Анархизм в условиях гражданской войны

Иногда издалека видно лучше. Я никакой не специалист по Украине, в стране бывал всего 3 раза за последние 8 лет.  Друзей и знакомых у меня там максимум 20. Но тем не менее, мне быстро стало очевидно, что в условиях кризиса гражданская война — вполне возможный сценарий. Но абсолютно все мои знакомые в Украине всегда утверждали, что такого быть не может, что, несмотря на все отличия между западом и востоком, никто не готов друг друга убивать. Они были уверены, что Украина никак не может быть Югославией. У всех у них есть знакомые, друзья и любимые и на западе и на востоке, русскоязычные и украиноязычные. Но когда ты в первую очередь думаешь о людях, то ты слишком близко, и не увидишь тех механизмов которые порождают вражду и войны в более крупных масштабах.

Для войны не нужна личная вражда, нужны в первую очередь геополитические и/или финансовые интересы. И в Украине геополитические интересы гораздо более крупные, чем в Югославии. У Югославии не было до такой степени стратегического значения, как у Украины. Но если есть желание порождать вражду и провоцировать войны, то при наличии даже относительно небольших национальных конфликтов и обид это проще простого. Несколько избиений, убийств и похищений - и всё готово. И вот теперь в Украине началась гражданская война.

И кажется мне, что украинские и российские анархисты не были готовы к ходу событий. Вопрос поддержки или неподдержки Майдана обсуждали, только исходя из того, представляет ли он альтернативу хоть чем-то лучшую, чем Янукович. Вариант, что Россия ответит на победу Майдана намеренным разжиганием конфликта, при этом спровоцирует в процессе гражданскую войну, никому не пришел в голову. И если Россия – главный провокатор, поставщик оружия и кадров, то Запад ненамного лучше, так как признаёт только точку зрения киевского правительства и рассматривает движения восточной Украины исключительно как российские марионетки. Вооруженное крыло «федералистов», несомненно, таковым и является, но оно не могло бы появиться, если бы не было массового недовольства и массовых акций против нового правительства в Киеве.

Сомневаюсь, что гражданская война была целью Кремля – он хотел просто максимально раскачать лодку, чтобы Киев смирился с отделением Крыма. Но сейчас, увы, ситуация ушла из-под контроля Кремля и, возможно, он теперь вынужден будет ввести войска, чтобы выполнить свои обещания «федералистам».

Киев дал уже столько забытых «последних ультиматумов» и заявил о стольких несуществующих «антитеррористических операциях», что всем понятно, что боеспособных частей у него почти нет.  Там, где правительственные части действовали, итоги, как правило, трагикомические. То есть, власть понимает, что успешный исход полномасштабной гражданской войны под сомнением. Но она также понимает, что война прекрасно позволяет консолидировать новое правительство, и обо всех обещаниях Майдану можно забыть. То есть, в итоге обе стороны понимают, какую пользу может принести полномасштабная война, несмотря на то, что первоначально они к этому исходу не стремились.

Раскол анархического движения вокруг Майдана

По отношению к событиям Майдана анархическое движение оказалось расколото на три лагеря. Первая группа — это те, чей вклад ограничивался заявлениями в интернете «против обеих сторон».  Эти группы, не буду их тут называть, принципиально хотели остаться в стороне от всех процессов, а только наблюдать и осуждать их со стороны. Эту стратегию и тот склад ума, который её мотивирует, я описал в своей статье «революционные обыватели» ещё три года назад. Эти люди сделали из ничегонеделания добродетель, и их главная цель – не реализовать общественные изменения, а избежать того, чтобы «испачкаться» в процессе.  И поскольку всегда в любом процессе участвуют либо голимые либералы, либо ненавистные националисты, либо страшные сталинисты, либо еще какие-то нехорошие люди, то в итоге нельзя ни в чем участвовать, а можно остаться только дома или в интернете и писать заявления о том, как всё плохо, которые во многом верны, но также банальны и ни о чём.

Вторая группа – те, кого вдохновлял riot porn киевских событий и кто восхищался антиментовским насилием, не думая о том, кто этим занимался и в чью пользу. Некоторые антифашисты вообще от имени «народного единства» угрожали насилием тем анархистам, кто посмел хотя бы умеренно критиковать Майдан. Большинство людей в этой категории — просто любители сражений с ментами, без интеллектуального подтекста, но были и те, кто пытался придавать Майдану выдуманную либертарную составляющую, отождествляя «вече» Майдана с рабочими советами революций XX века и указывая на существующие, но довольно маргинальные требования которых также выдвигали на Майдане.

Но на самом деле эти люди выдают желаемое за действительное, что может быть весьма вредно, если заблуждение о том, что на киевском Майдане была «прямая демократия» распространится среди широкой публики. Да, в некоторых случаях политики вынуждены были отказываться от своих решений под давлением толпы на Майдане, но до прямой демократии там ещё далеко. Толпа на площади – это ещё не прямая демократия. Прямая демократия должна подразумевать общественный контроль над всеми шагами процесса принятия решений, от подготовки проектов и повестки до осуществления решений после их принятия. И поскольку тысячи людей не могут совместно обсуждать вопросы одновременно, должно быть разделение на группы близости (аффинити-группы), каждая из которых принимает собственное решение и затем они совместно выступают. Но на Майдане большинство стратегических решений принимались в тени, и рядовым участникам предлагали только выполнять эти решения или функции поддержки протеста, без реального участия в подготовке решений. Ну и такие популистские требования, как требование киевского Майдана олигархам заплатить «десятину»  вполне попадают в национал-популистский дискурс, до реальной экспроприации власть имущих даже близко не дошли.

Но главная проблема Майдана даже не в отсутствии социальной программы или несовершенстве прямой демократии, а в том что народом они даже не были востребованы. Неважно, сколько раз повторяли, что не хотят нового 2004 года, новой Тимошенко, но теперь народ решил, что все-таки Порошенко и Кличко им ближе чем «продолжение банкета» и «Правый сектор». Хотят возвращения «к мирной жизни», как всё было, без тех жертв, которых требует доведение дела до конца.  Представительная демократия – это действительно как гидра, когда отрезаешь одну голову, то вместо неё растут две таких же. Но революционные обыватели предлагают вообще даже первую голову не отрезать, и это уж точно тупиковый путь.

Кстати, страшные прогнозы «революционных обывателей» и «принципиальных антифашистов» касательно фашистов оказались ошибочными. Фашисты добились очень небольшой реальной власти, теперь их историческая роль — просто реализовывать неолиберальные реформы по требованиям МВФ и Евросоюза, то есть, урезать пенсии, увеличивать потребительские цены на газа, цены на ЖКХ и т.д. Несмотря на все славные традиции, украинские фашисты оказались всего лишь штурмовиками либерализма и лишены способности продвигать собственную повестку.  Есть большая вероятность, что «Свобода» таким образом себя полностью дискредитирует, и это хорошо. Но на самом деле анархисты, если бы были более внимательными, могли бы оказаться в положении фашистов: то есть, после огромных собственных усилий просто помогать совершенно другим деятелям заполучить власть. Во время Майдана многие анархисты смотрели на «Правый сектор» с завистью, но оказалось, что завидовать нечему.

После расстрела Майдана выбор позиции «нейтральных наблюдателей» дискредитировал бы киевских анархистов полностью. Если бы после этого трудящиеся (или, точнее, «народ», то есть, трудящиеся вместе с буржуями низшего и среднего звена) оказались не в состоянии свергнуть режим, то все они полностью потеряли бы своё самоуважение и впали в летаргический политический сон по образцу России и Белоруссии. То есть, после расстрела просто необходимо было избавиться от власти, уже вне зависимости от того что её заменит. В такое положение власть загнала и анархистов. Анархисты в Киеве не представляли существенной силы, но оставаться на стороне уже было не вариантом.

И в этом заключается позиция третьего, «центристского» лагеря анархистов, между безмозглым акционизмом и «нейтральной» интернет-болтовнёй. Это позиция реалистического понимания почти полного отсутствия положительной составляющей в Майдане, но с пониманием того, что кое-что действительно необходимо сделать, ибо иначе ещё хуже будет. Это позиция разумного, реалистичного анархиста, который понимает свою ответственность перед движением и обществом.

Ограничения анархистского участия

Лучшие достижения анархистов в ходе киевских событий – это участие в захвате Министерства образования (несмотря на трагикомический его конец) и проверка в украинской Миграционной службе 25 февраля. Анархисты предпринимали также попытки влиять на повестку Майдана в целом. Больше всего преуспел в этом Харьков, где Майдан был относительно слабым, но меньше страдал от националистической заразы.

Но в подобном энтризме есть две проблемы: во-первых, можно помочь прийти к власти не тем, и, таким образом, стать живым доказательством безрезультатности радикального протеста. Во-вторых, можно оказаться вовлечённым в чужой конфликт. Ведь когда «АнтиМайдан» в Харькове напал на «Майдан», они напали в первую очередь на «бандеровцев», «НATO» или «Евросоюз», но никак не на анархистов. Но раз уж анархисты пришли на Майдан, то убежать в такой ситуации было бы трусостью и предательством, и анархисты были вынуждены драться на одном фронте с либералами и с фашистами. Я не хочу осуждать харьковских, которые сделали самую серьёзную попытку анархистов в Украине влиять на происходящее, но вряд ли это было то сражение, к которому они стремились.

Однако, есть точка после которой дезертирство уже становится необходимостью, и это точка начала гражданской войны. Пока рано давать итоговую оценку анархистскому участию на Майдане, но в условиях гражданской войны Майдан уже не играет роли. Теперь толпа постепенно преобразуется в ополчение и армию, а коктейли Молотова сменятся на автоматы.  Стихийность же сменится на военную дисциплину.

«Боротьба» и некоторые сторонники «Левого фронта» аргументируют, что они на АнтиМайдане занимались тем же, чем анархисты занимались на Майдане – то есть, направлением протеста в социальное русло. Но в АнтиМайдане нет никаких даже искаженных структур прямой демократии, он очень быстро освоил военную организацию, так как его руководство в основном состоит из отставных ментов и офицеров запаса. Не было ставки на массовые демонстрации, ставка просто на военную силу и оружие, которое поставляет Российская Федерация.  И это неудивительно – согласно опросам общественного мнения, даже в Луганской области не более чем 24% поддерживает вооруженные захваты зданий, а вооруженные захваты административных зданий ещё менее популярны. То есть, на массы рассчитывать не приходиться.

Если Майдан был по сути либерально-националистическим протестом среднего класса, поддержанным частью буржуазии, то АнтиМайдан — это контрреволюция в чистом виде. Нельзя отрицать, что в АнтиМайдане есть низовой элемент, можно пытаться среди него вести агитацию, но активное участие и поддержка этого движения, как делают «Боротьба», «Левый Фронт» и Борис Кагарлицкий — это означает выбор позиции совкового шовинизма. Ну и в Майдане тоже имело смысл участвовать, только пока сражение шло с «Беркутом» и с наймитами. С заблуждающимися рядовыми участниками АнтиМайдана драться уже нет никакого толка.

На самом деле, с обеих сторон конфликта наблюдается тенденция, которая представляет огромную опасность для анархистов и всех антиавторитариев в будущем: рекуперация антиавторитарной риторики. С одной стороны западно-украинские автономные националисты (которым симпатизирует множество «анархистов»), с другой стороны  интеллигенты вроде Бориса Кагарлицкого приписывают движениям такие атрибуты, как «прямая демократия», «низовая инициатива» и «самоорганизация», которых там либо вообще нет, либо они появляются только в искажённой форме. Самоорганизация в реакционных движениях – не редкость, но не каждая самоорганизация ведёт к хорошему. Когда две группы различных разновидностей национализма самоорганизуются, чтобы друг друга замочить, то это не причина праздновать. После украинских событий стало ясно, насколько анархистам необходимо объяснить всем, в чём разница между «самоорганизацией» и самоорганизацией.

Согласно этому же опросу, вооруженных сепаратистов на востоке Украины поддерживает всего лишь около 12% от населения, Киев поддерживает только 30%, а 58% - против обеих сторон. В условиях гражданской войны анархисты должны сделать ставку именно на эти 58%, в первую очередь призывать к дезертирству и неучастию. Если влияние анархистов каким-то чудесным образом увеличится, то следует организовывать собственные отряды против обеих сторон. Во многих случаях именно невооруженное гражданское неповиновение помогло избежать жертв на востоке, без него полномасштабная война началась бы намного раньше.  Это движение гражданского неповиновения анархисты должны поддержать, но оно должно направить свой протест в равной мере против «федералистов» и против правительственных войск.

А если все-таки Российская Федерация реагирует и захватывает либо Восточную Украину, либо Украину в целом, то следует брать пример у анархистских отрядов сопротивления времён Второй мировой – такие действовали в первую очередь в Италии и во Франции. В таких условиях главный враг – это оккупационные войска, так как они быстро настроят подавляющее большинство населения против себя. Но также следует стремиться к максимальной независимости от общего движения сопротивления националистического толка, так как союз с националистическим сопротивлением не позволяет расширять внимание анархистов и реализовывать социальную повестку сопротивления.

Если раскол анархистов по поводу Майдана печален, то раскол социалистов – ожидаем и неизбежен. То, что в Харькове «Боротьба» и анархисты оказались по разные стороны баррикад – просто закономерность. В бывшем Советском Союзе 99,9% «левых» будут всегда поддерживать шовинизм и империализм под лозунгом «единства с народом». Анархистам уже давно пора отказаться от «левой» самоидентификации, у нас нет ничего общего с этими людьми. Но анархистами, увы, проще простого манипулировать при помощи этих волшебных слов, и за рубежом многие постят дезинформацию от Кагарлицкого в твиттере.

То, что произошло в Одессе – трагедия, и, вполне возможно, в Доме Профсоюзов погибли люди, которые непричастны к разжиганию насилия. Те, кто кидали коктейли Молотова, должны были понимать возможные последствия своих деяний — если даже Дом сгорел не по вине майдановцев, а из-за неосторожности защитников, то уж точно не из-за того, что первые не пытались его поджечь. Но если гражданская война будет расширяться, то эти смерти — только начало. С обеих сторон множество, скорее даже большинство людей хотят только лучшего для своих близких и своей страны, и они одинаково ненавидят все правительства и олигархов. И чем больше будет жертв среди таких честных, но наивных людей, тем больше будет давление присоединяться к одной из сторон войны. И мы должны противостоять этому давлению.

Но если ради буржуазной революции, которая приводит к власти очередного олигарха, возможно, и стоит дышать слезоточивым газом или получать дубинкой или резиновой пулей, то ради гражданской войны между двумя буржуйскими фракциями не стоит погибать. Это уже не Майдан, это нечто другое.  Кровь анархистов (и вообще ничья кровь) не должна литься ради такого безумия.

Антти Раутиайнен