В России возродились Прямухинские чтения — открытая научная конференция, посвященная истории и теории анархизма. Чтения прошли 26–27 августа в селе Прямухине Тверской области, где располагается бывшая усадьба семьи Бакуниных. Самый известный её представитель — Михаил Бакунин, деятельный участник многих европейских революций XIX века, публицист, философ и один из основоположников классического анархизма.
Впрочем, в этом году чтения переименовали из Прямухинских в Пирумовские — в честь Натальи Пирумовой, талантливой советской и российской учёной, которая посвятила многие годы изучению истории общественного движения в России XIX века. Её труды о Герцене, Бакунине, Кропоткине стали настольными книгами нового поколения российских анархистов в конце 80-х — начале 90-х годов прошлого столетия.
О том, почему уже несколько лет историки и анархисты не собирались на тверской земле, что сегодня представляет собой анархистское движение в России и как последователи Бакунина поддерживают своих товарищей-политзаключенных, рассказал «Спектру» главный организатор Пирумовских чтений, редактор издательства «Чёрный квадрат» Михаил Цовма (на заглавном фото).
Участники Прямухинских чтений–2023
— Откуда пошли Прямухинские (а ныне Пирумовские) чтения? И почему вы с коллегами до этого несколько лет не собирались?
— Прямухинские чтения имеют долгую историю. Изначально это было мероприятие, посвящённое истории семьи Михаила Бакунина, краеведению и немножко анархизму. Затем оно превратилось в полноценную конференцию по анархизму и общественным проблемам. Мы проводили чтения с 2001 по 2018 год. Потом была пятилетняя пауза.
В 2018 году произошёл «наезд» на наше мероприятие — оно совпало с Чемпионатом мира по футболу. Белорусские силовики пытались кого-то выловить. В итоге к нам приехали сотрудники Главного управления по противодействию экстремизму (Центр «Э»), задержали одного человека и частично сорвали чтения.
Но это была не единственная причина, почему мы замолчали. Накопилась некоторая усталость. Хотя запрос на такую конференцию, как Прямухинские чтения, постоянно существовал.
— После визита силовиков в 2018-м у вас или у других организаторов не было проблем?
— Особых проблем не было. Видимо, это был просто заказ со стороны белорусских спецслужб. В результате задержали гражданина Беларуси, пытались обвинить его в употреблении наркотиков. Увезли, а потом выслали из России на какой-то срок. Этим история и закончилась. Последствий не было, хотя местные районные и сельские власти с интересом всё восприняли.
Сейчас совершенно другая ситуация, конечно. Внимания к борьбе с терроризмом, с инакомыслием даже на местном уровне гораздо больше, но в общем реализация этих начинаний обычно носит бюрократический характер.
Я надеюсь, что в этот раз мы не привлечём к себе особого интереса, тем более что реноме у нас в селе и в районе достаточно положительное. Мы здесь делали только хорошее: занимались волонтёрскими лагерями, благоустраивали бывшую усадьбу и парк, проводили культурные мероприятия. Этим и продолжаем заниматься, собираясь мирно и без оружия.
— При этом в программе конференции был раздел «Об актуальных проблемах освободительного движения в России».
— Мы считаем, что освободительное движение в России — это не только история революционного освободительного движения XIX — начала XX века, но и актуальный проект. В этой секции мы обсуждали проблемы, которые стоят перед современным российским обществом. Хотелось включить сюда и постсоветское пространство, но в итоге состоялось два доклада в этой части.
Выступили Павел Кудюкин, сопредседатель профсоюза «Университетская солидарность», и социолог Александр Бикбов.
С другой стороны, у нас традиция - включать в сборник материалов Прямухинских чтений - помимо докладов тех, кто в них участвовал очно, ещё и статьи людей, которые не смогли приехать. В этот раз тоже планируем такой сборник выпустить и, возможно, какие-то проблемы России и постсоветского пространства, свободы и демократии сможем обсудить уже в печатном формате.
— Вы не боитесь, что подобные дискуссии опять привлекут внимание Центра «Э» или ФСБ?
— Я стараюсь жить, как будто нахожусь в свободной стране. Это не всегда возможно, но я считаю, что это должно быть сознательной позицией. Если мне предъявят какие-то требования, то, со своей стороны, буду требовать их пояснить, буду добиваться ссылки на какие-то формальные законодательные акты, правила или что-то ещё.
Может быть, я неисправимый оптимист, но не думаю, что мы привлечём к себе особое внимание правоохранительных органов. Мы его специально на себе не акцентируем, к тому же надо понимать специфику местных властей. Им из центра или с областного уровня спускают какие-то идиотские контртеррористические или какие-то ещё указания. Они на месте имитируют бурную деятельность, которая обычно носит абсурдный характер. Это касается вопросов, связанных с борьбой с терроризмом, защитой школ и так далее, и так далее. Понятно, что никто профессионалом в этой области не является и всё делается спустя рукава. В такой ситуации мы и живём.
Аудитория у нас в основном молодёжная, левая, анархистская. Мы этого особо не скрываем. При этом наши чтения не слишком масштабное мероприятие, сотни человек не съезжаются. Всё проходит достаточно кулуарно.
— Могли бы вы обрисовать сегодняшнее анархистское движение в России?
— Проблема состоит в том, что оно молодёжное. Каждые три-четыре года происходит обновление состава. Ветеранов движения у нас почти нет. Но интерес к анархизму [в обществе] присутствует постоянно: люди читают анархистскую литературу, её выпускают даже мейнстримовые издательства. Они печатают классику типа Михаила Бакунина и Петра Кропоткина, или более современные труды постанархизма.
Да, интерес к теме есть, но что собой представляет движение — трудно сказать. Последняя крупная организация, которая существовала, — «Автономное действие» — раскололась. Сейчас это просто медийный проект, который, к сожалению, даже не генерирует собственный контент.
На данный момент анархистское движение — это даже не сеть, а локальные коллективы, которые на местном уровне в своих городах реализуют какие-то проекты. Обычно это некий анархистский клуб, где проводятся дискуссии, кинопоказы, функционирует какая-то библиотека. В Москве это модная тема. Но такие коллективы существуют и в регионах, хотя им там, конечно, сложнее: активистов меньше, они всегда на виду, и интерес к ним со стороны правоохранительных органов обычно более пристальный. Например, в Иркутске действует «Чёрный квадрат» — местный анархистский клуб.
Сейчас, в связи с изменением политической обстановки и усилением репрессий, эти проекты вынуждены работать более скрытно, но по-прежнему существуют. В Москве каждую неделю проходят две-три дискуссии, презентации книг. Анархисты участвуют и в книжных ярмарках.
Что касается активизма, сейчас он, конечно, сосредотачивается в основном на расклейке стикеров, нанесении граффити, хотя есть и «Боевая организация анархо-коммунистов», которая устраивает диверсии на железной дороге и так далее…
— С 23 по 30 августа проходила Международная неделя солидарности с анархистами-заключёнными. Это нашло отражение в работе вашей конференции?
— В конференции принимали участие люди, которые на ежедневной основе занимаются этой работой. Мы объявили про разные инициативы, которые нуждаются в поддержке. К сожалению, большое число наших товарищей находятся в тюрьмах в разных условиях: кому-то активно помогают, а с кем-то до последнего времени даже было невозможно установить контакт.
Например, с Максимом Буткевичем, украинским анархистом и правозащитником, который попал в плен, будучи военнослужащим ВСУ. На протяжении 14 месяцев с ним не было никакой связи. Сейчас наконец прошёл апелляционный суд в Москве, и мы смогли пообщаться с Максимом напрямую по видеосвязи. Узнали о текущей ситуации. Он, как и многие другие украинские военнопленные, находился в тотальной изоляции на протяжении многих месяцев. Единственная надежда на то, что будут организованы какие-то обмены военнопленными, но пока ему присудили чудовищный тюремный срок в России. Мы надеемся, что всё-таки немного изменится его ситуация и он сможет получать письма и посылки. Мы будем этим заниматься.
— Существуют ли специальные структуры, которые занимаются организацией помощи политзаключённым?
— Да, несколько структур. Одни занимаются многими делами сразу, другие — конкретными проектами. В настоящее время продолжается работа по оказанию помощи анархистам, антифашистам, арестованным и посаженным по делу «Сети». Эта инициатива называется Rupression.
Сейчас более актуально «Тюменское дело». В Сибири арестован уже ряд активистов-антифашистов по надуманным обвинениям. Их пытали. Действует специальная группа, которая оказывает им помощь.
Есть локальные группы анархического «Чёрного креста», которые занимаются координацией помощи разным товарищам, находящимся в заключении.
Такие группы есть не только в России. В Беларуси большое количество активистов, в том числе анархистов, оказалось в заключении. Оказать им помощь ещё сложнее, чем в России, но существует анархистский «Чёрный крест Беларуси», который занимается этим на регулярной основе.
Замечание от редакции avtonom.org. Михаил Цовма неправ, когда говорит, что наши ресурсы не генерируют собственный контент. Мы выпускаем еженедельный подкаст Тренды порядка и хаоса, у нас есть колумнисты и репортажи собственных корреспондентов, волонтеры-переводчики.
Но, безусловно, оригинального контента нам нужно гораздо больше, и мы ищем новых авторов. О том, как с нами можно сотрудничать, читайте здесь.
Добавить комментарий