Анархизм — это общественное движение, идеология, которая выступает за вытеснение капитала и государства самоуправлением. Это ключевая мысль для анархистской идеи. Течения в анархизме бывают разные: есть те, которые больше отстаивают свободу личности и ее права, а есть анархистские течения, для которых очень важно коллективное самоуправление.
Анархизм так же широк и разнообразен, как и государственничество, он противостоит всем государственническим теориям: и фашизму, и либерализму, и консерватизму, и сталинизму. Например, существует анархо-синдикализм — то течение, которое направлено прежде всего на развитие профсоюзных организаций трудящихся. Может быть совмещение анархо-коммунизма, то есть стремления к созданию общества без какой бы то ни было собственности, когда все принадлежит всем, с анархо-синдикализмом как методом продвижения к этой цели.
Разнообразие этих течений возникало постепенно, основы анархистского учения, более-менее научного и современного, заложил француз Пьер Жозеф Прудон. Его взгляды были очень близки взглядам российских народников, что признавалось обеими сторонами. Затем анархизм бурно расцвел на российской почве. Вклад российских идеологов анархизма в мировое анархистское движение несомненен. В русском анархизме выделяются две фигуры — это Михаил Александрович Бакунин и Петр Алексеевич Кропоткин. Они знаменуют собой два этапа развития анархистского движения в России и в целом.
Анархизм отличается не только стремлением к разрушению бюрократических структур. Как правило, конструктивная идея анархизма отождествляется с разрушением государственности, борьбой с капиталом, с частной собственностью во имя коллективного самоуправления. Прудон и позднее Бакунин говорили, что личность может быть свободна не только в смысле своих гражданских проявлений, но и в смысле своих социальных прав. Каким образом это может быть осуществимо? Управление своими предприятиями должно координироваться, то есть свободные личности объединяются в коллективы, общины, а общины, в свою очередь, объединяются в федерации. Этой идеи придерживались и Прудон, и Бакунин.
Бакунин был достаточно реалистичен, рассуждая о том, что одни федерации могут оказаться успешнее других, то есть он подразумевал определенную свободную конкуренцию. Но эта конкуренция, в отличие от капитализма, не будет закрепляться в социальном плане. Как писал Бакунин, «лентяй волен умереть с голода, если не найдется община, которая из жалости будет его кормить». Бакунин выступал категорически против ситуации, когда капиталист мог жить на проценты и ничего не делать, хотя рядом могли голодать люди труда.
Главный метод борьбы с этой ситуацией — замена государства федерациями, то есть свободными объединениями делегатов от предприятий, которые могут объединяться в отрасли или кварталы, в районные советы, районные — в городские, городские — в региональные, региональные — в советы каких-то стран, причем необязательно одной страны (возможна славянская, возможна европейская федерация), и затем в мировой, всемирный союз.
Идея объединения в федерации вдохновила многих российских народников и, с другой стороны, была очень популярна во французском революционном движении. Идеи Прудона и Бакунина, особенно Прудона, были популярны во время Парижской коммуны. Какие-то элементы применялись во время революционных восстаний в Испании в XIX веке, но это были первые шаги.
Известный переворот в анархистской теории совершил Петр Алексеевич Кропоткин — видный народник, человек, прославившийся тем, что сидел в Петропавловской тюрьме и сумел бежать — правда, не непосредственно из тюрьмы, а из госпиталя. Приехав триумфально в Европу, он во многом пересмотрел бакунинские идеи. Бакунин, надо сказать, был ярким публицистом, Кропоткин же претендовал на роль в большей степени ученого. Петр Алексеевич действительно был крупным ученым в геологии, он первым разработал теорию ледника — то, что для его времени было новой идеей, а сейчас считается банальностью.
Кропоткин попытался направить анархистское движение в научное русло, он выступал за необходимость солидарности людей, за полный альтруизм. Идея теоретического анархизма Кропоткина в чем-то оказалась более наивной, чем представление Прудона и Бакунина. Прудон очень много времени уделял кооперативному движению и кооперативным инициативам, он понимал, что рабочий — это не ангел и что до анархии (это разделял и Бакунин) необходимо определенное долгое движение, переходная фаза. То есть анархия, по Прудону, — это не самое близкое будущее человечества.
Бакунин, например, в 1860-е годы одобрительно отзывался о таких государствах, как Швейцария и США. США он для второй половины 1860-х годов несколько идеализировал, но в Швейцарии его привлекал практический федерализм, то есть постепенное «растаскивание» бюрократических и классовых интересов самоуправлением. Бакунин очень резко оппонировал Марксу, они жестко спорили в созданном Интернационале, и в конце концов Интернационал раскололся из-за противоречий сторонников Маркса и Бакунина. Вскоре после Парижской коммуны Маркс провел конгресс, который исключил Бакунина, а сторонники Бакунина провели конгресс, который исключил Маркса. Естественно, в советских учебниках писали просто об исключении Бакунина, хотя это был раскол.
Бакунин был жестоко разочарован после этих событий и ряда неудач — попыток поднять восстание. В последние два года он фактически отошел от активной политической деятельности. Бакунин умер в 1876 году — и тут на арену как раз вышел Кропоткин с этими новыми идеями, которые через некоторое время оказались очень популярны в анархистской среде. Они достаточно просты: мы должны восстать, мы должны свергнуть, снести царство капитала и государственности, и тогда люди освободят в себе их истинные черты — это альтруизм, стремление к солидарности, стремление помочь ближнему. Согласимся, очень высокие идеи, хотя от корысти и эгоизма освободиться очень трудно, во всяком случае большинству людей. И анархистское общество переорганизуется на началах полного самоуправления и взаимопомощи.
Кропоткин провел очень серьезную работу и находил примеры такой взаимопомощи в природе и человеческой истории. В результате своих исследований в конце XIX — начале XX века Кропоткин пришел к выводу, что переход к анархии требует очень серьезных предпосылок и подготовки. Необходимо тренироваться анархии в небольших сообществах, субкультурах, кооперативах и профсоюзах. И когда люди научатся помогать друг другу, когда они научатся освобождать свои истинные, альтруистические свойства, тогда и произойдет финальный переворот. Пока этого нет, и необходимо бороться, может быть, за более умеренную программу.
Вернувшись в Россию, Кропоткин в 1917 году выступил, к ужасу, правда, некоторых анархистов, на государственном совещании, хотя анархисты выступают против современной государственности. Кропоткин выступил за федеративную республику, то есть за переходную фазу к тому обществу, за которое выступают анархисты. Петр Алексеевич скончался в 1921 году как авторитетный теоретик анархизма, но не очень понятый своими молодыми современниками, которые хотели действовать здесь и сейчас и надеялись на то, что анархия наступит в ближайшее время, при их жизни. Многие из них не хотели думать о каких-то переходных моделях к анархизму. Эти анархисты приняли активное участие в российской революции 1917–1922 годов.
Самая известная фигура этого периода — Нестор Иванович Махно, который под черными флагами анархии возглавил мощнейшее движение на Украине. Хотя Махно радикально высказывался о том, что анархия наступит скоро, но само движение научило его, что нужно искать переходные, постепенные формы.
Алексей Боровой, крупный теоретик анархизма, попытался соединить достижения бакунинского и прудоновского, можно сказать, социалистического анархизма, то есть анархизма более практического, который можно организовать в виде постепенных форм. По его мнению, в конце концов правы окажутся даже самые радикальные анархисты-индивидуалисты. Когда-нибудь, в далеком будущем, человек станет совершенно свободен, он освободится от оков быта, труда, возможно, путем автоматизации, путем внутреннего самосовершенствования. Но пока этого не произошло, нужно пройти через социализм и коммунистические общественные формы. Боровой был современником установления таких форм, во всяком случае, в Советском Союзе. С точки зрения ученого, пройдя через это, мы постепенно придем к финальной стадии прогресса, когда абсолютно свободный человек вступит в полосу совершенной анархии, то есть ничто не будет сковывать его творческих, многосторонних способностей.
Добавить комментарий