Сегодня, 17 июня, судья Химкинского городского суда Неонила Зепалова объявила, что оглашение приговора «химкинским заложникам» перенесено на 24 июня, начало в 9 часов утра. Адрес суда: Московская область, г. Химки, Ленинградское шоссе, д.16, проезд из Москвы от м. «Речной вокзал» авт. 851, от м. «Планерная» авт. 817, 905 до ост. «Ул. Маяковского». Напомним,14 июня состоялись прения сторон по делу «химкинских заложников». Государственный обвинитель Елена Богословская признала вину подсудимых в организации нападения на химкинскую администрацию доказанной, а показания главных свидетелей обвинения – Пителя, Храмова, Паршина – (которые, по их словам, видели, как Максим Солопов стрелял в воздух и, проходя мимо них, снял маску, а Алексей Гаскаров кидал какие-то предметы в здание) достоверными. Тот факт, что во время демонстрации в суде фото- и видеоматериалов с акции 28 июля данные свидетели не смогли показать обвиняемых на фото и видео, прокурор объяснила несколькими прошедшими месяцами со дня события. В качестве наказания для каждого обвиняемого прокурор Богословская потребовала по 2 года условно с испытательным сроком в 2 года.
Показания свидетелей защиты были признаны государственным обвинителем неполными: разглядеть все произошедшие события им помешал дым от дымовых шашек.
По мнению представителя администрации Химок Анжелы Думовой, подсудимые прибыли в Химки с целью совершения противоправных действий: срыва работы администрации (после 19 часов!) и запугивания граждан. Об этом свидетельствует наличие у Солопова травматического пистолета, а также тот факт, что Гаскаров работает в Институте «Коллективное Действие» (специализирующемся на освещении и анализе акций протеста). Думова прямо заявила о том, что Гаскаров и Солопов являются профессиональными организаторами подобных мероприятий и прекрасно знали, чем они могут закончиться.
По словам представителя администрации, анархисты -участники акции 28 июля – были хорошо организованы, что навело чиновницу на мысль об их материальной поддержке неизвестными ей силами.
Словно стремясь окончательно запугать судью, Думова заявила, что массовые акции протеста могут привести к уничтожению государственных образований, как это неоднократно случалось в истории России и недавно случилось в ряде стран Северной Африки.
Затем выступили сами обвиняемые и их защитники. У всех них вызвало недоумение заявление прокурора о том, что дым от дымовых шашек мешал разглядеть все происходящее свидетелям защиты, но не мешал свидетелям обвинения разглядеть лица Гаскарова и Солопова. На самом деле на фото и видео видно, что дым быстро уходил вверх и тотального задымления на месте акции не наблюдалось.
Подсудимый Алексей Гаскаров заявил, что у него вызывает вопрос само появление главных свидетелей обвинения около администрации Химок 28 июля. Все они – не химчане, а жители Мытищинского района Московской области, якобы приехавшие в Химки для встречи с девушками (которых они на суде не смогли описать). При этом все трое ранее привлекались к уголовной ответственности, и, по предположению обвиняемых, сотрудничают с правоохранительными органами.
Они якобы великолепно запомнили лица обвиняемых (правда, Питель запутался в показаниях относительно того, кто же из подсудимых снял возле него маску) , но не запомнили, во что они были одеты. Несмотря на то, что показания Пителя и Храмова, данные ими на предварительном следствии относительно действий обвиняемых, были написаны как будто под копирку, во время допроса в суде Храмов заявил, что в акции 28 июля участвовали 30-40 человек, а Питель говорил о нескольких сотнях.
На фото- и видеоматериалах, где запечатлены окрестности Доски почета (по их словам, Питель и Храмов во время акции находились именно там), будущие свидетели обвинения отсутствуют.
По словам Алексея Гаскарова, уголовное преследование его и Солопова вызвано тем, что они являются публичными активистами и никогда не скрывались от правоохранительных органов. Поэтому, когда органам нужно было срочно отчитаться о проделанной работе, они взяли тех, кого легко было найти.
Максим Солопов согласился со всем, что сказал его товарищ по несчастью. При этом Максим добавил, во время предварительного следствия никаких очных ставок между ним и свидетелями обвинения не проводилось, а вместо Пителя, подпись которого стоит в протоколе, ставка проводилась с неизвестным человеком. В суде Питель Солопова не узнал.
По поводу своего «профессионализма» Солопов заявил, что он в течении нескольких лет был организатором санкционированных акций протеста, и ГУВД Москвы не имело к нему претензий по поводу их проведения. А носить с собой оружие самообороны рекомендовали ему сами милиционеры, учитывая наличие у антифашистов идеологических противников-неонацистов, способных совершить нападение.
Адвокат Гаскарова Дмитрий Динзе добавил к словам своего подзащитного, что с той точки, где, по его словам, свидетель Паршин встречался со своим родственником Дождевым, свидетель не мог четко видеть происходящее около администрации. При этом сам Дождев в своих показаниях, данных в рамках другого уголовного дела, заявил, что в течении лета 2010 года не бывал в Химках и не назначал никому там встреч.
К тому же Динзе заметил, что давать показания в суд и Питель, и Храмов, и Паршин приезжали в сопровождении 3-5 человек, предположительно оперативников.
Процедура опознания Гаскарова проводилась с нарушением УПК: у свидетелей перед этим не выясняли приметы людей, которых они видели совершающими противоправные действия.
Адвокат Солопова Александр Еронин обратил внимание на то, что представитель администрации назвала акцию 28 июля массовыми беспорядками, тогда как Гаскаров и Солопов обвиняются совсем по другим статьям УК, менее тяжким.
Тот факт, что некоторые участники акции стали кидать предметы в администрацию и расписывать здание надписями в защиту Химкинского леса, Еронин назвал эксцессом исполнителей. Предположение прокурора и представителя потерпевшей стороны о том, что участники акции, в особенности обвиняемые, действовали по заранее согласованному плану, не подтверждается никакими материалами дела.
Что же касается предположения стороны обвинения, что Храмов и Питель от страха перед толпой спрятались за Доску почета и наблюдали все оттуда (почему их и нет на фото и видео этого места), то Еронин во время своего выступления продемонстрировал видеозапись, на которой видно, что, если спрятаться за Доску почета, то станет невозможным наблюдать за входом в администрацию. К тому же во время дачи показаний ни Питель, ни Храмов не говорили о том, что они прятались за доску.
Касаясь оценки изменения показаний свидетелями обвинения общественными активистами Смирновым и Кривошановой, которое гособвинитель признала безосновательным, Еронин напомнил, что указанные свидетели подавали жалобы в прокуратуру, в которой сообщили, что на них было оказано психологическое давление с целью заставить их оговорить Гаскарова и Солопова.
Заканчивая свое выступление, Еронин выразил надежду, что у судьи хватит мужества принять справедливое решение.
В своем последнем слове подсудимый Солопов вспомнил, что, когда перед арестом его привезли на допрос в ГУВД Московской области, там от него требовали оговорить неизвестных ему людей, заявив, что это они громили химкинскую администрацию. Максим отказался и стал обвиняемым сам.
Подсудимый Гаскаров от последнего слова отказался, посчитав достаточным свое выступление в прениях.
Виновными себя ни Гаскаров, ни Солопов не признали.
Судья Неонила Зепалова объявила, что приговор будет зачитан 17 июня в 9 часов утра. Адрес суда: Московская область, г. Химки, Ленинградское шоссе, д.16, проезд из Москвы от м. «Речной вокзал» авт. 851, от м. «Планерная» авт. 817, 905 до ост. «Ул. Маяковского».
Как мы уже сообщали, известные российские антифашисты Алексей Гаскаров и Максим Солопов обвиняются в организации нападения на здание администрации подмосковных Химок 28 июля 2010 года, когда в знак протеста против планов вырубки Химкинского леса для строительства платной трассы «Москва – Санкт-Петербург» и репрессий против защитников леса здание было исписано надписями в защиту леса, и было разбито 4 окна.
«Химкинским заложникам» грозит до 7 лет лишения свободы (ст.213 ч. 2 УК РФ «Хулиганство»). По мнению защитников Гаскарова и Солопова, следователи сфабриковали обвинение против известных деятелей антифашистского движения, которые сами явились в милицию для дачи объяснений по поводу акции 28 июля. Все доказательства против Алексея и Максима строятся на показаниях 3 свидетелей – Пителя, Паршина и Храмова, которые были ранее судимы, и обвиняемые предполагают, что они зависимы от подмосковных правоохранительных органов.
Третий подозреваемый по «химкинскому делу», российский антифашист Денис Солопов, 2 марта 2011 года был арестован в Киеве и в настоящее время содержится в СИЗО.
4 апреля в Шевченковском районном суде Киева состоялось закрытое судебное заседание, где было вынесено решение суда о применении к Денису Солопову экстрадиционного ареста. Это означает, что Денис останется под стражей до принятия Генпрокуратурой Украины решения по вопросу его экстрадиции. По сообщению адвоката Солопова, суд не принял доводы защиты о том, что Денис еще до своего ареста получил статус мандатного беженца в киевском представительстве УВКБ ООН, а также что в настоящее время обжалуется решение киевской миграционной службы об отказе ему в статусе беженца в Украине.
31 мая тот же Шевченковский суд продлил содержание Дениса под стражей еще на 2 месяца.
Дополнительная информация: Кампания по освобождению «химкинских заложников»: 8-915-053-59-12, http://khimkibattle.org/, info@khimkibattle.org
Ссылки по тематикематериала:
Окончено судебное следствие по делу о нападении на администрацию Химок: назначены прения сторон
“Химкинские заложники” дали интервью телеканалу “ДОЖДЬ”
Суд отпустил из-под стражи второго «химкинского заложника» Алексея Гаскарова
Химкинский городской суд освободил из-под стражи Максима Солопова
17—20 сентября: Международные дни действий в поддержку Алексея Гаскарова и Максима Солопова
Добавить комментарий