Пока привилегированные слои общества считают себя вправе поступать так, как им заблагорассудится, не обращая внимания на последствия для окружающих, угнетённым, как правило, крайне трудно добиваться удовлетворения собственных потребностей. Поэтому им приходится сочинять изощрённые оправдания для легитимации своих желаний в терминах угнетателей.
После смерти царя Ивана Грозного в 1584 году власть в России перешла в руки представителя аристократии Бориса Годунова. К концу века все дети Ивана были мертвы. Дмитрий, самый младший из них, умер при подозрительных обстоятельствах от ранения ножом в 1591-м. Это положило конец династии Рюриков, хотя, позже Кропоткин оказался способен доказать родственные связи своей семьи с потомками вождя варягов; революционеры-друзья Кропоткина часто шутили, что у Петра Алексеевича больше прав на трон, чем у Александра II из династии Романовых.
Неуязвимый Дмитрий
Несмотря на это обстоятельство, 12 лет спустя в западной части царства объявился молодой человек, утверждавший, будто он и есть царевич Дмитрий, спасшийся от рук убийцы и вернувшийся, чтобы восстановить свои права на трон. Режим Годунова ненавидели по всей стране, поэтому под знамёна нового царевича Дмитрия стали быстро стекаться враги существующей власти. В южной части страны горожане свергали местных правителей и объявляли о лояльности царевичу, связывая свои надежды на лучшую жизнь с армией восставших. После смерти Годунова в 1605-м большая часть царской армии перешла на сторону повстанцев. Наконец, население Москвы также восстало и сбросило правительство, приветствуя Дмитрия как нового царя. Мать настоящего царевича Дмитрия признала в лидере повстанцев своего сына, а вскоре нашлись и другие, подтвердившие его подлинность.
Менее чем через год, в результате заговора аристократов Дмитрий был убит. Тело было выставлено на обозрение на Красной Площади. В сюрреалистичной попытке уничтожить культ личности царя Дмитрия на всеобщее обозрение был выставлен детский труп – якобы эксгумированное, чудом сохранившееся тело настоящего Дмитрия. Православную церковь заставили канонизировать царевича, погибшего в 1591-м. Мать царевича, еще недавно признававшую своего сына в царе Дмитрии, заставили признать сына в трупе ребёнка; правительственная армия шла в бой под благословления «во имя святого Дмитрия». Таким образом, осенью 1606-го и повстанцы, и правительственные войска сражались под знамёнами двух мёртвых лже-Дмитриев.
Несмотря на это, от имени убитого царя продолжали появляться указы и заявления, а в южных землях восстание вспыхнуло с новой силой. Объявился беглый крепостной по фамилии Болотников, в распоряжении которого оказалось письмо, написанное «самим царём Дмитрием», в котором Болотников объявлялся главнокомандующим царской армией. Этот человек и возглавил войска повстанцев. Вскоре, на стороне восставших сражалась половина страны, и Москва была взята в осаду. Сам Дмитрий публично нигде так и не появился, но повстанцы клялись, что царь жив.
Наконец, правительственным войскам удалось снять осаду и, в свою очередь, осадить лагерь Болотникова. Осенью 1607-го, когда повстанцы были уже почти разбиты, в западных землях объявился еще один человек, утверждавший, что он является чудом спасшимся царём Дмитрием, который начал собирать новую армию. Болотников договорился о сдаче в плен с условием, чтобы всех солдат его армии отпустили на волю.
Его заключили в тюрьму и там убили, но солдаты его армии получили возможность присоединиться к армии нового царя Дмитрия – и, вскоре, Москва снова оказалась в кольце осады.
Осада длилась полтора года. В 1608-м в лагерь повстанцев прибыла жена «царя Дмитрия» и признала в лидере восставших своего мужа. После того, как этот Дмитрий был убит в декабре 1610-го, не прошло и нескольких месяцев, как появился следующий. Смута продолжалась, пока Польша и Швеция не решили, наконец, вторгнуться в Россию, и правящая элита страны осознала необходимость консолидации населения, чтобы дать отпор иностранным агрессорам. Миф восставших Многие историки относятся к череде царевичей Дмитриев как к попыткам воспроизводить один и тот же циничный замысел, но личность царя Дмитрия можно рассматривать и в качестве коллективной идентичности, мифа, инкарнацией которого мог бы стать любой восставший. Например, после убийства царя Дмитрия в 1606-м, его друг Молчанов «стал» новым Дмитрием, чтобы вдохновить новую вспышку сопротивления власти. Позже в тот же год «царевич Пётр», сын бедного сапожника, выдавая себя за выдуманного родственника убитого Царя, отправился на поиски царя – хотя к этому времени Дмитрия уже убивали как минимум дважды, и, вне всякого сомнения, все прекрасно знали, что у царя Дмитрия нет племянника по имени Пётр!
Аналогично, после убийства «царевича Петра», появился «царевич Фёдор» (во главе трёх тысяч казаков), утверждавший, будто бы он приходится Петру младшим братом. Позже выяснилось, что у не существовавшего царевича был дядя, «царевич Иван-Август». Дюжины нищих, крестьян, беглых крепостных принимали на себя личины настоящих или выдуманных дворян, следуя описанной схеме. И, что самое невероятное, их соотечественники были явно настроены принимать самозванцев в этих ролях.
Возможно, в столь сильно стратифицированном обществе угнетаемому и разочарованному в правительстве народу оказалось проще поверить в подобие магического реализма, чем восстать и действовать от своего собственного имени. Покуда они оставались крестьянами и крепостными, их цели и идеалы казались бессмысленными и нелегитимными. Но как только во главе повстанцев вставал Царь, или хотя бы служащие Царю воеводы, бунт обретал легитимность и оправданность. Несмотря на все страдания, переживаемые низами общества в условиях царизма, недовольным оказалось проще развернуть борьбу, взяв за основу фантазии о справедливом Царе, чем отказаться от самой идеи царизма.
Религия власти
Всё вышеизложенное подводит нас к вопросу – а какой Царь не является самозванцем? Каким образом наследственность, божественное провидение, или даже процесс выборов могут дать человеку права управлять другими? Вера в право Царя на власть, сама по себе – вера в чудодейственное. Возможно, многие простолюдины в России были морально готовы ещё дальше раздвинуть сверхъестественное восприятие в вопросах царской власти, особенно, если это помогало им осуществить собственные желания бунтов и восстаний. С другой стороны, некоторые историки предполагают, что самый первый чудом спасшийся Дмитрий был столь успешен в своём замысле, потому что с самого детства воспитывался в убеждённости, что он – настоящий наследник царского престола. В таком случае, что же необходимо, чтобы вырастить и воспитать весь народ в аналогичной убеждённости правомочности его устремлений?
Сама идея о том, что восставший (в смысле, бунтующий) Царь – есть проявление божественной власти среди простого народа, чудо его выживания после попытки убийства со стороны светских властей, – одна из вариаций мифа о Христе. И действительно, описанный период истории России напоминает о восстаниях анабаптистов в Западной Европе столетием раньше, когда крестьяне оправдывали вооружённую борьбу апокалипсическими религиозными идеями.
Оба этих примера дают ясное представление о способности мифов наделять людей силой, которая позволяет им выходить за принятые рамки. В то же время, становится очевидным, как мифологии, сформулированные в терминах власть предержащих, навязывают свои собственные ограничения. Покуда угнетённые не почувствуют право действовать от собственного имени без отсылок к божественному провидению, наследственным правам, законам, гуманитарным соображениям, или великим историческим нарративам, всё, на что они будут способны – это одолжить у своих угнетателей кусочек свободы на время.
Хочу быть свободным. Только Царь свободен? Значит, я должен быть Царём.
Агент CrimethInc
P/S Максим Мищенко, депутат Госдумы, лидер движения «Россия молодая», в интервью журналу «Шум»:
- Дума все же не предел. Ты амбициозный, не останавливаешься на достигнутом, говоришь о молодом президенте, а сам бы хотел стать главой государства?
- У любого нормального человека таких мыслей не должно быть, потому что президент для меня должность сакральная. Человек становится президентом не просто так. Я абсолютно уверен, что Путин родился и не думал, что сейчас будет работать, поступит в университет, тому скажет то, а этому скажет это, и станет президентом. Не так. Человека выносит на президентскую волну огромное количество потоков. Я уверен, выбор президента лежит за пределами человеческого сознания. Будет человек президентом или не будет – решается не людьми, а выше.
