Рыночные механизмы соорганизации. Теоретическая эквивалентность идеального, цивилизованного, рынка и идеального планирования. Проблема учета, косвенных, и отдаленных, последствий экономической активности.
Ключевая идея концепции идеального рынка состоит в том, что, если происходит некая сделка, например, товарообмен, и каждый, участник сделки, идет на эту сделку добровольно, то, данная сделка, улучшает и благополучие общества в целом- ведь участники сделки являются членами общества, а раз эта сделка выгодна каждому из них, то она выгодна и обществу в целом. Нетрудно понять, что за этим кроется, весьма важное, неявное допущение- участниками сделки должны быть все без исключения люди, интересы которых данная сделка, прямо или косвенно, затрагивает.
Ну, например, представим себе, что есть всего два лица, заключающие выгодную, каждому из них, сделку. А именно, заказчик и киллер. Очевидно, такая сделка, никоим образом, не ведет к общему благу. Причина проста- сделка затрагивала интересы убитого, самым драматическим образом, при этом убитый не был участником сделки, санкционировавшим данную сделку.
На практике, весьма часто, возникает соблазн, заключения сделок, которые выгодны их участникам, но при этом затрагивают интересы, других лиц, причем санкция, этих лиц, реально не запрашивается. С позиций концепции, идеального рынка, все такие сепаратные сделки, вдохновляемые сакраментальным «против кого дружить будем?», недопустимы. Институционально- все они должны считаться, абсолютно незаконными. Иначе нарушается сама базовая концепция рынка, и рынок перестает вести общество к общему благу.
В общественной практике имеется масса традиций, направленных на защиту интересов третьих лиц при сделках. Тут и права личности, и, например, право собственности. Чтобы не запутаться, во всем этом многообразии, нужно всегда помнить, что исходный смысл, всех этих частных правил, всегда один и тот же- это недопущение ущерба лицам, формально не участвовавшим в санкционировании данной активности, либо, по крайней мере, недопущение того, чтобы такого рода активность, направленная против не участвовавших в сделке, была выгодна организаторам, этого вида активности. Если обнаруживается, что некая активность наносит ущерб третьим лицам, но соответствует текущим формальным правилам- должны тут же быть изменены правила. Ибо иначе немедленно начнет разрушаться сама основа, позитивной соорганизации людей. В данной связи, в юриспруденции, довольно широко, распространены принципы прецедентного права- если случай имеет прямые аналоги, он должен рассматриваться близко к тому, как это уже имело место, если же аналогов нет, судья выносит вердикт, аппелируя к смыслу- то есть, всегда, к необходимости защиты, интересов людей, и общества в целом.
Довольно ясно, что, если бы мы вообще не обсуждали, частные сделки, а просто решили бы вопрос, «а как лучше, всем людям, в целом», и получили бы план действий «направленных к общему благу»- такой план, принципиально, означал бы то же самое, что и идеальный рынок. Иногда плановый подход критикуют, говоря, что «очень трудно предусмотреть все процессы, в системе в целом, поэтому планирование неэффективно». Но суметь предусмотреть все процессы, в обществе в целом, точно также, необходимо, и в концепции идеального рынка, и, неразрывно связанной с ней, концепции «защиты прав личности». Ибо только на такой основе, можно правильно решить, ничего не упуская, например, проблему адекватных компенсаций, за ущерб. Система «рынок плюс правовое общество», адекватная цивилизации с высоким уровнем взаимозависимости, по сложности, теоретически, ничем не уступает системе всеобщего планирования.
Рынок кажется, простой системой, до тех пор, пока многие вопросы, компенсаций ущерба, просто игнорируются. Но такой «первобытный рынок» вовсе не ведет, к общему благу, и всегда хуже, идеального плана, как и идеального рынка. «Первобытный рынок» без рассмотрения интересов третьих сторон, был адекватен самым ранним стадиям цивилизации, когда разные кланы просто редко пересекались, но неадекватен уже хозяйственным условиям, локальных городских цивилизаций древности.
Например, археологи выявили, для одной из цивилизаций мезоамерики, что там некий частник изготовлял, возможно, и на продажу, древесный уголь, прямо в городе. Потребители то, может, и были довольны, но вот он загрязнял воздух в городе, вредил тогдашнему обществу в целом. Жаль парня, но, в общем, его казнили за это.
Конечно, достаточно распространена и ностальгия по «простому рынку», как частный случай ностальгии, по первым, простым, фазам цивилизации. Тут уж ничего не поделаешь. Можно, конечно, воспевать «рыночную свободу», но стоит понимать, что мы находимся на другой стадии исторического процесса. Психологические корни легенды, о некоем «волшебном рынке», когда «чисто конкретные пацаны» решают свои дела «по понятиям», а в итоге современное общество, автоматически, процветает, очень хорошо понятны. «Конкретные пацаны» по уровню развития, как раз, в самом лучшем случае (ито очень спорно, в некоторых отношениях) адекватны, где-то эпохе «разборок» с неандертальцами. Тем не менее, неандертальцев уже нет, плотность взаимозависимостей другая, и не стоит удивляться, что желанного процветания таким способом достигнуть не получается.
Проиллюстрируем действие рыночных механизмов, регуляции хозяйственной деятельности, на некоторых простых моделях, в которых ясно очерчен круг «интересов, которые затрагивает, данная активность». Убедимся далее, что, как и заранее очевидно, рыночная регуляция ведет к оптимизации хозяйствования, если при сделках учтены все «существенные интересы», и никоим образом не ведет, как только часть «существенных интересов» не учтена.
В качестве первого примера, работы рыночных механизмов, рассмотрим удовлетворение спроса, на некоторый товар: продукт, или услугу. Пусть имеется множество вариантов, этого товара, имеющих различную стоимость, и различную потребительскую полезность. Будем также полагать, что, для полезности, имеется линейная шкала- товар, вдвое большей полезности, заменяет два товара, вдвое меньшей полезности. Например, вы выбираете обувь, для серьезных условий, скажем, высотного альпинизма. И есть два, в прочих отношениях близких, варианта, отличающихся тем, что, одна из пар обуви, прослужит вдвое дольше. Тогда она вдвое полезнее. Например, вы владелец корпорации, и решаете, какой вид рекламы вам заказать. Тот вид рекламы, который привлечет вдвое больше покупателей, вашей продукции, для вас вдвое полезнее. Например, вы наркобарон, и решаете, какой канал транспорта кокаина оплатить. Тот канал, который доставит вам, с равным риском, вдвое больше кокаина, для вас вдвое полезнее.
Все указанные ситуации, могут быть изображены, на диаграмме «стоимость-полезность»:
На данной диаграмме, изображены, двадцать вариантов, товара. Предположим, что, из них, будет фактически заказано, семь. Ограничение, может быть вызвано, как недостатком средств платежа, так и тем, что, этих семи вариантов, хватает, для полного удовлетворения потребности. Красная линия на диаграмме отделяет «выгодные товары» которые будут заказаны, от «невыгодных» которые заказаны не будут. Почему разделяющая линия – прямая, выходящая из начала координат? Потому, что все товары, на этой линии, имеют одинаковое отношение полезности к цене, и, тем самым, ни один из них не лучше другого. При этом все товары, расположенные выше, этой прямой, имеют уже более высокое, чем для прямой, отношение полезности к цене, и все они лучше, чем любой товар, расположенный ниже прямой. Само положение разделяющей прямой, угол ее наклона, зависит от неудовлетворенного спроса, или от платежеспособного спроса- это определяется тем, какой, из этих двух типов, спроса, меньше.
Указанный выбор произойдет на свободном рынке. Но он же произойдет, и в рамках планирования, если ставится задача, максимизации суммарной полезности, при заданном ограничении бюджета, или заданном ограничении количества товаров, или задача, минимизации расходов, при заданной суммарной полезности. Во всех таких вариантах оптимизации, избранные варианты товара, будут отделены от отвергнутых, прямой, исходящей из начала координат.
В практике оптимизации, маркетинговых стратегий крупных корпораций, например, ориентированных на общеканадский рынок, реальное применение вышеизложенного подхода, выглядит следующим образом:
- Фирма утверждает бюджет на рекламу.
-По всей стране собирается статистика,например, на уровне почтовых отделений, сколько рекламы различных видов адресовалось жителям, и сколько этих жителей заказало рекламируемый продукт.
- По статистическим данным строится модель, связывающая отклик на рекламу с затратами на нее.
- По модели определяется полезность рекламы, в зависимости от затрат, и рассчитывается массив вариантов назначения реклам, по всем почтовым отделениям (их более двадцати шести тысяч, и для каждого- еще разные варианты назначений рекламы). Этот массив сортируется, по убыванию полезности (количества заказов) в расчете на единицу затрат, затем компьютер проводит назначения рекламы, по массиву, сверху вниз, останавливая процедуру в момент, когда примерно исчерпается выделенный бюджет.
В случае, если полезности определяют сами покупатели, скажем, делая покупки в магазине, все происходит более неалгоритмизируемым образом, ибо люди довольно сложны. Например, часть полезности может быть связана с «фактором любопытства», или, напротив, с «фактором минимизации риска, при выборе уже знакомого продукта».
Если полезность, как в случае корпораций, пропорциональна прибыли, то отношение прибыли, каждого варианта, к затратам, при его выборе, именуемое рентабельностью, обязано быть выше единицы- иначе бизнес убыточен. В других случаях, можно говорить о «удельной стоимости единицы полезности», или об обратной к ней величине «удельной полезности, на единицу стоимости».
По наклону, разделяющей прямой, определяется «критический уровень, удельной полезности». В рыночных условиях, превышение удельной полезности, над этим уровнем, ведет к прибыли- цена на рынке будет определяться, по минимальной удельной полезности, которую еще готовы использовать, и, за превышение, этого уровня, можно взять дополнительную плату.
К чему же приводит, в условиях рынка, высокая прибыльность, для поставщиков товара, с высокой удельной полезностью? Они начинают аккумулировать, у себя, дополнительные средства, которые могут пустить, на расширение производства, этого товара. Это будет означать «размножение товаров» находящихся, в верхней части, диаграммы, Такое «размножение» приведет к росту и «минимальной удельной полезности», поскольку спрос, теперь, можно будет удовлетворить, за счет «более полезных товаров», которых стало больше.
Именно данный механизм, в свое время, вдохновил Адама Смита, в его рассуждениях, о «невидимой руке рынка, ведущей к общему благу».
Напомним, однако, что «благо» достигается, при этом, лишь для прямых участников рынка, или для участников планирования, что, увы, отнюдь не всегда означает все общество. Ровно те же механизмы рыночной саморегуляции, и те же, по сути, процедуры планирования, могут применяться, скажем, наркомафией. Различие лишь в том, что мафия (в переводе с итальянского- «общее дело») рассматривает, в качестве субъектов целеполагания, лишь своих членов, а не всех людей. И рынок, и планирование, в руках мафии, поэтому ведут, к процветанию мафии, но отнюдь не общества в целом. Прекрасно это понимая, мафия ведет свои дела в тайне, от остального общества, ну а общество, в свою очередь, пытается взять мафию с поличным.
В случае «открытой деловой активности» субъекты активности, тем самым, в принципе, претендуют на общественную полезность. Однако, развитое общество, отнюдь не полностью полагается, на эту их субъективную самооценку. В традициях правового общества- с легкостью организовывать судебные процессы, в случаях, если, заявленная полезность, не соответствует реальности, или, например, ограничивать законодательно, некоторые «особо эффективные» виды деятельности, вроде «двадцатьпятого кадра» в рекламе. В правовом обществе, сплошь и рядом, не принимаются во внимание, и сакраментальные ссылки, на то, что, де, «покупатель сам соглашался»- общество именно само оценивает, например, степень виновности наркомафии, и возможное лояльное отношение наркоманов, к наркомафии, общество не интересует. Иначе просто не получается, ибо сторонники «сепаратного ведения дел, в интересах своего клана» слишком изобретательны, только волю дай, и давить эту интенцию следует в зародыше. В реально – правовом обществе большинство «частных бизнесменов» и не ориентированы на поиски «общественно вредных, путей обогащения», полагая, что риски не оправданы, да и не так воспитаны- на западных факультетах менеджмента преподают и этику, как важный предмет. Разница, с «моральным кодексом строителя коммунизма» может, и имеется, но не столь велика, как иногда кажется. Многих, классических представителей «частного капитала» некоторые «бизнес-идеи» мира «рынка, не ограниченного скучными правовыми рамками», способны просто напугать.
Рынок способен решать не только, простейшие задачи, выбора, из заданной совокупности, но и более сложные задачи, поиска оптимального, для общества, компромисса, в ситуациях конфликта, частных интересов. Рассмотрим один модельный пример такого рода. Пусть имеется конкуренция, за два несовместимых варианта, использования некоего ресурса. Соответственно, каждый ресурс наделен двумя видами, удельной полезности, p1 и p2. Пусть имеется два, соответствующих, вида спроса на этот продукт, и ставится задача, полного удовлетворения, обоих видов спроса, за счет перераспределения ресурса, таким образом, чтобы суммарная стоимость, использования ресурса, была минимальна. Все ресурсы можно расположить, на нижеследующей диаграмме:
где красные линии разбивают пространство ресурсов на три множества. Множество вблизи начала координат- это зона неиспользуемых ресурсов, обладающих малой удельной полезностью, обоих видов. В правой части диаграммы расположено множество ресурсов, используемых, для удовлетворения потребности 1, а в верхней части диаграммы- множество ресурсов, используемых, для удовлетворения потребности 2. Суммарное количество ресурса, используемого для каждой цели, соответствует потребности в этом ресурсе. Почему границы, с множеством неиспользуемых ресурсов, представляют собой прямые, параллельные осям координат, ясно из того, что неиспользуемое множество, отграничивается линией равных удельных полезностей. Более интересна форма границы между множествами использования ресурсов в различных целях. Эта граница проходит в области, где высоки обе удельных полезности, и возможен конфликт, между различными вариантами использования.
Для определения оптимальной формы границы, рассмотрим последствия обмена приграничных участков. А именно, пусть происходит смена, типа использования ресурса, имеющего удельные полезности p1 и p2, одновременно, с противоположной сменой, типа использования ресурса, имеющего удельные полезности p'1 и p’2. Поскольку обеспеченность ресурсами, для обоих типов использования, должна остаться неизменной, полезности ресурсов, являющиеся мерой удовлетворения потребностей (не путать с удельными полезностями), при обмене в обоих направлениях, должны совпасть. Если при обмене суммарная стоимость упала, то обмен удачный, а если выросла- неудачный. Если участки, рассматриваемые в качестве кандидатуры на обмен, лежат практически на границе, то, при оптимальной форме границы, обмен не должен быть ни удачным, ни неудачным, а должен, практически не менять, стоимость. Это очевидно, если обмен снижает суммарную стоимость. Но, если обмен стоимость повышает, то можно взять участки рядом, провести для них смену типа пользования, в противоположных направлениях, и стоимость упадет. Стоимость обратно пропорциональны удельным полезностям, поэтому для формы границы получим условие:
Это условие и задает оптимальную форму границы. Из данного условия следует, что то есть, форма границы- гипербола. Выше мы, фактически, прибегли к оптимальному планированию. Но рассмотренная нами процедура, обмена участков, может происходить и физически, в рамках рынка. Если при таком обмене имеется экономия стоимости, то, в рамках рынка, эта сэкономленная стоимость создает прибыль. С позиций рынка, правильная форма границы определяется из условия, что ее изменение невыгодно, что не существует вариантов выгодного обмена. Выше предполагалось, что, участниками сделки, оказываются все «кого это касается» то есть, остальному обществу, детали их решений безразличны. Поэтому и получалось, что рынок, и планирование, в интересах системы в целом- одно и то же, разница чисто техническая. Как только мы откажемся от этого, ключевого, допущения, рынок будет способен вести к неприемлемым, для общества, результатам. Например, представим себе, что есть несколько владельцев, невосстановимых источников, минеральных ресурсов. И пусть, общество в целом, заинтересовано, в их максимально медленном использовании, ибо в будущем, их полезность, только вырастет. Но при этом, данная заинтересованность, общества, институционально, никак не реализована. То есть, это частные владельцы, не отчитывающиеся перед обществом в своих действиях, общество не является участником их сделок. Пусть, при этом, один из владельцев, решил «проявить, ответственность бизнеса, перед обществом» и законсервировать свои, предположим, скважины. Что произойдет? А очень просто. Его конкуренты, продолжая активно продавать ресурсы, разбогатеют, и скупят собственность «социально ответственного члена, бизнес-сообщества». Так что и «лично социально ответственный» бизнесмен, в этой ситуации, точно также, как все, будет вести активную ресурсодобычу. В прямом противоречии, с интересами общества, которым данный бизнесмен, искренне, симпатизирует. И вся эта, парадоксальная, ситуация, происходит из единственного обстоятельства- раз проблема, расходования невосстановимых ресурсов, затрагивает интересы общества, то это изначально должно быть институционализировано. В случае, плановой парадигмы институционализации, нужен был бы некий «долгосрочный план оптимальных темпов ресурсодобычи». В случае институционализации, в рамках парадигмы правового общества, должна быть возможность взыскать, по суду, ущерб обществу, причиняемый «безответственными ресурсопользователями». Субъектом иска, истцом, может быть даже не все общество в целом. В «идеальном правовом обществе» это может быть, даже, вышеупомянутый «социально ответственный бизнесмен», подающий иск против конкурентов, в связи с их неправовыми действиями, состоявшими в неоправданно активной ресурсодобыче. Дело общества, при этом- обеспечить необходимую «правовую базу». Несомненно, до «идеального правового общества» в вышеуказанном смысле, очень далеко, всюду в мире. Тем не менее, известны практические, рентабельные, шаги, реально осуществлявшиеся, в родственном направлении. Например, в свое время, некоторые кампании сделали ставку, на холодильники, без фреона. Закончив разработки, эти кампании лоббировали законы, о международном запрете фреона, со ссылкой на его участие, в гипотетической деструкции, озонового слоя. И получили конкурентное преимущество, на рынке. С позиций общества в целом, прецедент, конечно, не идеален. В частности, осталось неясным, в какой мере, выбросы фреона, реально опасны, а в какой- соответствующие данные, сделаны «под заказ» лоббистов. Тем не менее, сам прецедент интереса «правового общества» к экологическим проблемам, существует. Ну, а если, все же выяснится, что, реально, фреоны не вредны, для экологии- что же, в рамках «идеального правового общества» можно взыскать и ущерб, с организаторов «антифреонной акции». Там такие деньги, набежали. Легко видеть, что, скажем, в случае с фреоном, основная проблема- не вымышленное противоречие, между рынком и планом. Основная проблема- понять, как реально влияет фреон на озоновый слой, остальное, как раз- дело техники. В современном, взаимозависимом, обществе, процедуры планирования, достаточно сложны. Точно также, сложны и процедуры выявления «реальных объемов ущерба», ключевые, в рамках парадигмы «правового общества». Данные сложности имеют объективный характер, само их происхождение не должно трактоваться, как непознаваемое. И при планировании, и при оценке ущерба, важно знать, такую величину, как полезность. А полезности зависят друг от друга, и от системы хозяйствования в целом. Допустим, у вас исходно есть потребность в поездке. Если вы выбираете вариант поездки на автомобиле, этот выбор индуцирует потребность в бензине, исходя из его расхода на единицу расстояния. Если же вы выбираете вариант самолета- индуцируется потребность в керосине, если поезда- в электроэнергии. Правильный выбор должен быть оптимален, причем не только для вас, но и для общества в целом- на фазе локальных цивилизаций эта оптимальность диктовалась, среди прочего, тем, что та из цивилизаций, которая не манкировала, нормами оптимальности, имела преимущество, перед прочими. Несложно проследить, почему, даже вопрос определения полезностей, довольно сложен, опираясь на математическое моделирование. В качестве сильно упрощенного примера, рассмотрим модель хозяйства, в которой произведенные продукты взаимосвязаны, и взаимосвязь отражена в уравнениях (линейный вариант этих уравнений соответствует, например, технологической матричной модели Леонтьева): где u– количества произведенных продуктов, c- управляющие параметры, количество, каждого из производимых продуктов, зависит от всего множества, количеств производимых продуктов, и множества управляющих параметров, различные продукты помечены различными индексами i. Пусть продукты наделены некоторой, исходной, полезностью λ, так, что система в целом стремится максимизировать линейную комбинацию количеств продуктов: Введя множители Лагранжа μ, преобразуем задачу оптимизации: Множители Лагранжа являются истинными полезностями продуктов, с учетом «эффекта системы». Как можно видеть, для их оценки, с позиций математического моделирования, нужно составить, и решить, систему линейных уравнений, в правой части которых стоят исходные полезности, а в левой- матрица производных, от функции производительности, по продуктам. Причем, сама эта матрица, при нелинейной зависимости производительности, от количеств продуктов, зависит от этих количеств, и, вообще говоря, зависит, от значения, управляющих параметров. Раз все не так уж просто, с позиций формально-математических, не приходится удивляться, что вопрос, об истинной полезности, не слишком прост, и на практике.
Автор Невова Непутин. Список данного цикла статей: Рыночные механизмы соорганизации. Тенденция выравнивания нормы прибыли. Проблема неточности целеполагания. Парадокс Кондорсе и теорема Эрроу. Двухпартийная демократия с позиций теории игр 
Добавить комментарий