Красно-чёрный Гашек: О бурной молодости великого сатирика

«В сумасшедшем доме каждый мог говорить всё, что взбредет ему в голову, словно в парламенте», – подметил чешский писатель Ярослав Гашек в первой части своего бессмертного романа «Похождения бравого солдата Швейка». Книга, ставшая заключительным и самым сильным произведением автора, полна острых атак не только на политиков и военных, но и на священников и весь церковный институт, богачей и дельцов, трусов и прислужников. Всех тех, кого Гашек высмеивал в течение всей своей писательской карьеры. Закалявшейся под чёрными флагами.

Дорога к бунтарству

Конец ХIХ – начало XX веков ознаменовалось для Чехии небывалым всплеском политической активности населения. По всей стране возникали социалистические и националистические группы разных направлений, объединённые одной общей целью – борьбой за независимость. С 1867 года республика была частью Австро-Венгрии. При этом самих чехов не жаловали на важные посты, ими управляли в основном чешские немцы. На самих чехов, словаков и моравцев в империи смотрели как на недолюдей, этакий славянский довесок к великому Габсбургскому королевству. Идеальная обстановка для возникновения сепаратистских настроений. Чехи и словаки мечтали о свободе, многие надеялись на помощь России и даже считали, что новую Чехословакию должен возглавить кто-нибудь из династии Романовых. Те же, кто не хотел верить и в русского царя, как правило, шли к анархистам.

Именно анархо-коммунисты задавали тон на левом фланге борьбы против империи. На фоне скучной оппортунистской пропаганды социал-демократов они привлекали народ своей радикальностью, стремлением покончить с государством здесь и сейчас. Анархисты были популярны и среди деятелей культуры, их идеи привлекали таких писателей и поэтов как Иван Ольбрахт, Мария Майерова, Рудольф Тесноглидек, Франя Шрамек и многих других. Не мог не стать анархистом и Гашек. С детства он привык к лишениям. Его отец Йозеф Гашек преподавал в частной гимназии, но позднее, когда дети стали подрастать, устроился на работу в банк «Славия». Когда Ярославу было 13 лет, отец умер от болезни почек. На попечении вдовы Гашековой осталось два сына и осиротевшая племянница Мария. Через два года Ярослав был вынужден бросить гимназию, где числился на хорошем счету, и начать зарабатывать деньги. Он работал в аптеке, в магазине, был служащим банка «Славия», но нигде Гашек надолго не задерживался.

Виной тому беспечный характер будущего писателя, тяга к приключениям, которая постоянно срывала Гашека с места и несла то в Словакию, то в Венгрию и Румынию, то на Балканы. Впечатления от этих поездок превратились в путевые рассказы – первый литературный опыт Ярослава Гашека, который в своих скитаниях больше смахивал на бродягу, чем на путешественника. Ему не однократно приходилось ночевать в тюрьмах или полицейских отделениях, на улицах, нередко будущему писателю предоставляли ночлег случайные прохожие. Находясь на самом дне и общаясь с его обитателями, Гашек по-настоящему влюбился в народ и возненавидел сытых мещан и безразличных толстосумов. Возвращаясь в Прагу, он подолгу засиживался в кабаках, где заводил новых знакомых из бедной среды, слушал их истории, которые потом использовал в своих рассказах. Так родился Гашек-писатель, но так родился и Гашек-революционер.

Борьба кипит

Назвать точное время, когда молодой писатель примкнул к анархистам сложно. Эта дата, как и многие другие факты его биографии, покрыта туманом. Известно, что ещё будучи подростком, Ярослав участвовал в массовых антинемецких демонстрациях, часто заканчивавшихся погромами. Чего стоит один случай, описанный в последствии самим Гашеком: во время очередных уличных беспорядков он был задержан полицией, в его карманах были найдены камни, но юный бунтарь не растерялся, а сумел доказать, что это часть школьной минералогической коллекции, и был отпущен.

Большинство биографов писателя склоняются к тому, что Гашек стал участником анархического движения в 1904 году. По словам Радко Пытлика, ссылавшегося на полицейский рапорт того времени, мать Гашека в июле 1904 года сообщала, что её сын в последнее время жил в местечке Лом у Духовца, бывшем оплотом северочешских горняков-анархистов. Также известно, что молодой писатель участвовал в антивоенной акции 22 февраля того же года. В тот день пражские городские советники устроили перед православным храмом св.Николая молебен во славу русского оружия – в те дни только начиналась русско-японская война. Анархисты смешались с молящимися и выкрикивали «Долой царя! Позор царю!», стараясь сорвать церемонию.

Вскоре неугомонный Гашек начал работать и жить в редакции анархо-журнала «Омладина». Он выступал на собраниях, распространял брошюры Кропоткина, читал лекции по политической географии, развозил по шахтам северочешского бассейна кипы газет и пачки листовок. Конец следующего 1905 года ознаменовался бурными декабрьскими демонстрациями с требованием всеобщего избирательного права и расколом в рядах чешских анархистов. Движение разделилось на два крыла: интеллектуально-теоретическое и практическое. Несмотря на то, что писатели и прочие деятели культуры тяготели в основном к первому течению, Ярослав Гашек примкнул ко второму. Огромным авторитетом там пользовался опытный оратор и демагог Карел Вогрызек, основавший вместе с Ладиславом Кнотеком журнал «Нова Омладина», после цензурного запрета получивший название «Комуна».

Почти в каждом номере этого издания печатались фельетоны и рассказы Гашека, ставшего уже достаточно известным в чешских литературных кругах. Писатель занимался и редактированием газетных полос, сотрудничал с другим анархистским изданием – «Худяс», продолжал выступать на митингах, участвовал в акциях прямого действия. Однажды Гашеку удалось сорвать предвыборную встречу с избирателями кандидата от клерикальной партии Вацлава Мыслица.

А после 1 мая 1907 года писатель был приговорен к месяцу тюремного заключенья за нанесение тяжкого увечья и призыв к нападению на стража порядка. Полицейский протокол утверждает, что Гашек при виде полицейских закричал «Бей», и огрел одного из них палкой по голове. Однако сам демонстрант это отрицал, заявляя на допросе, что кричал не «бей», а «гей», а кто ударил стража порядка, он не видел.

Уход

Вскоре после выхода из тюрьмы, Ярослав Гашек разорвал с анархизмом. Как и почему это случилось? Снова нет точного ответа. Большевистские авторы любили рассуждать, что за месяц своего заточения будущий автор Швейка «одумался», посмотрел на свою жизненную позицию со стороны и понял, что «индивидуалистический» анархизм – не выход. Другие источники уверяют, что причиной ухода от анархистов стала личная ссора с Карелом Вогрызеком, который в последствии был разоблачён как полициейский провокатор, а в 1918 году эмигрировал в Бразилию. Сам Гашек в своих воспоминаниях писал, что разрыву с анархистами предшествовал разговор с полицейским советником Петрасеком.

После первомайского инцидента и последовавшего заключения, Петрасек, будучи отцом одного хорошего приятеля Ярослава, вызвал его на разговор и «по-отечески» предупредил, что сатирик попал под наблюдение не только пражской, но и венской тайной полиции, и что если он будет продолжать в том же духе, то может нарваться на более крупные неприятности. «Послушайтесь моего совета, уйдите оттуда. Ваша мать – порядочная женщина, ваш брат ожидает места в банке «Славия», идите к младочехам», – вспоминал писатель слова своего собеседника. Действительно ли тому удалось запугать Гашека или тот что-то не договаривает, неизвестно, но есть и ещё одна версия причины разрыва с анархистами.

Имя ей Ярмила Майерова. Интеллигентная девушка из состоятельной семьи была возлюбленной оголтелого Гашека ещё с 1905 года. Писатель не чаял в девушке души – обещал сложить к её ногам голову многострадального клерикала Мыслица, а однажды во время загородной прогулки Ярмила вывихнула ногу, и Ярослав нёс её на руках несколько километров до железнодорожной станции. Вот только встречаться открыто влюблённые не могли – семья девушки была настроена против жениха. Первомайский угар Гашека, попавший на страницы прессы, стал для них последней каплей. Когда сатирик вышел из тюрьмы, пан Майер поставил перед ним два условия: устройство на нормальную работу и разрыв с анархистами. Надо сказать, что второе условие Гашек выполнил быстрее. Но и Ярмила Майерова всё-таки стала Гашековой, правда лишь в 1910 году.

Дальнейшую довоенную деятельность писателя сейчас, наверное, назвали бы арт-акциями. Он продолжал писать рассказы сразу для нескольких политических сил – от социал-демократов до национальных социалистов. Кто ему больше платил, тем их и отдавал, так что оставалось только вписать нужные имена и сатира была готова. Перед выборами, вместе с двумя приятелями он создал пародийную партию умеренного прогресса в рамках закона и начал её активно пиарить, выдвигая абсурдные лозунги. Устроился на работу редактором журнала «Мир животных», где порой писал о вымышленных им самих зверьках – этот сюжет, кстати, в последствии присутствовал и в «Похождениях бравого солдата Швейка». Попав на мировую войну, Гашек быстро сдался русским. В плену он вступил в Чехословацкий легион, а после Октябрьской революции начал сотрудничать с большевиками и вступил в компартию. В Гражданскую войну он служил на восточном фронте. Гашек успел побывать в роли агитатора, коменданта Бугульмы, редактора нескольких большевистских газет. В 1920 году он вместе со своей новой женой Александрой Львовой возвратился в Прагу, где местные газеты успели написать на него уже не один некролог. Поначалу писатель пытался наладить связь с чешским коммунистическим подпольем, но вскоре, убедившись в том, что все его лидеры находятся в заключении, возвратился к прежней, «кабацкой», жизни.

В 1921 году Ярослав Гашек переехал из Праги в маленький городок Липнице, где начал работу над главным произведением всей своей жизни – романом «Похождение бравого солдата Швейка». Однако книга осталась незаконченной. 3 января 1923 года после нескольких месяцев тяжёлой болезни, писатель скончался. В день смерти он попрощался с близкими и друзьями словами: «Швейк тяжко умирает». Писателю не было и сорока лет, но прожил он эти годы так, как другие не проживают и сто.

Тов. Аркадий