Если мы отказываемся быть медиатизированными, мы должны не только прекратить обманываться, не только не верить во всё, что мы читаем в газетах, не только осмысливать поступающую к нам информацию, но, кроме того, нам нужно вообще прекратить оказывать какое-либо внимание СМИ. Временами кажется, что нас поработили экраны, и нам уже не отвести от них своих глаз. Как часто можно встретить на улице людей, гуляющих (или даже сидящих за рулём автомобиля!) с опущенными вниз головами, которые, во время печатания сообщений, врезаются друг в друга, словно загипнотизированные? Пришло время разрушить проклятье и открыть новый способ общения! И дело не только в том, и даже не столько в том, что нам нужна другая информация и другие технологии. Да, нам нужно открыть глаза на правду, но также, что более важно, нам нужно самим сотворить новую правду, которая может быть создана только сингулярными субъектами, объединёнными в сети, сингулярными субъектами, взаимодействующими друг с другом.
Политические проекты, сосредоточенные только на предоставлении информации, сами по себе очень важны, но могут привести лишь к разочарованию. Кому-то может показаться, что если бы народ США знал, что творит их правительство, если бы ему было известно о его преступлениях, то он бы несомненно восстал и всё изменил. Однако, на самом деле, даже если бы все граждане США прочли бы все книги Ноама Хомски и даже если бы они ознакомились со всеми материалами сайта WikiLeaks, они бы всё равно голосовали бы за тех же политиканов и воспроизводили то же самое общество. Самой по себе информации недостаточно. То же самое относится и к практикуемой критике царствующей идеологии, то есть, раскрытие правды о власть имущих не остановит людей от стремления к рабству, которое они воспринимают как освобождение. И даже недостаточно просто найти пространство для взаимодействия в общественной сфере. Медиатизированный является не субъектом ложного сознания, но скорее, медиатизированный это такой субъект, которого поймали в ловушку, завладели его вниманием и поработили.
Для того, чтобы мы могли продуктивно взаимодействовать через сетевые структуры, мы должны стать сингулярными субъектами. Старые культурные проекты, направленные против отчуждения, ставили целью предоставить человека самому себе. Они выступали против того, что капиталистическое общество и капиталистическая идеология способствовали отделению нас от самих себя, против того, что капитализм ломал нас на части, поэтому они искали новые формы цельности и аутентичности, которые, однако, часто выражались в индивидуалистическом ключе. Но, когда ты становишься сингулярным субъектом, ты, наоборот, не должен быть сам по себе. Сингулярные субъекты определяются как субъекты, имеющие внутри себя множество различных частей, как субъекты, которые внешне проявляются только через отношения с другими. Взаимодействие, выражение и проявление сингулярных субъектов через сети, в свою очередь, является не индивидуалистическим по своей сути, но скорее, так сказать, хоровым, коллективным, оно всегда продуктивно, привязано к действиям, сингулярные субъекты существуют только когда объединены, только когда занимаются совместной деятельностью.
Когда мы освобождаемся от оков медиатизированности, мы не прекращаем взаимодействие с медиа – ведь движения 2011 года известны именно тем, что координировались через социальные сети, Facebook и Твиттер – однако наши отношения с медиа меняются коренным образом. Во-первых, как сингулярные субъекты мы получаем способность свободно перемещаться в сетях. Мы перемещаемся как насекомые, исследуем новые пути, и вместе приходим к новым моделям и новым структурам. Нынешняя форма политической организации строго централизована, множества же сингулярных субъектов децентрализованы и взаимодействуют через горизонтальные структуры – поэтому социальные сети служат для них крайне полезным инструментом, с их помощью они координируются и организуются. Демонстрации и политические действия, которые зарождаются сегодня, не подчиняются каким-либо центральным комитетам, их организация происходит благодаря множеству небольших групп, которые собираются все вместе и коллективно обсуждают планы дальнейших действий. Аналогично, после демонстрации, их идеи распространяются вирусным путём по окрестностям, по различным районам мегаполисов.
Во-вторых, медиа становятся инструментами для нашего коллективного творчества и производства. Мы будем способны создать новую правду, только тогда мы прекратим быть индивидуалистами, когда мы начнём строить себя через наши отношения с другими, когда мы заговорим на общем языке. Сотворение истины, правды является коллективным лингвистическим творческим актом. Иногда создание и распространение политических лозунгов на демонстрациях является актом сотворения новой истины. Рождённое движениями «Occupy» рассуждения о 99% против 1%, к примеру, пролило свет на явление социального неравенства и резко изменило условия для протекания общественных дискуссий. Более сложным примером сотворения истины является аргентинский лозунг 2001 года: "Que se vayan todos" (исп. "Пусть все уходят"). Этот лозунг ёмко отражает не только деградацию политических партий, политиканов и самой конституциональной системы, но также он выражает возможность для создания новой демократии, демократии участия. Подобное производство истины вовлекается в процесс создания политического воздействия через обсуждение условий, необходимых для того, чтобы быть вместе, и что это значит по отношению друг к другу. Проявление этих политических воздействий, касающихся вопроса объединения, совместного действия, воплощает собой новую истину.
Таким образом, для взаимодействия в реальности сингулярным субъектам, объединённым в сетевые структуры, требуются палаточные лагеря. Подобное своего рода самообразование, получение нового опыта и знаний имеет место, к примеру, во время студенческих оккупаций. Такие моменты выглядят волшебными, они вдохновляют нас, потому что когда мы вместе, создаётся новый коллективный разум, новый тип взаимодействия. На оккупированных площадях в 2011 году, на Тахрире, на Пуэрта дель Соль, в Зуккотти Парке на ассамблеях через дискуссии, споры и консенсус создавались новые истины. Рабочие группы и комиссии, занимающиеся проблемами жилищных прав, проблемами отчуждения заложенного имущества, проблемами гендерных отношений и проблемами насилия в процессе своей деятельности одновременно действуют как источники для собственного самообразования и получения нового опыта, но вместе с тем они сами являются источником производства и распространения нового знания. Каждый, кому довелось пожить в таких палаточных лагерях, мог сам увидеть, как с помощью материальной и интеллектуальной силы взаимодействия создаются новые знания и новые политические воздействия.
Наиболее ярким современным примером коммуникативного потенциала палаточных лагерей является, пожалуй, многолетний опыт Сапатистского самоуправления в мексиканском штате Чьяпас. EZLN (Сапатистская армия национального освобождения) в начале своего существования была известна свои новаторским использованием медиа, включая применение электронных коммуникаций и передачу сообщений по сети Интернет из лакандонских джунглей. Но даже более важным и новаторским было создание сетей коммуникаций и создание политической правды, осуществленное благодаря общинным практикам коллективного самоуправления. Постоянные попытки, осуществляемые в этих общинах, направлены на то, чтобы низвергнуть устоявшиеся социальные и гендерные иерархии, чтобы вовлечь всех в процесс принятия решений, чтобы привлечь всех к контролю над исполнением возложенных на кого-либо обязанностей, такие попытки наполняют смыслом и содержанием их проекты по управлению, они позволяют идти вперёд и задавать вопросы.
Предыдущие части:
Майкл Хардт и Антонио Негри: "Декларация. Вступление"
Майкл Хардт и Антонио Негри: "Декларация. Глава I. Кризис и его формы субъективности. Должник"
Майкл Хардт и Антонио Негри: "Декларация. Глава II. На кризис ответим восстанием"
Майкл Хардт и Антонио Негри: "Декларация. Глава II. Устроим долгам переворот"
