Армения. Восстание в героическом стиле

Вооруженные активисты "Сасна тсрер", захватившие полицейский участок в Ереване, кажутся старомодными героями народного эпоса. Однако их романтический национализм импонирует многим. О том, откуда взялись "Сасунские храбрецы" мы поговорили с армянской анархисткой Зарой.

17 июля в Ереване группа людей захватила полк патрульно-постовой службы административного района Эребуни, который славится большим запасом оружия и военной техники. В тот же день ополченцы, назвавшиеся группой «Сасна тсрер» (от средневекового армянского эпоса «Неистовые из Сасуна»), опубликовали текст заявления, в котором, помимо прочего, были сформулированы основные их требования: освобождение Жирайра Сефиляна и остальных политзаключенных, отставка Сержа Саркисяна и формирование (временного) правительства «народного доверия», недопущение сдачи районов, прилегающих к Нагорному Карабаху.  

В день захвата в ходе перестрелки погиб офицер полиции Артур Ваноян, трое полицейских и двое ополченцев были ранены. Четверо полицейских остались в заложниках, позже к ним присоединились замначальника полиции и замначальника полиции Еревана, прибывшие на территорию полка для ведения переговоров. Их не пытали, не морили голодом, над ними не издевались (не считая сорванных погон). Спустя несколько дней ополченцы отпустили одного из заложников — у того намечалась помолвка, остальных выпустили 23 июля, спустя 7 дней – взамен на возможность на территории захваченного полка ППС провести встречу с журналистами.

24 июля поступили сообщения о том, что повстанцев оставили без связи и электричества, прекратилось снабжение продуктами питания. С территории полка была выведена бригада скорой помощи. Начались задержания членов семей участников восстания. Семьи многих из участников восстания находились в тяжелом финансовом положении, некоторых из них лишили пенсий и пособий. Ополченцы – в знак протеста – начали поджигать полицейские машины.

Штурма, тем не менее, так и не случилось. Было очевидно, что власти решили брать на измор. Вместе с тем, участились атаки на территорию полка, началась постепенная ликвидация членов вооруженной группы – их одного за другим ранили снайперы.

31 июля, спустя 15 дней, член группы “Сасна тсрер” Варужан Аветисян, который, как казалось со стороны, был ответственен за связи с общественностью, в разговоре с журналистами заявил об их намерении сдаться. Вечером того же дня оставшиеся 21 членов группы “Сасна тсрер” и Артур Саргсян, который 26 июля на своем личном автомобиле, загруженном едой, прорвался через полицейский кордон и вынужден был остаться на территории полка, полностью оцепленного полицией, сдались властям, объяснив это нежеланием проливать кровь и тем, что их «миссия» на этом закончена, остальное, мол, должен сделать народ, а они продолжат свою борьбу из тюрьмы в положении «военнопленных».

Такое сочетание вооруженного бунта и последовательных попыток избежать смертей казалось странным — за все это время они не убили ни одного человека, не считая Артура Ванояна, смерть которого вряд ли можно назвать намеренным убийством, выпустили заложников, не удерживали врачей и вели себя довольно осторожно, обороняясь от атак полиции и спецслужб. Правда, за день до того, как ополченцы сдались, полиция распространила заявление об убийстве снайпером (с территории захваченного полка) рядового полицейского и в качестве подтверждения опубликовала несколько очевидно сфабрикованных фотографий. Варужан Аветисян в тот же день дал интервью, заверив, что их группа к этому убийству не имеет никакого отношения.

C 18 июля периодически проходили массовые митинги и шествия в центре Еревана и на улице Хоренаци, прилегающей к захваченной территории. Требовали отставки президента, недопущения территориальных уступок в Карабахе, выходили, чтобы избежать кровопролития или чтобы выразить солидарность с повстанцами.

Были жесткие столкновения с полицией, применялись шумовые и газовые гранаты. Сотни людей задерживались, десятки попали в больницу (с переломами и ожогами), с первых же дней полиция начала арестовывать членов «Учредительного парламента», на некоторых были заведены уголовные дела. Мужчина, 30 июля совершивший попытку самосожжения, спустя пару дней скончался в больнице. Были аресты политических деятелей и активистов, участвовавших в митингах, некоторых из них до сих пор не выпустили. Шьют дела разной степени серьезности.

Откуда появились "Сасна тсрер” — это вопрос с подвохом. Потому что есть “Сасна тсрер” как конкретная группа, которая захватила полк ППС, и “Сасна тсрер” как предложение на давно существующий социальный спрос.

Если говорить о последнем, то уместно будет начать с развала СССР и последовавшего политического кризиса и обнищания населения. И с Карабахской войны, усугубившей и без того непростую ситуацию. Стоит вспомнить про 1999 год — знаменитый расстрел парламентариев, и 2008-ой, который продолжает быть самым большим разочарованием для тех, кто верил в возможность мирной смены (нелегитимной) власти.

Многотысячные митинги, в общем, не приносят никаких результатов. Оппозиции нет. Безработица растет. Полстраны живет в долг. Все пугают (и пугаются) миграцией, и ни у кого нет решений. В Армении есть немало условий и было достаточно событий, которые сделали идею «расстрелять президента» одной из наиболее популярных политических грез.

Первая попытка воплощения «мечты» выглядела абсурдно: 2013 год – Шант Арутюнян – лидер националистической партии «Цегакрон», объявляет о том, что он «начинает революцию» и вместе с товарищами идет на президентский дворец, вооружившись дубинками и самодельными взрывчатками из марганцовки и бронзового порошка. Итого: 12 политзаключенных.

Второй “вооруженный” бунт внушал еще меньше надежд: Айк Кюрегян во время заседания суда по делу Шанта и друзей забирается на крышу автомобиля, открывает огонь из пневматического пистолета в направлении полицейских, затем достает из кармана гранату и грозится взорвать ее, если его попытаются задержать. Плюс один политзаключенный.

«Сасна тсрер» в этой последовательности кажутся действительно серьезными. Основная причина, как мне кажется, – это политическое прошлое членов группы с одной стороны и политическая обстановка, сложившаяся после апрельской эскалации в Карабахе (подробнее – здесь) – с другой.

Члены Сасна тсрер представляются как “боевые товарищи и соратники в политической борьбе Жирайра Сефиляна”. Жирайр Сефилян – лидер внепарламентского политического объединения “Учредительный парламент” (УП, ранее – Предпарламент, позже ненадолго – “Новая Армения”). Это антироссийски настроенные националисты, ориентированные на построение технократического государства и придерживающиеся меритократических идей, которые живут национально-освободительной борьбой против «внешнего и внутреннего врага».  

Они обладают (обладали) разветвленной сетью ячеек, оставаясь при этом довольно малочисленными. Придерживаются принципов антипарламетаристской борьбы. Лидеры ­– в основном бывшие вояки и политтехнологи. Сефиляна по откровенно сшитому делу арестовали в мае этого года. До того члены УП неоднократно подвергались побоям, обыскам и задержаниям.

У многих участников “Сасна тсрер” довольно непростое личное политическое прошлое, которое отчасти объясняет их поступок.

Павлик Манукян, например, который стал одним из символов группы, – "герой Карабахской войны". Его в 2005 году в «освобожденном им» Карабахе жестоко избили в кабинете Сейрана Оганяна (нынешний министр обороны) и заставили пить слюну. Неоднократно вместе с другими членами УП повергался политическим преследованиям. Пошел на захват полка ППС вместе с сыном․

Араик Хандоян – еще один из символов Карабахской войны, отец пятерых детей, который жил в деревне и едва сводил концы с концами. Член УП, подвергшийся вместе с другими товарищами из “Сасна тсрер” побоям во время автошестия в Бердзоре.

Арег и Сергей Кюрегяны – братья Айка Кюрегяна, которого посадили на 9 лет после описанных выше событий. Пытались добиться правосудия по делу брата всеми доступными методами: от суда до акций протеста. После того, как сдались, арестовали их отца по подозрению в соучастии.

Вардан Гераветян, который в течение последних лет вместе с соседями боролся против сноса здания в центре Еревана, где он живет. Власти силой выселяли и продолжают выселять людей, предлагая мизерные компенсации.

В интервью журналистам Гераветян, например, объяснил их поступок так, и, мне кажется, это довольно искреннее описание ситуации:   

«Они вынудили нас пойти на этот шаг. Мы испробовали все цивилизованные методы, предусмотренные законом, но бесполезно. Если вы помните, они сожгли наши машины, избили Геворга Сафаряна, устроили побоище в Бердзоре, на которое Сержик Саргсян так и не отреагировал... Когда власти не защищают права людей, граждане имеют право и обязаны сами защитить свои интересы и достоинство. Вы видели, как долгие годы у меня хотят отобрать квартиру, врывались в мой дом, устраивали обыски и, как вам известно, ничего там не нашли. Нам ничего не оставалось. Мы надеемся, что что-то поменяется. Мы готовы пожертвовать нашими жизнями, и самая большая наша просьба, чтобы полицейские не жертвовали собой. Мы жертвуем ради будущего, ради родины, ради свободы, а они будут жертвовать ради подонка, ради этого Сержика и его клики, которая обворовывает и богатеет за наш счет все эти годы»

Безусловно, эти люди откровенные националисты, мизогины (женоненавистники — ред.) и этатисты (государственники — ред.), как и абсолютное большинство армянского общества. Их борьба даже приблизительно не оставляет места для вовлечения. Но в их поступке есть очевидный классовый элемент, пусть вытесняемый на второй план. Если бы они имели хотя бы какие-то шансы на то, чтобы построить ту “Новую Армению”, о которой со всей политической принципиальностью мечтают на протяжении последних нескольких лет, я бы очевидно оказалась в ряду их активных политических противников.

Но ни 17 июля, ни тем более сейчас они не имеют на это никаких хотя бы гипотетических шансов. Это действительно был акт самопожертвования, последствия которого нам еще придется разгребать. Но что кажется очевидным, так это то, что их действительно «вынудили пойти на этот шаг». И это, наверное, важно обозначить.

Зара (Армения)

Источник

Мнение редакции портала автономюорг может быть не совпадать с мнением интервьюэра.