Эта статья является ответом на статью товарища Черного «О «соевом соусе, небритых ногах, защите хомячков и классовой борьбе». Сразу хочу оговориться, что я пишу ее как убежденный сторонник самого плотного участия анархистов в рабочей борьбе. Более того, работая уже больше года профсоюзным органайзером, я пять дней в неделю хожу на проходные заводов, пропагандируя рабочую солидарность и классовую борьбу. Я всецело уверен в том, что участие в рабочей борьбе является одним из приоритетных направлений деятельности анархистов в данный момент. Но меня все больше и больше удивляют попытки некоторых товарищей, согласных со мной в вопросах классовой борьбы, принизить другие фронты анархической борьбы. И статья товарища Черного тут, к сожалению, не единственный пример. Подобные «наезды» на зоозащитников, волонтеров, активистов борьбы за гражданские права встречаются в последнее время повсеместно.
Одним из излюбленных приемов этих борцов за единственно верный путь для анархиста является намеренное преуменьшение важности проблемы путем придания ей несерьезных прозвищ. Так, зоозащита с легкой руки этих деятелей получила несуразный ярлык «защита хомячков», борьба за всеобщий отказ от употребления мяса – «борьбой за соевый соус», а столь важная в патриархальном обществе проблема как борьба женщин за свои права – «борьбой за право не брить ноги». По сравнению с великой и святой «классовой борьбой» борьба за вкусный соевый соус действительно выглядит весьма комично. Именно поэтому я и назвал свою статью так. Ведь рабочей борьбе тоже можно придать весьма комичный вид, приравняв её к борьбе за бесплатный компот. И вот, магия слов, мы уже не великие борцы за счастье рабочего класса, а всего лишь рабы, выпрашивающие у хозяина лишние тапочки. Это ровно то же самое, как и приравнять борьбу за вегетарианство, необходимость которой я уже подробно изложил в своей статье «Вегетарианство: личный выбор, или осознанная необходимость» (и ни один противник вегетарианства ни в личной беседе, ни где либо еще пока аргументировано её не опроверг), к борьбе за вкусную кухню. Современный уровень потребления мяса оказывает необратимое воздействие на окружающую среду, и вопрос перехода на вегетарианскую диету – вопрос выживания для человечества. Будут ли рабочие думать о классовой солидарности, если им, простите, жрать будет нечего? Думается мне, что вряд ли. Проблема патриархата и дискриминации женщин в современном обществе – действительно очень важный вопрос. Женщины подвергаются домашнему насилию, дискриминации при приеме на работу, до сих пор можно услышать фразы типа: «Место бабы на кухне». Это очень важная и серьезная проблема, и приравнивать её к борьбе за право не брить ноги – высшая степень лицемерия, либо скудоумия. Волонтерство и зоозащита, так презрительно именуемая «тру-анархистами махновского толка» защитой хомячков – тоже важная и полезная деятельность, через которую в анархическое движение пришло немало новых людей. Так откуда же у этих людей такое маниакальное желание выпятить свою деятельность на первый план и принизить активность других людей?
Еще один весьма интересный и забавный аргумент в статье Черного состоит в том, что «защита хомячков» и «кормежка бездомных» более социально привлекательны для старшего поколения, чем «классовая борьба». Я позволю себе решительно не согласиться с этой гипотезой, ведь, начав работать в профсоюзе, я стал гораздо более подходящим на роль успешного сына для своих родителей. Я теперь вожу знакомства с депутатами, их помощниками, членами общественных палат при президенте. Я получаю официальную зарплату, с которой плачу налоги, у меня, черт побери, даже есть полис пенсионного страхования! Для работы в профсоюзе я купил машину и сдал на права. Я все реже занимаюсь непонятными концертами и раздачами еды. В общем, моя мама теперь за меня спокойна, для полного комплекта «нормального сына» мне не хватает только высшего образования, но кто знает, возможно и этот вопрос придется решить для работы в профсоюзном движении. Безусловно, волонтерство, к примеру, родители тоже не осудят, но их восприятие будет из серии: «Все-то ты, Вася, непонятно чем занимаешься, лучше бы работу нашел и женился». А борьба за повышение зарплаты и хорошие условия труда с социальными гарантиями отцам и матерям близка и понятна. Так что роль крутых парней вне закона оставим для приморских партизан, а активист рабочей борьбы – вполне себе приемлемый и успешный для общества человек.
Вполне очевидно, что, выдвигая на передний план «ходьбу к проходным», эти люди не совсем отдают себе отчет в полезности сего занятия. Так уж сложилось, что у анархистов это занятие не особо популярное, но у марксистов – это необходимый ритуал, через который проходят большинство неофитов. Я достаточно много общался с марксистами различного толка (да и сам грешил подобными заблуждениями), чтобы понять, что от раздачи революционных листовок на проходных, а тем паче еще и под знаменами, толку – ноль целых, ноль десятых (с профсоюзными листовками дело обстоит иначе). Это опыт уже более двадцати лет деятельности марксистов. А вот от участия в контркультурной жизни, в социальных движениях, волонтерских организациях толк как раз есть. Это, во-первых, основная кузница кадров для анархического движения, во-вторых – возможность показать людям, что анархист – не пьяный матрос с бомбой, а нормальный человек, только с повышенным чувством справедливости. Так зачем же отказываться от видов деятельности, которые здесь и сейчас приносят неоценимую помощь анархическому движению?
Когда я в очередной раз слышу: «Бросайте вы своих хомячков и дуйте на проходную!», мне хочется привести пример известного анархиста Джеффа Монсона. Этот товарищ в принципе не делает почти ничего для анархии, кроме как выступает за деньги на потеху буржуям. Он не ходит на проходные, но неужели у кого-то хватит ума утверждать, что он делает мало? Сколько человек заинтересовались анархизмом благодаря Джеффу? Сколькие увидели, что анархисты – не пьяные малолетки, неспособные связать двух слов? Так, может, ему бросить это бесполезное занятие и отправится на проходную с листовками? Это я к тому, что полезная и нужная деятельность далеко не ограничивается участием в рабочей борьбе (хотя, повторюсь, я считаю это очень важным направлением), быть может стоит предоставить каждому анархисту самому решать, чем же ему в первую очередь заниматься, и перестать высмеивать и принижать деятельность товарищей, признать их выбор и не тратить время на выяснение того, чей активизм активнее?
P.S. Когда нашему профсоюзу понадобилось расширить свою деятельность на один из городов, расположенных не так далеко от Москвы, я бросил призыв по знакомым на тему помощи профсоюзному делу и рабочей борьбе. Никто не откликнулся, а рабочие на одной из фабрик по-прежнему нуждаются в помощи. Видимо, «классовая борьба» для большинства тру-анархистов все-таки идет преимущественно в интернете.
Добавить комментарий