Статья печатается с сокращениями.
«Пункты Единства» Антирасистского Действия (Anti-Racist Action, ARA)
1. Мы идем туда, где они: где бы фашисты ни собирались и ни проявляли свою активность, мы придем туда. Мы не верим в то, что их можно игнорировать. Нельзя позволить нацистам захватить улицы!
2. В нашей работе мы не полагаемся только на ментов и суды: это не значит, что мы никогда не обращаемся в суд. Но защитить себя и остановить фашизм мы можем только самостоятельно.
3. Общий антифашистский фронт без сектантства: в ARA состоит множество разных групп и отдельных людей. Мы не во всем согласны друг с другом, и у нас есть право на открытые различия. Но когда нападают на одного участника движения – нападают на все движение. Мы стоим за своих.
4. Мы поддерживаем право на аборты и репродуктивную свободу: ARA ведет работу по построению широкого и мощного движения против расизма, сексизма, антисемитизма, гомофобии, дискриминации инвалидов, пожилых людей, молодежи и любых других угнетаемых групп.
5. МЫ НАМЕРЕНЫ ПОБЕДИТЬ!
Изначально ARA появилось как плод усилий скинхедов-антирасистов из Миннеаполиса. Они пытались создать организацию для боевого противостояния с наци-скинхедами Миннеаполиса и соседнего Сент-Пола. Скинхеды черного, белого, азиатского и индейского происхождения объединились в команду Baldies (что-то типа «лысые» – прим. переводчика). На противоположном полюсе находилась группа наци-скинхедов «Белые Рыцари». Скоро вся местная панк- и скинхед-сцена знала: если на одном концерте или на одной улице встречались Baldies и «Белые Рыцари», то нацистам давали лишь одно предупреждение. При следующей встрече нацистов ждало нападение – то, что Baldies называли «оправданное насилие». Хотя Baldies сделали многое, чтобы помешать присутствию и организации нацистов в двух городах, скоро они осознали, что для действительно успешного наступления необходимо формирование более широкой группы, которая не станет зацикливаться на скинах.
Опыт Baldies не ограничивался Миннеаполисом. По всему Среднему Западу наблюдался рост активности нацистов, и скинхеды-антирасисты повсюду самоорганизовывались так же, как Baldies. В конце концов, разнообразные группы встретились и решили создать единую организацию скинхедов-антирасистов. Она была названа ARA. Как и в Миннеаполисе, в Чикаго команды были многорасовыми. Они в основном считали себя левыми, и в Чикаго часто можно было встретить скина, сочувствующего идеям освобождения негров или даже Черному Национализму. И они сражались не только с расизмом и нацизмом. Чикагская команда ARA запретила нашивки в виде американского флага на бомберах (стандартный элемент скиновского прикида). Для скинхед-кругов того времени это был очень важный шаг. Хотя многие скинхеды провозглашали себя «антирасистами», подавляющее большинство причисляло себя к ПроАмам («проамериканским скинам»). До этого никто не слышал, чтобы целая команда скинхедов отвергла ловушку патриотизма. Многие скины в ARA соглашались со словами таких групп, как Public Enemy: Америка – это расистский кошмар, а «Звезды и Полосы» – символ «страны, которой на все наплевать».
Успеху ARA способствовала органичная укорененность в молодежной культуре. Молодые люди (в данном случае скинхеды) создавали открыто антирасистскую группу с целью вытеснить нацистов с концертов и из города вообще. Идея ARA стала центром, вокруг которого все вращалось. Деятельность включала в себя организацию концертов, распространение зинов и литературы, проведение конференций, где люди могли встретиться и попытаться построить настоящий политический проект, нацеленный на борьбу и победу.
Однако у ARA было много слабостей, которые в итоге привели к реформированию первой инкарнации движения. Тогда ARA состояло в основном из мужчин. Несмотря на рост политической сознательности и понимание того, что ARA – это больше, чем просто банда скинхедов, основной акцент все еще делался на физической конфронтации и насилии. Это часто приводило к мнению, что состоять в ARA – это значит просто «мочить нациков». Важные политические проблемы подчинялись внутренней жизни сцены. Женщины в группах ARA встречали двойные стандарты. Из-за упора на борьбу с расистским угнетением пышным цветом цвел сексизм. Многие женщины покинули ARA в поисках движения, которое бы противостояло патриархату более радикально, другие ушли из-за отвращения к «мачистскому» поведению некоторых мужчин в ARA. Оставшиеся женщины попытались изменить стиль движения и интегрировать радикальные феминистские идеи в сердце политики ARA. Это решение остаться было продиктовано тем, что немного бы нашлось других таких же радикальных и боевых организаций. ARA удалось привлечь большое количество целеустремленных людей, и поэтому была надежда на то, что среди них удастся успешно бороться с сексизмом.
С 1988 по 1990 год движение ARA распространилось по всем центральным штатам, и даже появилось несколько групп на западном побережье. Тем не менее, к 1991 году группа в Миннеаполисе была наиболее устойчивой, разнообразной и политически ангажированной. Частично причиной этому были тесные связи ARA с группами революционных анархистов, например, с RABL («Боулинг-лига Революционных Анархистов»). Несмотря на странное название, RABL объединяла радикальных анархистов, сторонников классовой борьбы. Некоторые из участников ARA и Baldies были связаны с RABL и надеялись привнести анархистские элементы в программу ARA. Теперь институтам угнетения классового общества отдавалось так же много внимания, как и продолжавшейся борьбе против организаций нацистов. Активность ARA распространялась на проблемы жестокости полиции, антивоенные акции, защиту права на аборт, и так далее. Это привлекло много новых бойцов.
ARA теперь уже не ограничивалось субкультурой скинхедов. Однако, несмотря на преодоление первичной ограниченности движения, проблемы не закончились. Недопонимание классовых и гендерных различий, внутренний сексизм все еще были бичом ARA. К 1993 году ARA в Миннеаполисе прошла через мощнейшую внутреннюю борьбу. В результате движение практически распалось и весь следующий год оставалось пассивным. После этого ARA обрело новую силу в Канаде.
В 1992 году, как ответ на нацистскую активность в городе, было сформировано ARA-Торонто. В то время фашисты занимались поджогами, вандализмом и физическими нападениями. Их главной структурой в Торонто был «Фронт Наследия» (Heritage Front, HF). Основанный бывалыми неонацистами и куклуксклановцами, он пытался собрать под свои знамена различные нацистские течения. Наиболее известной фашистской группой была COTC (Church of the Creator – «Церковь Творца»). Она служила мышцами для политической риторики HF.
Нужно отметить, что ARA было популярно в США и о нем много писала радикальная антиимпериалистическая пресса, газета «Love and Rage», появлялись публикации в панк-зинах (например, в Maximum Rock&Roll и в Profane Existence). Поэтому имя и принципы ARA представлялись лучшим путем для организации низового, независимого движения боевых антирасистов.
Как и в прошлом, основной упор делался на публичную активность – концерты, издания, массовые демонстрации. ARA-Торонто имело опыт организации митингов количеством более сотни человек, а на их демонстрации приходили многие сотни. Скоро движение стало успешным. Фашисты больше не имели возможности вести открытую деятельность. ARA преследовало лидеров HF. Вместо скучных демонстраций с бросанием речей на ветер, проводили «прогулки» – марши к домам и местам сборищ нацистов.
Хотя и предыдущие воплощения ARA рассматривали себя как широкую молодежную организацию, именно ARA-Торонто действительно показало весь потенциал движения. Меньше, чем за год, ARA получило мощную поддержку. Это подтвердилось на демонстрации против HF в центре Торонто (январь 1993), когда более 500 антирасистов предотвратили марш нацистов. На участников ARA напали конные полицейские, многие были арестованы за сопротивление правоохранительным органам. Несмотря на это, акция была успешной. Цель – прекращение нацистского марша – была достигнута. Но, кроме того, ARA показало себя как организация, не заинтересованная в играх традиционных левацких и либеральных «антирасистских» групп. Прямое действие гораздо эффективнее, чем призывы к государственному вмешательству или продажа газет.
Успех и популярность ARA вскоре привлекли внимание крупных левых политиков. Например, IS («Интернациональные Социалисты») попытались проникнуть в ARA, но через пару месяцев их выгнали двумя третями голосов. Тем не менее, ARA стала значимой силой и центром для боевой молодежи. Активистов все чаще приглашали на совместные акции, а леваки постоянно пытались отождествить себя с «руководством» ARA, особенно после формирования в 1995 году Сети ARA.
В 1995 году несколько групп собрались, чтобы обсудить создание объединенного фронта независимых антирасистских сил. В Миннеаполисе снова появилось ARA. Они наладили контакты с MAFNet («Сеть антифашистов Среднего Запада»), организованной по принципу ARA. MAFNet объединяла несколько левых течений, от анархистов до мелких марксистских групп типа Лиги Троцкистов и ветеранов SDS.
После долгих споров новый фронт назвали «Сеть ARA», а объединить его решили «Пунктами Единства» (Points of Unity, POU). Естественно, отдельные группы имели право разработать дополнительные пункты единства, отражающие политическую ориентацию группы. Впоследствии это вызвало некоторое недопонимание – POU одной группы воспринимали как POU всей сети.Благодаря использованию внутренних дискуссионных бюллетеней, общенациональных встреч, системы делегирования для принятия общих решений, Сеть ARA представляла собой новый тип организации. Довольно большая часть активистов считала себя анархистами, и они могли отстаивать анархистские модели устройства. Ни одно из существовавших тогда движений не направлялось анархистами в такой степени.
В следующие несколько лет к ARA присоединились сотни активистов. Ежегодные конференции сети легко собирали до 500 участников. На конференциях принимались решения и вели работу образовательные секции, где обсуждались самые разные темы: движение против тюрем, колониализм, государственное угнетение, новейшие тенденции в ультраправых движениях…
По всему Среднему Западу куклуксклановцы наступали. Они проводили явно провокационные массовые сборища, которые привлекали сотни людей. Клан и его союзники-неонацисты проявляли особый интерес к тем городам, где можно было разжечь межрасовые конфликты. Клан использовал любое противостояние цветных и Белого Господства (в его институциональной форме или в автономных действиях белых), как возможность ожесточить конфликт и увеличить свою численность. Группы Ку-Клукс-Клана (в частности, группа неонациста Тома Робба) рекламировали себя, как борцов за «права белых». Клан провел демонстрации от Цинциннати до Энн-Эрбор, но в результате тысячи людей вышли на контр-шествия, чтобы высказать свою ненависть к расистам. В некоторых городах были уже готовы разгореться давно тлеющие расовые конфликты. Организация акций протеста стала главным делом сети ARA. ARA занялось агитацией и встречами с дружественными организациями. Было четко заявлено, что целью протестов является прекращение нацистских сборищ.
Особое внимание привлекла массовая драка в Энн-Эрбор, когда на банду куклуксклановцев Робба напали черные жители и участники ARA. Полиция применила для разгона толпы слезоточивый газ. Несколько куклуксклановцев и фашистов были ранены. Шесть лет спустя, в Энн-Эрбор все еще говорят об этих столкновениях. До сих пор продолжаются суды над десятками антирасистов. Их обвиняют в разжигании и участии в массовых беспорядках. Энн-Эрбор стал несомненной победой. Но последующие аресты деморализовали многих участников ARA. Движение еще не было готово принять последствия своих действий. Арестованные активисты не чувствовали одобрения и поддержки. Они практически в одиночку терпели высокие судебные издержки и угрозу длительного тюремного заключения. Кроме того, в отсутствии ясного понимания места этих акций в общей политической стратегии, многие задавались вопросом об адекватности действий ARA вообще. Активисты спрашивали, зачем они так рискуют ради нескольких часов уличных драк.
Многие радикалы в ARA указывали на важность массовых акций: четкое определение политических позиций, спонтанная самоорганизация и необходимость быстро перекраивать планы, встреча проверенных товарищей и новичков, обращение гнева протестующих против полиции и властей, которые тратят время и деньги на охрану сборищ расистов. Для анархистов эта атмосфера предоставляла возможность радикальной агитации и действия.
Нужно отметить, что в это время (1996-97 годы) ARA достигло пика численности. В движение входило приблизительно 1500 активистов. Но на национальной конференции ARA в 1998 году разгорелось несколько внутренних конфликтов. Раскол произошел после рассказов многих женщин об оскорбительном отношении к ним; также известно, что одна из активисток ARA подверглась сексуальному насилию со стороны участника ARA. Многие женщины ощущали, что их товарищи-мужчины не воспринимали борьбу против сексизма всерьез. Женщин просили не обсуждать личные дела на встречах, в то время как частые случаи явного мужского шовинизма не замечались. Считалось, что женщины просто преувеличивают в своих личных интересах. Структура ARA никак не могла разрешить эти противоречия. Не существовало надежных механизмов подотчетности и разрешения внутренних проблем такого масштаба.
Попытки достигнуть консенсуса не привели к успеху, и ежегодная конференция закончилась расколом и деморализацией. Некоторые местные группы так и не оправились от удара; другие, казавшиеся сильными, погрузились во внутренние конфликты. Хотя новые группы ARA появлялись и в следующем году, но время это было тяжелое. Многие
товарищи безустанно работали над тем, чтобы открыть дискуссию о том, что случилось, и что нужно изменить. Вопросы касались вхождения новых групп в Сеть, структуры и практики принятия решений, ротации ролей в Сети, попыток проводить частые собрания, где можно обсуждать внутреннюю жизнь. ARA оставалось сетью групп, объединенных вокруг «Пунктов Единства», но теперь движение стало меньше, обсуждение было интенсивнее и продуктивнее. Движению был нужен приоритет политического качества над количеством участников. Несколько групп ARA пытались (на основе развивающихся теорий о роли женщин в обществе и протестных движениях) привлечь больше внимания к необходимости антипатриархальных действий. Например, ARA-Чикаго старалось интегрировать внимание к женщинам в свою работу – эта группа начинала с защиты абортных клиник и разоблачения связей ультраправых с движением против абортов. На конференции ARA в прошлом апреле было решено провести в конце лета «женскую» конференцию для усиления антипатриархального элемента в прямом действии антифашистских организаций.
Новый толчок и энергию движению дали протестные инициативы, впервые проявившиеся в Сиэтле в 1999 г. Газеты рыскали в поисках информации о новых уличных бойцах, об их идеологии анархизма. В радикальной прессе бушевали споры. Некоторые считали Черный Блок глупыми юнцами, безответственными авантюристами. «Системные» левые вообще в открытую называли их преступниками. Во время беспорядков либералы и левацкие охранители вместе защищали капиталистическую собственность от анархистов. Несколько раз признанные «пацифисты» нападали на Черный Блок, пытаясь защитить Gap или Starbucks (известные американские корпорации – прим. переводчика). Акции анархистов и Черного Блока поставили на голову традиционную политику. Увидев схожесть в тактике и мотивации, группы ARA быстро солидаризировались с Черным Блоком. Ведь боевой антифашизм тоже страдал от обвинений со стороны «системных» левых и либеральных реформистов.
События в Сиэтле оказали огромное влияние на движение ARA. Битва за Сиэтл прогремела неожиданно, как гром среди ясного неба. Никто не мог предвидеть тех изменений, которые протесты внесли в политический дискурс, да и в жизнь вообще. Для многих ARA было низовым движением прямого действия против расистов, нацистов и (иногда) против ментов. Но явный антикапитализм никогда не был идеологией всего движения. Он оставался в пределах отдельных групп – в основном анархистски ориентированных отделений в Миннеаполисе, Детройте и Чикаго. С другой стороны, многие считали, что прямое обращение к политике вредно для ARA. Сиэтл помог преодолеть эти настроения.
Дебаты по поводу антикапитализма и возможности его принятия в качестве объединяющей политики ARA продолжались. Но большинство участников движения уже поддерживало такие инициативы и считало «глобализацию» неразрывно связанной с более широкой борьбой вокруг рас, полов и классов. Еще одной причиной было то, что движение «антиглобалистов» привлекало пристальное внимание ультраправых. Появлялись новые фашистские движения – более сложные и потенциально опасные. После событий 9/11 Национальный Альянс (National Alliance) начал кампанию, построенную на страхах и комплексах белых. ARA принимало участие в защите мечетей и арабских культурных центров. Активисты боролись с ужесточением иммиграционных законов, со случаями задержания и депортации иммигрантов, с расистской реакцией вообще. Но события 9/11 и войны в Афганистане и Ираке выбили почву из-под ног у многих левых и прогрессивных сил. США быстро двигались к жесткой репрессивной системе, которая затыкала рот протестующим страхом и угрозами. Была запущена кампания инфильтрации и контроля, в рамках которой государство практически управляло активностью многих движений посредством агентов и дезинформации. Власти выбивались из сил, пытаясь сдержать взрыв боевых акций.
Рори МакГоуэн – печатник по профессии, давний участник Антирасистского Действия, в настоящее время является членом Федерации Коллективов Революционных Анархистов – Великие Озера (FRAC – GL).
За информацией об ARA, о книге «Confronting Fascism» и о летней «женской» конференции ARA-Чикаго обращайтесь по адресу ara_chicago@ziplip.com