Сегодня, 10 марта, российский СК сообщил о приговоре украинскому антифашисту и правозащитнику Максиму Буткевичу, который в самом начале войны вступил в ВСУ и командовал взводом, а в конце июня попал в плен. Суд в самопровозглашенной ЛНР назначил ему 13 лет колонии. По версии следствия, находясь в Северодонецке, он якобы ранил двух женщин, выстрелив из гранатомета по подъезду жилого дома.

По информации издания «Ґрати», 4 июня, когда Максим якобы совершил преступление, его вообще не было на Донбассе, а независимые адвокаты так и не смогли получить доступ ни к материалам дела, ни к самому подсудимому.

«Медиазона» рассказывает историю Максима Буткевича.

Философ, журналист, анархист, правозащитник

Максим Буткевич родился в Киеве в 1977 году. Он окончил факультет философии Киевского национального университета Тараса Шевченко, состоял в левом студенческом профсоюзе «Пряма дія» и называл себя анархистом.

Получив диплом философа, в конце 1990-х Буткевич начал заниматься тележурналистикой, снимал репортажи и документальные фильмы о глобализации, мигрантах и беженцах, явно симпатизируя движению альтерглобалистов. В начале 2000-х киевлянин около полутора лет проработал в Лондоне корреспондентом в международной службе «Би-би-си», а в 2003-м поступил в Университет Сассекса, где изучал прикладную антропологию.

В какой-то момент работу журналиста и левый активизм стало сложно совмещать — и молодой человек сделал выбор в пользу практической правозащиты. «Он пошел дальше бороться за права людей на другом уровне. Для меня Максим Буткевич олицетворяет дух Григория Сковороды. Макс — это коллега, с которым всегда было приятно иметь философские разговоры. Он занимался проблемами беженцев еще тогда», — рассказывала его коллега по «Би-би-си» Ирэна Таранюк.

В 2008 году Буткевич стал сокоординатором инициативы «Без кордонів» при центре «Социальное действие», который помогал беженцам и мигрантам, оказавшимся в Украине, и вел мониторинг проявлений ксенофобии и расизма. «Я понимал, почему участвую в создании "Без границ", почему мы помогаем беженцам, почему мы отстаиваем права разных людей. И стремился вместе со многими коллегами, знакомыми и нет, повлиять на ситуацию не только в Украине, а глобально сдвинуть мировую систему в сторону более человеческого, более человечного сценария развития», — объяснял он.

В течение нескольких лет Буткевич работал в управлении Верховного комиссара ООН по делам беженцев в Восточной Европе, был советником офиса УВКБ ООН. В 2012 он стал одним из основателей еще одной НКО — центра прав человека Zmina, а годом позже — соучредителем радио «Громадьске», где чуть позже он в качестве ведущего освещал события Евромайдана.

«Максим боролся против дискриминации, против языка розни. Он боролся за то, чтобы Украина не депортировала людей в страны, где им угрожала опасность. Помогал им находить здесь убежище», — рассказывал юрист из украинского Центра гражданских свобод Владимир Яворский. По его оценкам, как правозащитник Буткевич помог сотням мигрантов.

После начала российского вторжения в Крым и Донбасс в 2014 году Буткевич координировал Ресурсный центр помощи вынужденным переселенцам и активно участвовал в Комитете солидарности с заложниками Кремля — боролся за освобождение украинских политзаключенных, в частности, Геннадия Афанасьева, Олега Сенцова и Александр Кольченко.

Офицер, военнопленный, подсудимый, заключенный

В университете Буткевич учился на военной кафедре и получил звание лейтенанта запаса. 24 февраля 2022 года он пошел в военкомат и записался в ВСУ добровольцем. Как вспоминала мать правозащитника Евгения Буткевич, родным он сказал, что «все эти восемь лет его мозолило, что его собратья там, а он — нет».

«Он сказал, что надо идти и защищать его страну. Потому что других вариантов для него не существует», — вспоминала она.

«Когда он пошел воевать, это было странно. Он — антимилитарист. Он против войны, но, возможно, он не увидел, как еще помочь Украине», — предполагал его друг Владимир Яворский. Сам Буткевич писал в фейсбуке: «Бывают времена, когда нужно быть готовым защищать то, что важно — я твердо верю в это. А остальное — после победы».

24 июня РИА «Новости» опубликовало видео с пленными, снятое в окрестностях города Горский в Луганской области — Минобороны тогда рапортовало, что в «горский котел» попали около 2 тысяч украинских военных. Среди них оказался и Максим Буткевич.

«Мы находились как на ладони, не видя противника. Если бы мы не сложили оружие, мы бы погибли практически без боя. Было принято решение для сохранения личного состава сложить оружие и сдаться в плен. Нам сохранили жизнь, не били, напоили сразу. Дают воду, еду, обращаются хорошо», — говорил он, глядя в камеру.

Узнав Максима на этом видео, его родители подали документы в украинский Объединенный центр по поиску и освобождению пленных. Уже через несколько дней после отец правозащитника Александр Буткевич предположил, что в России над ним «хотят устроить показательное судилище». На эту мысль его натолкнули публикации ура-патриотических СМИ и блогеров, которые называли пленника «ценным уловом», участником «госпереворота» и «маститым киевским пропагандистом-грантоедом», якобы «разжигавшим ненависть к русским».

Через два месяца российское Минобороны сообщило, что Буткевич находится на территории, занятой силами самопровозглашенной Луганской народной республики. Правозащитника можно было увидеть в ролике РИА «Новости» от 21 августа, снятом во время осмотра колонии в ЛНР представителями ООН; было заметно, что Буткевич сильно исхудал. На этой встрече ему дали воспользоваться мобильным телефоном, но он не смог вспомнить номера близких.

Родители Буткевича надеялись на его возвращение в рамках обмена пленными, однако вестей о Максиме все не было. Лишь 10 марта стало известно, что суд в Луганске вынес ему приговор. Правозащитника судили уже по российскому УК и признали виновным в покушении на убийство двух человек, жестоком обращении с гражданским населением и применении запрещенных методов войны.

Согласно сообщению Следственного комитета, Буткевич служил командиром взвода в отдельном спецбатальоне ВСУ «Берлинго» и во время боев в Донбассе якобы «применял методы, запрещенные Женевской конвенцией о защите гражданского населения во время войны, <…> связанные с посягательством на жизнь и физическую неприкосновенность мирных жителей».

По версии следствия, 4 июня в Северодонецке он якобы получил приказ «осмотреть улицы и жилые дома», зашел в квартиру на втором этаже дома на улице Гагарина, увидел в подъезде дома напротив людей и выстрелил по ним из противотанкового гранатомета. В результате двое мирных жителей получили телесные повреждения. В ходе следствия, уточнили в российском ведомстве, Буткевич признал вину и «раскаялся в содеянном». Суд самопровозглашенной ЛНР дал ему 13 лет колонии строгого режима.

Максим Буткевич на «месте происшествия». Фото СК РФ

В том же сообщении СК говорилось о приговоре двум другим украинским военнослужащим — Виктору Похозею и Владиславу Шелю. Первому дали 8,5 лет по обвинению в избиении женщины прикладом, второму — 18,5 лет по обвинению в убийстве пожилого мужчины. По версии следствия, оба преступления они совершили в Мариуполе.

Почти одновременно с пресс-релизом СК заметка о Буткевиче вышла в «Коммерсанте». Газета со ссылкой на материалы уголовного дела писала, что 4 июня в районе, где находился правозащитник, боестолкновений не было — там оставались только мирные жители. Взвод под командованием Буткевича занял одну из квартир на втором этаже. Увидев из окна людей в подъезде дома напротив, Буткевич якобы решил выстрелить в них из гранатомета Panzerfaust-3 «с целью устрашения». Для этого он взял у одного из солдат гранатомет, выбрал боеприпас с осколочной боевой частью, «предназначенной для поражения именно людей, а не техники», и выстрелил по двери подъезда. Однако из-за промаха граната взорвалась в десяти метрах от дома, ранив в ноги двух женщин — мать и дочь. Как утверждает «Коммерсант», Буткевич «сам признался в стрельбе по гражданским, а когда его вывезли на место происшествия, под видеозапись показал, как все произошло».

Фото Максима Буткевича на допросе СК из заметки «Коммерсанта»

Кроме срока в колонии, суд в ЛНР решил взыскать с него компенсации в размере одного миллиона рублей для каждой из раненых женщин.

По информации издания «Ґрати», после попадания в плен 24 июня Максим Буткевич все время находился в Луганском СИЗО. Один раз он позвонил родителям из кабинета следователя Следственного комитета и сказал, что в «ЛНР» против него возбуждено уголовное дело. Кроме этого звонка связи с Буткевичем не было, независимого российского адвоката Леонида Соловьева к нему не пустили. В Минобороны РФ на запрос юриста лишь подтвердили, что Буткевич содержится в изоляторе Луганска. «Я не участвовал в суде, не видел Буткевича и не знаком с материалами дела. До сегодняшнего дня я не знал, где он и что с ним. Информацию нам не давали», — рассказал «Ґратам» адвокат Леонид Соловьев, который пытался найти Буткевича в Луганске. Соловьев намерен подать апелляционную жалобу на приговор с требованием получить доступ к материалам дела и к самому Буткевичу в СИЗО.

Доступа к материалам дела Буткевича у других независимых адвокатов — с российской и украинской стороны — нет.

Российская пропаганда представляла Максима «нацистом» и «карателем». В том числе, приписывая ему выступление в 2014 году журналиста издания «Украинская неделя» Богдана Буткевича о том, что на Донбассе «полтора миллиона лишних людей».

«Коммерсантъ» пишет, что в материалах дела Максима Буткевича утверждается, что в Северодонецке на улице Гагарина, где он якобы стрелял из гранатомета, не велись боевые действия и оставалось мирное население. Тем не менее, потерпевшие, которых допросило следствие, рассказали, что в этот день они наблюдали минометный обстрел и прятались от него в подъезде. Они рассказали, что неподалеку в этот день раздавались взрывы мин. Они спустились под лестницу подъезда, чтобы переждать обстрел. Около 17 часов произошел взрыв перед их подъездом, обеих женщин - мать и дочь - ранило осколками в ноги. Из описания их показаний следует, что они не могли видеть, кто произвел взрыв.

Алиби

«Ґрати» обнаружили информацию, свидетельствующую, что Буткевич не мог быть в Северодонецке 4 июня — его подразделение было передислоцировано на Донбасс не ранее 14 июня. По данным «Ґрат», Буткевич, по крайней мере, с начала июня и до 14 числа находился в районе Киева и Киевской области. Об этом он сам сообщал коллегам (Переписка есть в распоряжении «Ґрат»), договариваясь о встрече. 14 июня он уже не смог видеться с коллегами в Киеве, о чем сообщил в переписке, добавив, что его подразделение передислоцировали и он проезжает Полтавскую область.

Аналогичное подтверждение тому, что Буткевич не был 4 июня в Северодонецке, «Ґрати» также получили от его коллег, с которыми он был в ежедневной переписке, в том числе и в этот день. «По моей переписке с Максимом у меня нет ни малейшего сомнения, что он не был 4 июня в Северодонецке — он был на связи каждый день, что невозможно в условиях военных действий. Более того, когда его подразделение отправляли на какое-либо задание, он предупреждал, что не будет на связи какое-то время. Что, собственно, происходило несколько раз — один раз в апреле, и вот 19 июня», — рассказал «Ґратам» правозащитник Саша Файнберг (Переписка Буткевича и Файнберг 4 июня также есть в распоряжении «Ґрат»).

«Ґрати» проверяют информацию о том, когда подразделение Буткевича было передислоцировано на Донбасс.

По информации из группы в Фейсбуке "Сказки для политзаключенных", адрес Максима:  г. Луганск, ул. 23-я Линия, д. 4, ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по ЛНР, Буткевич Максим Александрович 16.07.1977 г.р.