Аргентинская FORA против «иллегалистов» (1927-1928)

Это«ячейка идиотов или неуравновешенных людей». «Можно не знать, если угодно, ту концепцию гуманности, которая заложена в наших идеях и не позволяет нам совершать акты, которые приводят к бесполезным и невинным жертвам.

Но в данном случае, даже не обладая этим главным  атрибутом, коим является данная концепция справедливости, служащая мотивом для всех действий, следует признать, что рабочее и анархистское движение обладает чувством целесообразности.  Можно было бы задаться вопросом, какую пользу может принести нашему движению такого рода акты? Нам, имеющим обязательства в кампании по освобождению Симона Радовицкого (1), акты в «Бостоне» и «Сити Банке» (2) не могут принести ничего, кроме вреда. Понятно теперь, почему мы говорили о подозрительном насилии. У нас имеются куда более веские основания подозревать наших открытых или скрытых врагов, чем у них – подозревать нас. Не может вызывать подозрения движение, которое разворачивается при свете дня, уверенное в занимаемой им позиции и преследуемых им справедливых целях. Подозрения, напротив, вызывает все, что скрывается в тени и оттуда перемещается и совершает безответственные действия.  Как анархисты, мы всегда готовы защищать наши идеи со всей твердостью достойных людей, но наше движение не состоит из ячейки отчаявшихся людей, утерявших всякое представление о чем-либо. Мы не имеем ничего общего с кровожадными деяниями, выдающими систему насилия, которая исходит неизвестно откуда и имеет подозрительное происхождение» («Ла Протеста», 28 декабря 1927)(3)

«У нас нет необходимости определять нашу позицию по отношению к тому, что произошло в итальянском консульстве (4). Мы уже четко объясняли критерий нашего отношения, как анархистов, к этому анонимному и безответственному терроризму  – отвратительному, поскольку он привел к случайным жертвам и ни в коей мере не может служить выражением высокого духа ясного революционного сознания. Террористические покушения, в какой бы форме они ни совершались, всегда имеют полицейское ответвление, которое представляет их как совпадающие с революционной пропагандой и действием пролетариата. Подобно тому, как нападение на североамериканские банки увязывалось с делом Сакко и Ванцетти, в намерении установить преемственность действий между протестом анархистов и проявлением анонимного и безответственного терроризма, теперь полиция и консервативная печать смогут пытаться провести связь между этим позорным инцидентом и событиями, которые произошли в ходе забастовки портовиков в провинции Санта-Фе…  Анархизм – это не терроризм. Как может быть делом рук сознательного человека, революционера трусливый акт, вызывающий невинные жертвы, не проявляя ни с какой стороны каких-либо определяющих его политических мотивов? … Подобная месть вдохновляется моральной трусостью, что побуждает нас обратить внимание на провокаторский терроризм, который давно уже является сценарием капитала республики» (Статья «Терроризм» в газете «Ла Протеста», 25 мая 1928).

 

«Фашизм принес нам ментальность, склонную к крайнему и жестокому насилию в сочетании с невыразимой трусостью. В преступлениях фашизма есть все эти характерные черты: насилие и трусость. Поэтому они столь противны, поэтому у них нет больших апологетов, чем реакционеры с лакейскими душами, лакеи успеха в любой форме. Между революционным и фашистским актом  (фашизм столь же может проявляться в антифашизме, как и в фашо Муссолини) лежит пропасть между ответственностью и безответственностью, между сознанием и дикостью.

Революционный акт всегда пропитан гуманностью, ясностью целей, чувством ответственности. Вилькенс (5) своим телом загородил ребенка от бомбы, брошенной им в подполковника Варелу, а затем повторил свой жест, объяснив мотивы, побудившие его пойти на крайние действия. Анархисты не ослабят усилия в защите со всей мыслимой страстью мстителя за бойню в Патагонии. Прошло несколько лет и пройдет еще больше, но анархисты будут всегда защищать память о Вилькенсе – и сторонники и противники индивидуального действия. Анархистское насилие? Нет. Анархисты понимают и оправдывают насилие, вытекающее из психологических и гуманных соображений, но не насилие трусливое и безответственное…

Сравните жест Вилькенса с бомбами в Бостонском банке и взрывом в итальянском консульстве – и вы поймете разницу. В первом случае был налицо дух самопожертвования, ясная цель, полное сознание ответственности, герой, который выступил с открытым лицом. Во втором мы видим негуманность, трусость, безответственность, зверство, короче говоря, чистой воды фашизм…

Мы – единственные, кто противопоставляет фашистскому насилию более высокий этический менталитет и призывает всех людей доброй воли и сознания сопротивляться сущности фашизма непобедимой рукой более возвышенного представления о жизни» (Статья «Эра фашизма» в «Ла Протеста», 25 мая 1928 г.)

(Эти акты) «не имеют никакого отношения к анархистскому движению; нет даже никакой психологической или духовной связи с ним… Терроризм – это не анархизм, пусть даже можно установить некоторую связь между индивидуальными актами определенного рода и некоторыми чертами духа мести, который побуждает людей с чутким темпераментом совершать, по своей собственной инициативе, определенные наказания против зримых виновников определенных коллективных преступлений. Но у нас есть моральная обязанность защищаться от инсинуаций продажной прессы в связи с нападением на итальянское консульство из-за его намерения пропагандировать старый нигилистический миф и приписать либертариям в целом методы борьбы, с которым прибегают наши злейшие враги» (Статья «Школа насилия» в «Ла Протеста», 26 мая 1928 г.)

«Чтобы совершить террористическое покушение… достаточно всего лишь, чтобы был тот, кто платит, и продажное орудие, которое исполняет. Мы всегда склонны видеть за терроризмом скрытую руку провокаторов на жаловании у полиции или какого-то иного учреждения правительств или капитализма… Голос невежества или злого умысла стремился связать взрыв в итальянском посольстве с анархией. Что до невежественных людей, то такая связь абсурдна. Но что касается злой воли, такая увязка преступна. Мы хотим как можно громче заявить, что кукловоды и исполнители этого покушения не могут не быть злейшими врагами анархии или ненормальными, которых мы в будущем обществе посадим в психиатрическую больницу, чтобы попытаться их вылечить». (Статья «Анархизм и бомбы» в «Ла Протеста», 26 мая 1928 г.)

Примечания

  1. О Симоне Радовицком - 

  2. 24 декабря 1927 г. группа во главе с Северино Ди Джованни взорвала бомбы в помещениях американских банков "Ситибанк" и "Бостон банк" в Буэнос-Айресе. В качестве предлога она назвала месть против казни в США анархистов Сакко и Ванцетти. В результате 2 человек были убиты, 23 ранены.

  3. Газета "Ла Протеста" ("La Protesta") была фактическим органом Аргентинской региональной рабочей федерации (FORA).

  4. 23 мая 1928 г. группа Ди Джованни осуществила взрыв в итальянском консульстве в Буэнос-Айресе. Погибли 9 человек, 34 были ранены.

  5. В 1921г. вспыхнула волна стачек в Патагонии, стачки продолжались около года. На подавление этого - одного из крупнейших и наболее героических в истории рабочего движения восстаний, была брошена армия под командованием Варелы. Погибли  более 1100 рабочих. Но дни самого Варелы были сочтены. 25 января 1923г. в Буэнос-Айресе анархист Курт Вилькенс, при помощи бомбы и револьвера покончил с мясником Патагонии.

Комментарии

А причем тут современный инсурекционизм и ФОРА вековой давности? Тогда под терроризмом подразумевалось вовсе не то что сейчас. Сейчас любой революционер - террорист. Потому что при современной буржуазной демократии речи не идет о борьбе за права на свободу слова, за выборы, на оппозиционную политическую деятельность и проч. Все это сейчас разрешено в большей или меньшей степени. Те кто сегодня выступает с оружием в руках - они борятся за более радикальные перемены. А в Аргентине 30ых годов вообще речь не шла о таких вещах. Там были постоянные просевероамериканские военные режимы. Диктатуры. И даже простое требование о свободе слова - было революционно и каралось арестом. Поэтому и можно было критиковать тех кто слишком сильно "перегибает палку", вместо того чтобы заниматься общедемократическими протестами. Сейчас же ситуация совсем другая. Капитализм стал постиндустриальным как и общество. Даже Аргентина и ЛА времен Че - уже была совсем другой страной и континентом. И Че с оружием в руках занимался "терроризмом", когда боролся в дни военного переворота в той же соседней Гватемале, а потом в Фиделем на Кубе. По современным законам - он был бы в том же списке особоразыскиваемых преступников как и Усама. Сейчас террорист - синоним революционера. И никакой исламский вид террора не изменяет сути этого синонима. Поэтому не стоит выкапывать эти древние ветхие заветы. Напоминает цитаты из классиков про детскую болезнь левизны. При том что когда началась Первая русская - тот же Ленин сам и призывал к созданию боевых отрядов, накоплению оружия, проведению экспроприаций и прочего "терроризма".
Рейтинг: 3.7 (29 голоса )

Авторские колонки

Востсибов

Перед очередными выборами в очередной раз встает вопрос: допустимо ли поучаствовать в этом действе анархисту? Ответ "нет" вроде бы очевиден, однако, как представляется, такой четкий  и однозначный ответ приемлем при наличии необходимого условия. Это условие - наличие достаточно длительной...

2 недели назад
2
Востсибов

Мы привыкли считать, что анархия - это про коллективизм, общие действия, коммуны. При этом также важное место занимает личность, личные права и свободы. При таких противоречивых тенденциях важно определить совместимость этих явлений в будущем общества и их место в жизни социума. Исходя из...

3 недели назад