визжала электропила, клубилась пыль и стружка, тем не менее, мы прожили там все лето и смотались, не заплатив хозяину; а осенью я устроилась на работу.
В свой первый рабочий день я ехала утром в поезде метро, прислонившись в полусне к дверям с надписью "не прислоняться", а напротив сидел мужик и обливался кровью. Его волосы слиплись от крови, куртка и джинсы были все в кровавых потеках, разбитыми руками он закрывал лицо, и кровь капала сквозь пальцы. Рядом с мужиком сидели два мента в форме и о чем-то разговаривали между собой с таким видом, будто это они его только что отмудохали. Так мы и ехали, а потом я все-таки подошла к мужику и спросила, может, чем помочь, в плане там до больницы добраться или чего. Правда, менты к этому времени уже вышли. Мужик не ответил, я тоже вышла на своей остановке, а через месяц меня уволили, и я снова устроилась в другую шарашкину контору - типа фирму.
Мы спекулировали всякой хренью, - несколько молодых, не очень симпатичных девчонок, тетки, вроде меня, несколько мужиков, тоже вроде теток - "менеджеры среднего звена". Директор фирмы был обыкновенным мудаком, без всяких выдающихся качеств, наебывал клиентов он в пиджаке и галстуке, будто выполнял нудную партийную работу на оборонном заводе, на офисных вечеринках тискал и щипал секретарш, а по выходным ходил с семьей в церковь, а вот его подруга - та была ничего себе девчонка, резкая такая, худенькая, как пацан, как подружка гангстера или главаря уличной банды, в те дни, когда ее не забирал директор, за ней приходил двенадцатилетний сын, и они вместе шли домой, как сообщники.
А за мной заходил муж, иногда мы ходили в кино или на концерт Летова, или просто пили пиво с приятелями, на самом деле это получалось не часто, все-таки дома у нас тусовались мелкие, и не особо хотелось, чтобы они подолгу оставались одни. Когда я сама была мелкой, я думала так, что никогда в жизни не буду вообще больше жить, каждый день так думала, я смотрела в окно, дул ветер, деревья гудели, как огромные черные насекомые, и листья выворачивались изнаночной стороной.
Но ничего, все наладилось, в конце концов, все наладилось. Только вот до метро мне надо было добираться на маршрутке, на нее еще хрен сядешь утром, когда они все забиты под завязку; как-то я так мокла под дождем минут сорок, я махала проезжающим мимо маршруткам чисто по инерции, на работу я все равно опоздала, и струйки воды стекали с волос мне за шиворот. И тут останавливается не маршрутка даже, а импортная тачка, из нее высовывается мужик и кричит мне, мол, красавица, какие проблемы. Т. е. я поняла, что это он ко мне обращается, не потому, что я там действительно красавица, а просто он в меня пальцем тыкал, выделяя т.о. из остального мокнувшего народа на остановке. Никаких проблем, говорю, отстань, мужик. А он отвечает, мол, Ольга, здорово, как жизнь, залазь скорей в машину-то. Я села к нему в машину, и он довез меня до работы, так что директор даже не заметил моего опоздания или как бы простил - не знаю.
Мужика звали Костей, я тоже узнала его, когда подошла поближе, не то, что у нас там любовь была или что, а просто чисто так трахались пару раз по малолетству, и вот типа встретились. Всю дорогу мы рассказывали друг другу про своих детей, у него были мальчик и девочка, мальчик ничего, бойкий, а вот девочка чересчур скромная. Ну, девочка и должна быть скромной, Костя - утешала я его; ну да, - соглашался Костя, - но не до такой же степени; дождь шел сплошной стеной, капли барабанили по ветровому стеклу, в его тачке мы были как в маленьком передвижном домике.
Мы были совсем пацанами, помнишь, - сказал мужик, и хотя это было не совсем так, во всяком случае в отношении меня, я поняла, что он хотел сказать, мне тоже хотелось сказать ему, что он не сделал ничего плохого, т.е. другим людям - вполне возможно, судя по его крутой тачке, но не мне, только как это скажешь. А на моей долбаной работе сотрудники гоняли с утра чаи, директор, демонстрируя демократичность, сидел за столом вместе со всеми и хлебал из своей именной кружки чай с лимоном; его подруга курила у окна, щурясь воспаленными глазами от ламп дневного света; секретарь Света резала кекс домашней выпечки, одергивая ежесекундно мини-юбку и поправляя облегающую бюст кофточку с кружевами, когда двое вошедших парней направили на нас стволы, выкрикивая что-то неразборчивое сквозь маски, можно сказать, сегодня они стали первыми посетителями, и им, видно, было даже фиолетово, что в кассе с утра пусто, настолько хотелось вышибить нам всем наконец мозги.
По
малолетству я мечтала быть на месте этих пацанов, да и потом иногда; я
успела посмотреть напоследок в окно, но ничего не увидела.