Казахстан: «Меня подвешивали за волосы к потолку…»

Мать троих детей, 46-летнюю активистку забастовочного движения нефтяников Розу Тулетаеву во время допросов подвешивали за волосы, душили мусорным пакетом и… давили железным прутом на стенки кишечника. Когда женщина рассказывала, через какой ад ее пропустили сотрудники ДКНБ и полиции Жанаозена, сдержать слез не мог никто в зале.

«Фашисты не делали со своими жертвами того, что пришлось пережить нам», — говорят подсудимые нефтяники. Они продолжают рассказывать, через какие унизительные пытки им пришлось пройти во время так называемых следственных мероприятий.

То, что звучит сейчас в стенах суда в Актау, не укладывается ни в какие человеческие нормы, не поддается никакому объяснению. Людей не просто пытали, добиваясь нужных для уголовного дела показаний, а пытали извращенно, грязно, садистски. Никто уже не задается вопросом неадекватности, ненормальности и происходящего на этом процессе и того, как к нему шла подготовка.

Сегодня суд опрашивал активистку забастовочного движения нефтяников Розу Тулетаеву. Женщину попросили рассказать о декабрьских событиях, но то, что услышали присутствующие на процессе, повергло всех в не меньший шок, чем кровавые события 16 декабря 2011 года.

Роза вышла к микрофону, выпила воды, но не смогла начать говорить в течение нескольких минут. В залах была гробовая тишина. Произнеся первые слова, женщина заплакала. Потом, слушая ее рассказ, плакали все в зале. В кабине для подсудимых, опустив головы, резкими движениями рук вытирали слезы мужчины.

- В тот день я пришла на Алан, там стояли наши ребята. Ближе к 11 часам...

Роза опять замолчала, выпила воды.

- То, что произошло 16 декабря... Я такое, наверное, видела только по телевизору. Началась перестрелка, на моих глазах несли продырявленных, окровавленных людей. Вы знаете, стресс, который я получила в тот раз, до сих пор сказывается... Я многое не помню из того дня. Оказывается, не помню, как выглядит сцена на площади. Помню только синий цвет. События того дня для меня в памяти всплывают как разорванная фотография. Одна часть есть, а вторая словно потерялась. Когда меня допрашивали, я не помню, что говорила. Я не понимала, что они от меня хотят...

- К вам применялись незаконные методы допроса?

- 21 декабря елбасы приезжал к нам в Узень и сказал: нефтяники не виноваты, их требования были законные. Когда я это услышала, радовалась как ребенок. И елбасы сказал: для расследования этого дела приезжают следователи, создана специальная комиссия. Я тогда сказала себе: ну, наконец-то на нас обратили внимание... Когда я услышала, что приехала специальная следственная группа, я сама пошла в ГУВД Жанаозена. Стояла в коридоре и ждала приема. Потом ко мне вышел человек и сказал: «Надо проехать в одно место». Ничего не подозревая, я села в автобус, была вполне спокойна. Когда мы выехали во 2-й микрорайон, я поняла, меня везут в ДКНБ. На всякий случай я спросила об адвокате, но на мои слова никто не обращал внимания. Я помню, что меня начал допрашивать КНБшник по имени Ержан... Как только меня привезли в КНБ, на меня сразу напали со всех сторон. Каждый мне говорил: «Ну все. Ты попала. Ты сожгла 20 юрт. Ты теперь конченная!» А тот Ержан говорил: «У тебя 14-летняя дочь, я ей всю жизнь сломаю...» Там все были в гражданском. Сзади меня стоял автоматчик, его дуло упиралось мне в спину. Один из КНБшников сказал ему: «Перекрестись и вали ее...» Что он имел в виду, я не поняла. Другой КНБшник мне сказал: «Мы поставили 20 юрт, а вы их подожгли». Я его спросила: «Именно КНБ поставило юрты, что ли?» Он промолчал. Потом сказал: «Ты подожгла «Альянс Банк», потому что у тебя есть там кредит. Ты это сделала специально, чтобы его не выплачивать». Я ответила: «От того, что сгорел банк, ничего не меняется. У них есть электронная база, где все сохранено». В КНБ еще сидели бастыки, у них в руках был список всех моих родственников. Они угрожали расправой над ними. Сотрудник департамента по имени Руслан душил мусорным пактом. Вы не представляете, какой это ужас, когда тебе не хватает воздуха, глаза выходят из орбит, когда резко снимают с твоей головы пакет. Этот пакет у него рвался, и он бежал за новым... Потом этим пакетом меня подвешивали. Меня подвешивали за волосы. В этот момент у меня словно песок с головы сыпался. Когда вернулась в камеру, эти волосы... Я схватилась за голову, в руках у меня остались оторванные волосы. Я их сохранила... Допрос начался 27 декабря. Допрашивали без адвоката...

- Какое у вас было психическое состояние?

- Я уже не могла есть. Были моменты, когда я хотела наложить на себя руки. Меня остановило то, что возле меня была женщина и если бы я это сделала, мою смерть могли повесить на нее. После 16 декабря я не могла есть почти неделю. Даже не могла открыть рот, зубы не размыкались, они просто были сжаты. Ко мне подсадили женщину, и она меня кормила. Тогда я поняла, что, оказывается, не могу есть. Сейчас у меня мастопатия, больная печень, желудок, больное сердце, расшатаны нервы... Я хочу сказать: во время следствия была дискриминация... Я сама из Туркменистана... Следователь оскорблял, говорил: «Зачем приехала сюда? Если тебе не нравится здесь, почему не уезжаешь?» Я прошу провести расследование по пыткам, которым я подверглась во время следствия. Я не могу многое рассказать... Здесь сидят мои родные, мои родственники, мне стыдно рассказывать, что они со мной делали... Есть вещи, которые говорить стыдно...

Сейчас опрос Розы Тулетаевой продолжается.

Источник