Михаэль Дорфман: «Маркузе возвращается»

Лет 40 назад имя Герберта Маркузе (1898-1979) ставили рядом с Карлом Марксом, считали его одним из величайших философов ХХ века. Его книга «Одномерный человек» стала библией молодёжных протестов, напугавших как капиталистический Запад, так и социалистический тогда Восток.  Связанные с именем Маркузе протесты «бурных 1960-х» захлебнулись в пучине потребительского общества. Революционное поколение оказалось способным лишь на воспроизводство уродливой модели корпоративного «свободного рынка». Гражданин был на время низведён до потребителя. Имя философа современной революции поспешили похоронить. Никого не устраивала его знаменитая мысль: «В конце каждой конкретной философии стоит общественное действие». Теперь пришло время вернуть идеи Маркузе в общественный дискурс.

 Я не ожидал многого, отправившись в Университет Пенсильвании на конференцию, организованную Международным обществом имени Герберта Маркузе. По дороге я внимательно прочёл программу и увидел, что «звездой» конференции будет легендарная Анджела Дэйвис. Уже одно это гарантировало интересное обсуждение и большое количество участников.

А ведь, и действительно, было очень интересно. Дуглас Кельнер, один из ведущих специалистов по Маркузе, сказал, что «впервые за много-много лет мы сегодня снова можем пользоваться словом «революция». Снова в ходу термины «одномерного человека» в описании современного потребительского общества. «Рональд Рейган был классическим одномерным человеком», — сказал Кельнер. 

Анджела Дэйвис казалась несколько постаревшей с тех пор, как я её слушал на факультативных лекциях, которые посещаю в разных университетах в свободное время. Однако лишь до того момента, когда начала говорить. Тогда снова вернулась молодая и страстная революционерка.

Организаторы пригласили полную энтузиазма публику на выступление Дэйвис словами «Мы не приглашаем вас в Университет Пенсильвании… который часто деструктивен к своим работникам… Мы приглашаем вас в Народный университет, который нам необходим, и за создание которого мы боремся…» Сама Анджела Дэйвис с гордостью провозгласила, что почитает за честь, что она была студенткой у Маркузе, что считает своим долгом показать адекватность и необходимость трудов Маркузе в XXI веке. 

Журнал «Тайм» назвал участника протестов, захлестнувших мир, человеком 2011 года. Потому очень важно осознать, сумеют ли движения «Захвати» (“Occupy”), арабская весна, протесты в России (и сейчас, похоже, в Китае) сохранить момент движения, найти свой философский и идеологический смысл и политическую стратегию. Или они канут в реку забвения, как, скажем «Лето любви» (о котором без «Википедии» мало кто скажет, что это было). Смогут ли идеи Маркузе воодушевить и помочь социальным акциям протеста 2010-х, как вдохновили Анджелу Дэйвис, Руди Дучке, Парижскую революцию (да и, во многом, Пражскую весну) в 1960-х? Сможет ли поколение, озабоченное приобретением крутых гаджетов, взяться за руки и выступить на общественной арене? 

Маркузе родился в Берлине. Мартин Хайдеггер был научным руководителем его дипломной работы во Фрейбурге. Маркузе надеялся соединить экзистенциализм своего учителя с марксизмом. Довольно скоро Маркузе пришёл к отрицанию «фальшивой конкретности» Хайдеггера. Незадолго до прихода к власти нацистов Маркузе уехал из Германии и примкнул к Институту общественных исследований (больше известному как Франкфуртская школа) под руководством Макса  Хоркхаймера. Этот институт стоял у истоков того, что мы сегодня называем «западным марксизмом».

Когда сталинский марксизм напрочь отрицал науку социологию («марксистско-ленинская политэкономия и есть научная социология»),  во Франкфуртской школе удачно применили марксистский анализ к социальной теории. Нацисты преследовали Франкфуртскую школу, и она перекочевала из Франкфурта в Женеву, а затем в Нью-Йорк.

Анджела Дэйвис гордится тем, что она была студенткой у Герберта Маркузе

С началом войны Маркузе начал работать в ОВИ (Офис Военной Информации), позже в ОСС (Офис стратегической информации, предшественник ЦРУ). Ничего странного для немецкого марксиста в такой работе не было. Все силы были брошены на борьбу с нацизмом. В предисловии к первому тому сборника английских работ Маркузе «Технология, война и фашизм» Дуглас Кельнер цитирует его статью начала 1940-х: «Под угрозой террора, которую испытывает сегодня мир, идеалы стягиваются в один узел. Сталкиваясь с фашистским варварством, каждый теперь понимает, что значит свобода».

 Маркузе занимался вопросами пропаганды. Ему принадлежит концепция, как представить довольно дремучей и изоляционистской американской публике опасность нацизма. Позже он стал ведущим экспертом по Германии, помогал американцам разобраться в том, кто нацисты, а кто их противники. Ведь до Второй мировой войны США вообще не считали нужным иметь государственное разведывательные ведомство. Маркузе стал автором пособия по гражданской администрации, использовавшегося для проведения денацификации Германии.

С 1946 по 1951 год Маркузе возглавлял бюро Центральной Европы в Госдепартаменте. В самый разгар маккартизма, когда всю Америку, от армии до Голливуда, чистили от левых, настоящих и воображаемых, один из ключевых отделов Госдепартамента возглавлял революционный социалист, ненавидевший Холодную войну во всех её проявлениях.

Маркузе помог прогрессивным силам включиться в послевоенное развитие Западной Германии. Он резко критиковал привлечение элементов с нацистским прошлым. Маркузе видел в эскалации Холодной войны двух виновников – сталинский коммунизм и западный капитализм, которые под предлогом Холодной войны закручивали гайки и ужесточали контроль над обществами, вели народы к тоталитаризму.

В 1951-м Маркузе стал работать в Институте России в Колумбийском университете. Позже он перешёл в аналогичный институт в Гарварде. С 1954 по 1965 год Маркузе вёл курс философии в Университете Брандейса в Нью-Йорке. В эти годы он создал три самые важные свои работы: «Эрос и цивилизация» (1955), «Советский марксизм» (1958) и «Одномерный человек». В 1965-1970 годах Маркузе занимает кафедру философии в Университете Калифорнии в Сан-Диего (где у него училась и защитила диссертацию Анджела Дэйвис). Здесь он становится ментором революционных студентов.

В отличие от своих коллег по Франкфуртской школе Адорно и Хоркхаймера, Маркузе с энтузиазмом поддерживает их протесты. Его поздние работы «Эссе об освобождении» (1969) и «Эстетическое измерение» (1978) лишь подтверждают его увлечённость и преданность делу общественного протеста. Некрологи на смерть Адорно единогласно называли его величайшим философом современности. В 1980-е пришла новая эпоха, пытавшаяся забыть молодость, и Маркузе вдруг оказался ненужным.

Герберт Маркузе в окружении студентов, которых он считал "мотором революции"

Однако идеи Маркузе никуда не делись. Его концепция «одномерного общества» точно описывала развитое капиталистическое сообщество, дурачившее и мистифицирующее рабочих во всех возможных смыслах. (Здесь Маркузе близок к учению Антони Грамши о гегемонии.) Оболванивание происходит через хитроумную потребительскую систему, обеспечивающую основные потребности и внушающее ложное чувство демократического участия, в то время как общественное и имущественное неравенство растёт. По словам исследователя творчества Маркузе Чарльза Рейца, «отчуждение посреди изобилия, подавление через удовлетворение, перевозбуждение и паралич ума». Даже в так называемой индивидуалистической Америке, Маркузе находит, что люди потеряли своё критическое мышление под лавинами разнообразия продуктов; теряют подлинность, превращаются в конформистов.

Довольно неуклюжий термин Маркузе «репрессивная десублимация» описывает реальное явление сексуальной идентификации потребителей с товарами, которые они покупают. Маркузе первым ухватил то любовное обожание, с которым публика относилась к приобретённым вещам. Раньше это чувство в основном изливалось на детей. В «Одномерном человеке» это – явление, которое усердно эксплуатируют маркетологи: «Люди видят себя через свои вещи. Их душа в их автомобиле, в их электронике, в их многоэтажном доме, в бытовой технике». Четыре десятилетия всё это казалось нормальным, и лишь теперь раздавленное долгами и финансовым кризисом общество оказалось способным критически взглянуть на вещи.

Подобно Достоевскому, Маркузе считал, что красота ведёт к свободе. Развитие постиндустриального капиталистического общества заставило Маркузе пересмотреть классический марксистский постулат о том, что рабочие являются авангардом революции. Авангардом революции Маркузе считал студентов и дискриминируемые меньшинства – такие, как афроамериканцы.

В «Эросе и цивилизации» Маркузе произвёл радикальный пересмотр идей фрейдизма. Он уделяет огромную роль освободительной силе сексуальности, усилению игрового импульса в деле освобождения от пут жёстко детерминированного и репрессивного капитализма. Этот набор идей сделал его популярным пророком революционной молодёжи 1960-х, и этот же набор идей оказывается вполне адекватным настроениям сегодняшнего дня. Ричард Волин определил суть философии Маркузе как «свержение фетишей ложного сознания» («Дети Хайдеггера», 2001).

Маркузе считается отцом новой левой. Однако в отличие от идеологов и философов новой левой, он сохранил верность марксистскому идеалу социального освобождения, которое он понимал как преодоление деградации рабочего класса, вызванной потребительским обществом. Философия Маркузе долгое время считалась в левых кругах трудной для понимания. Его обвиняли в несистемном, магическом, а не рациональном мышлении и т. д.

Сейчас вновь становится ясно, что определяющей является классовая подоплёка социальных проблем, а не различные идентификационные политики – национальные, этнические, групповые, гендерные и т. п. Идеи Маркузе возвращаются, как возвращается его твёрдая уверенность в том, что теория должна обязательно вести к практическим действиям. Работа Маркузе в системе американской администрации сделала его куда более чётким политическим стратегом, чем можно заключить из его текстов. Может быть, устарели какие-то его тексты, но главные идеи Маркузе о синтезе философии, социальной теории, психологии и политики актуальны сегодня, как никогда раньше.

Руди Дучке (1940-1979) - лидер леворадикальной европейской молодёжи в конце 60-х, один из последователей Герберта Маркузе Труды Маркузе продолжают выходить по всему миру. Недавно вышло немецкое издание. Маркузе перевели на арабский язык в Египте, когда появилась необходимость осознать смысл и опыт советского коммунизма. Вышли труды Маркузе в Бразилии. Практически весь Маркузе был переведён в последнее время на русский.

Это удивительно, потому что в 1960-е годы движениям протеста был нужен маститый и известный учёный, а сейчас имя Маркузе – новое для целого поколения активистов. На круглом столе присутствовали участники палаточного протеста «Захвати Филадельфию». Один из учеников Маркузе вспоминал, как его спросили: «Что нам надо делать, Герберт, чтобы провести общественные изменения?» — «Вы знаете, что вам надо делать», — ответил Маркузе. Ещё более актуальна защита права на сопротивление, записанная в конституциях, но отрицаемая капиталистическим обществом.

«Труды моего отца – это лакмусовая бумажка, определяющая то, чем интересуется общество, – сказал на конференции сын Маркузе Питер. – Его труды обязательно в ходу там, где ищут альтернативу капитализму».

http://www.sensusnovus.ru/opinion/2012/03/24/13041.html

Комментарий редакции портала AVTONOM.ORG :

Использование материалов из "сенсуснувус.ру" на нашем сайте не означает, что мы хотим поддерживать этот ресурс со странной мешаниной из праворадикальных и левых идей. На этом сайте можно столкнуться как с текстами  всемирноизвестных марксистов, вроде Эрика Хобсбуама, так и с текстами и ссылками нацистских и новых правых теоретиков вроде Юлиуса Эволы (крупнейший теоретик новых правых Европы)  и Эрнста Юргера (нацист, теоретик консервативной революции). 

Также мы не в курсе кто финансирует этот проект, и в каких целях.  У левого движения вне зависимости от оттенков должно быть четкое понимание невозможности общей платформы с праворадикалами и неонацистами.