Как queer-анархистскому активисту из Израиля мне часто задают вопросы о действиях queer-групп или индивидов в палестинской борьбе против израильского режима апартеида. Как я могу, как queer и анархист, бороться за создание государства, в котором оккупация всего лишь будет передана в другие руки, а угнетение по новым и старым схемам сохранено? Что у нас общего с национальным движением, воспроизводящим те же националистические идеи, которые мы в нашем обществе пытаемся разрушить?
В этой статье я попытаюсь исследовать эти вопросы и затем теоретически показать из queer-анархистской перспективы, какую роль играет солидарность в общей палестинско-израильской борьбе.
Борьба против оккупации как борьба за изменения в нашем собственном обществе
Возможно, важнейший вопрос, который стоит разрешить в начале этого текста, это роль, которую играет оккупация с 1967-го года и угнетение палестинского меньшинства в Израиле с 1948-го года в еврейско-израильском обществе. Государство Израиль, которое претендует на звание «еврейского и демократического» государства, дающего равные права всем своим гражданам, испытывает серьёзные проблемы при поддерживании своих демократических претензий пред лицом своей колониальной и религиозной природы. Бесспорно, что даже демократические права «привилегированных групп» в Израиле страдают от длящейся 40 лет оккупации и общественных реалий, создаваемых ею. Необходимость «национального единства» пред лицом постоянно возникающих войн; быстро расширяющаяся милитаризация общества, которому приходится контролировать каждый шаг трёх миллионов палестинцев; и не забудем о демографической войне, которую следует вести против палестинского уровня рождаемости (в Израиле постоянно говорят о «палестинской матке как оружии»): всё это требует дани от меньшинств в Израиле и вредит борьбе за эмансипацию, к примеру, феминистскому движению, lesbian-gay-bisexual-transgender-queer-сообществу, организациям трудящихся, экологическим кампаниям, эфиопским и mizrahi (еврейки и евреи арабского происхождения) группам и многим другим. В обществе, находящемся в постоянном чрезвычайном положении, трудно бороться за социальную справедливость, да и вообще говорить о ней.
История LGBTQ-движения даёт, предположительно, пример для воздействия важных политических событий на специфическую борьбу за равноправие. Существование гей- и лесбийских групп, начиная с 1970-х годов, с некоторыми явно гомосексуальными актёрами и актрисами, поэтами и режиссёрами породило небольшой круг, в котором к половым меньшинствам относились с терпимостью и уважением. Но никто не мог не заметить, что самая большая и сильная волна политических акций и успехов LGBTQ-движения накатилась в 1990-х, с наибольшей интенсивностью после выборов Ицхака Рабина (вместе с большими успехами Meretz, лево-сионистской партии) и началом «процесса мира» с Palestinian Liberation Organization в Осло. Надежды, разбуженные потерпевшим позднее крах «процессом мира» в израильской общественности — надежды на настоящее демократическое государство, конец религиозного принуждения и на новый Ближний Восток, сколь нереалистичным бы то ни было — создавали «попутный ветер», в котором нуждалось LGBTQ-сообщество, чтобы достичь признания и правовых успехов. Вторая интифада, происходившая в Израиле одновременно с возвращением религиозного влияния, национализма и милитаризма, закончила этот процесс и привела к волне гомофобского насилия как на улицах, так и в СМИ, вспыхнувших из-за намерения провести в Западном Иерусалиме Gay Pride парад. Следовательно, для многих активистов и активисток, действующих в прогрессивных кругах, ясно, что национальный конфликт блокирует всяческое радикальное и прогрессивное развитие, предотвращает создание коалиций и часто используется и интенсивируется для того, чтобы заглушить социальные конфликты в Израиле (подобную проблему можно обнаружить и в палестинском обществе, где борьба против израильской оккупации используется реакционными группами, чтобы заставить замолчать социальную и феминистскую критику).
Первым шагом на пути к радикальным и феминистским изменениям в израильском обществе должен быть конец оккупации, но что это означает на самом деле?
Оккупация никогда не заканчивается
«Когда оккупация наконец-то закончится…» – как часто мы говорили это себе и фантазировали о рае, в котором мы будем жить. И с каждым заканчивающимся годом мы становились всё циничней и всё более лишались иллюзий. Сегодня мы знаем лучше: оккупация не закончится, и она тут, чтобы продолжаться. Я уверен в двух фактах, когда я говорю об этом: А) конец оккупации с решением «двух государств» в границах 1967-го года не реалистичен и Б) оккупация суть не просто «оккупация 1967-го года», это более далеко простирающийся феномен под контролем государства Израиль.
Опция «двух государств», согласно которой два государства как равные могут существовать бок о бок, сегодня является печальной шуткой, а, возможно, и была ей всегда. Эта пользующаяся сегодня популярностью опция была отнята у её прогрессивных представителей (это была лишь компартия Израиля, которая требовала в 1980-е «два государства для двух народов») и искажена настолько, что использовалась для легитимации апартеида в 21-м веке. Сегодня мы знаем, как будет выглядеть это палестинское государство: опутанные колючей проволокой бантустаны, окружённые одним гигантским военным лагерем по имени Израиль. Оккупация продолжится под оруэлловской вывеской «Процесс мира» и симулируемой независимостью. (2) Если мы высказываемся против опции «двух государств», то не только потому, что она невозможна, но и потому, что она выносит за скобки так много аспектов и существующих проблем. Оккупацию 1967-го года нельзя рассматривать как внешнюю проблему, как колониальную войну за морем. Оккупация 1967-го года — не внешняя проблема, оторванная от внутренних проблем Израиля. Политические формы апартеида и оккупации являются основанием государства Израиль: этнические чистки против 800000 палестинцев и палестинок в 1948-м году и продолжающееся нежелание принимать беженцев обратно; неприкрытая дискриминация и всё более усиливающееся полицейское насилие против «палестинцев 48-го года»; стремление заселить земли и защищать их от изгнанных, заселить периферию еврейками и евреями; ведение демографической войны; всё это происходит в Израиле, а не на территории, которую обычно называют «занятыми областями». Оккупация не заканчивается у армейского поста, она вездесуща. Нет никаких «тут» и «там». Оккупация присуща Израилю. (3)
Необходимость общей борьбы
Борьба против оккупации и против апартеида должна вестись не потому, что это первый шаг в направлении революции, но просто и элементарно потому, что нельзя смиряться с повседневными военными преступлениям и массовыми нарушениями прав человека. При этом совершенно безразлично, являются ли жертвами этих преступлений революционные анархистки и анархисты или тяжело работающие, бедные и консервативные мусульмане. Тот факт, что угнетаемая сторона не является совершенным революционным субъектом (если такое вообще возможно), нисколько не уменьшает мою обязанность бунтовать с этими людьми против государства (моего государства), которое отнимает у них фундаментальные права. Этого, в общем-то, должно быть достаточно, чтобы прояснить, почему нужно отчаянно сражаться против оккупации. Но никогда не достаточно сражаться против чего-либо; мы должны сражаться за что-то, за иное будущее, за что-то, во что мы верим, что это лучшая опция, в которой могут жить люди.
Одной из важнейших тем радикальной левой в Израиле с начала Второй интифады является совместная работа между палестинцами и еврейскими израильтянами. Это можно понимать как реакцию на расистскую политику, проводимую Израилем: тотальное разделение на израильтян и палестинцев, будь то стенами (в Израиле 48-го года и на западной стороне Иордана), армейскими постами или раздельными школами, расистскими и религиозными законами о браке и расистское давление на всех «выглядящих по-арабски» людей при входе в каждый магазин, ресторан или клуб. В такой открыто расисткой атмосфере самое радикальное действие, которое можно совершить, это — преодоление этой сегрегации тем, что мы ходим на демонстрации вместе с палестинцами, живём с ними, разговариваем друг с другом, заботимся друг о друге, любим и влюбляемся. Никто не может себе действительно представить, какое ошарашивающее и удивительное эмоциональное впечатление это производит на еврейского израильтянина, когда он впервые встречается в сопротивлении с палестинцами и палестинками как с равноправными партнёрами и партнёршами или даже заключает дружбу; как это важно, обладать такими контактами, чтобы усомниться в собственных расистских и ориенталистских убеждениях и разрушить теорию о «борьбе культур». Я должен сказать, что иногда это были мои личные контакты с моими палестинскими друзьями, которые помогли мне сохранить рассудок пред лицом постоянного наводнения расистской и националистической пропаганды. Встречаться, жить вместе — taayush («жить вместе» по-арабски, также имя антиколониальной группы, основанной в 2000-м году) — это одновременно наше средство и наша цель.
Освобождение — это процесс
Разбить границы нации и расизма может вполне быть нашей конечной целью, но ситуация куда сложнее. Палестинцы и палестинки как этническая группа, которой приходится страдать от государственного угнетения, никогда не имевшая своего государства и самоопределения, борются против этого угнетения обычным способом: они ведут национально-освободительную борьбу в надежде, создать независимое национальное государство. Тот факт, что люди, которых касается расистское и государственное угнетение, выступают в роли национальной группы как возможности борьбы за свои права, а также тот факт, что практически все сражения национально-освободительных движений приводили к новому угнетению, не чужды нам как еврейским израильтянам.
Но чего мы ищем в этой борьбе как анархистки и анархисты? За что мы вообще боремся и с кем? Пытаемся ли мы быть частью этого «национально-освободительного процесса», как это делают некоторые леворадикальные израильские активисты и активистки и понимаем себя как еврейских палестинцев? Или мы считаем, что национальное освобождение просто является фазой, которую надо миновать по пути вперёд, и что день, в который оно завершиться победой (причём тут было бы хорошим вопросом, что означало бы завершение национально-освободительной борьбы для палестинцев и палестинок) будет тем днём, когда эксплуатируемые палестинские массы вместе со своими еврейскими братьями и сёстрами из рабочего класса начнут социальную революцию? Возможно, просто неважно, что мы думаем, поскольку мы являемся частью колониального общества и поэтому просто выказываем солидарность с целями и потребностями угнетаемой стороны? Эти вопросы — хотя и сформулированные цинично — нельзя рассматривать как совершенно неверные. Национальное освобождение всегда многозначно:оно означает освобождение от колониального угнетения и одновременно — создание новых моделей угнетения и эксплуатации. Именно в такой амбивалентной ситуации нам нужно найти наш путь. Всё это становится ещё сложнее, поскольку мы говорим о колониальной ситуации, в которой колонизаторов нельзя просто отправить обратно на свою родину, но нужно деколонизировать сообщество поселенцев, а израильтян рассматривать не только как актуальных угнетателей, но как людей, которые заслуживают равных свобод и прав со всеми остальными людьми в регионе.
Общая, палестинско-израильская борьба, борьба против стены, которую ведут Anarchists Against the Wall, но и многие другие кампании, которые проводит, к примеру, Taayush на захваченных территориях или в «Израиле-48», кажется наилучшим способом продуктивно подступиться к тем многочисленным противоречиям, перед которыми мы стоим. Совместная работа между израильтянами и палестинцами в этом смысле является одной из целей — или, возможно, даже важнейшая цель — каждой кампании, в которой мы участвуем, идёт ли речь о стене, разрушении домов или о сопротивлении нападениям армии. Этой работой мы разрушаем расистскую питательную среду для этого конфликта. Один израильтянин, принимающий участие в палестинской демонстрации и рискующий своей жизнью пред лицом жестокого военного угнетения, ставит не только общую позицию израильских солдат (солдаты спрашивают нас довольно часто, перед или после того, как они стреляют, не боимся ли мы быть убитыми палестинцами в палестинских деревнях), но и палестинского крестьянина, которые до сих пор видел в израильтянах лишь своих угнетателей.
Встреча израильтян и палестинцев — не простое дело для обеих сторон. Мы должны помнить, что многие культурные, политические и социальные различия существуют параллельно к различным властным позициям в конфликте, которые мы не может просто отодвинуть в сторону в надежде, что мы все станем равными партнёрами в борьбе. Борьба, которая должна поставить под вопрос и изменить палестинскую культуру с её патриархальными, милитаристскими и гомофобскими элементами — не наша борьба, но борьба наших палестинских товарищей (4), с которыми мы должны быть солидарны, во-первых в том смысле, что мы снимем вес оккупации с их плеч, чтобы затем бороться за те же элементы в нашем собственном обществе. Освобождение — это всегда процесс, и он может развиться и стать интенсивным, когда мы уберём самые крупные препятствия, стоящие на пути.
Этот процесс, попытка построить общее будущее для израильтян и палестинцев, в настоящем, обладающем столь многими предпосылками, приносит с собой и множество противоречий. Нашей важнейшей задачей является создать такую возможность, чтобы эти противоречия не мешали нам вести борьбу дальше. Нам нужно учиться из этих противоречий и включить их в новое понимание для борьбы против глобального капитализма. Мы находимся на идеологической и географической линии фронта новой войны, и наш опыт, ниши ошибки отзовутся эхом во всём мире.
Примечания:
1) «Dykes and the Holy War» – песня левой израильской группы 80-х годов, Poliana Frank, критиковавшей национальное освобождение с лесбийской точки зрения.
2) Чтобы конкретно углубиться в актуальные дебаты об «опции двух государств» и её политическом значении, сравните Jeff Halper: The Key to Peace: Dismantling the Matrix of Control
3) Yehouda Shenhav: The Occupation Does’nt Stop at the Checkpoint
4) Такие группы как Aswat (Gay Palestinian Women), Alqaws (The LGBTQ Palestinian Group), The Jerusalem Center for Women и многие другие группы и индивиды в палестинском обществе активно выступают за феминистские, «квир» и эмансипаторные перемены.
Источник:
http://ru.indymedia.org/newswire/display/24839/index.php
www.lejim.info/spip/spip.php?article161
Йосси Братал
Добавить комментарий