21 сентября, после украинского контрнаступления в начале сентября, Владимир Путин объявил о “частичной мобилизации” российского населения для поддержки российского вторжения в Украину, начавшегося в феврале этого года. В статье crimethinc, написанной в сотрудничестве с российскими анархист_ками и включающей переведённые материалы нашего сайта avtonom.org, рассматривается реакция антивоенного движения в России и потенциал волнений в российском обществе в целом.
В конце марта 2022 года мы писали, что первая фаза российского антивоенного движения достигла своего предела, подавленная в основном грубой силой. Мы предполагали, что следующая фаза не начнется до тех пор, пока экономические санкции и потери близких на войне не окажут воздействие на население. Однако, вопреки ожиданиям, российская экономика не рухнула - отчасти благодаря лояльности западных капиталистов к российской нефти, - и Путину удалось свести к минимуму недовольство в Москве и Санкт-Петербурге, благодаря использованию солдат в основном из небольших городов.
Другим событием, которое может оказать давление на российское общество, является мобилизация тех, кто был призван на военную службу - а в России все мужчины 18 лет и старше подлежат призыву. После того, как российские потери на войне достигли пятизначных цифр, Путин, наконец, выбрал этот путь. Уже сейчас мы наблюдаем, как людей насильно зачисляют в ряды российских вооруженных сил. Означает ли это, что война затянется на неопределённый срок? Или всё-таки в России начнётся новый период политической нестабильности?
На наш взгляд, боевое антивоенное движение в России остается единственной надеждой на мир во всем постсоветском регионе. Как мы писали в марте,
Единственный способ, как эта война могла бы быть предотвращена - и, вероятно, также единственный способ остановить её сейчас без огромных жертв с обеих сторон - это если бы в России вспыхнуло мощное и международное антивоенное движение, которое смогло бы пошатнуть правительство Путина, за которым бы последовало нечто подобное в Украине и других странах мира. Если война затянется на неопределённый срок или будет так или иначе завершена грубой силой националистического милитаризма, это приведёт к тому, что в последующих десятилетиях люди по все стороны конфликта окажутся в националистической и милитаристской ловушке.
Но если война в Украине закончится в результате восстания и солидарности простых людей, это может создать прецедент для новых восстаний, мятежей, солидарности, которые могут распространиться из России в Украину, Западную Европу и США.
Проблема в том, что за последние полтора десятилетия Путин систематически подавлял все движения в России, а также в соседних странах. Бесчисленное количество россиян_ок, которые в противном случае могли бы составить костяк российского антивоенного движения, уже находятся в тюрьме или вынужденной эмиграции. На этот счёт анархист_ки из Иркутска написали в своём Телеграм-канале на следующий день после объявления “частичной мобилизации”:
“Лето было периодом спада. Никто не протестовал, а если протестовал, то в индивидуальной форме и это больше было похоже на повседневный активизм.
Вчера ситуация опять изменилась. И как писал кто-то в конце февраля - поздравляем, у нас революционная ситуация, но спешим расстроить, что у нас в стране нет революционной силы.”
Как создать революционное движение в условиях жесточайших репрессий? Это более или менее тот же вопрос, над которым люди бились в Иране в течение последнего десятилетия, хотя и с большей непредсказуемостью.
Объявление “частичной мобилизации” вызвало новую волну эмиграции. На границах появились длинные очереди, например на границе с Монголией. По иронии, если Россия успешно защитит свои границы от дезертиров, чтобы сделать мобилизацию более эффективной, это также может перекрыть клапан давления, который до сих пор обеспечивал устойчивость российской автократии.
Сразу же после того, как Путин объявил “частичную мобилизацию”, протестующие вышли на улицы по всей стране. Как и в феврале и марте, феминистки помогли организовать многие из этих митингов. Протесты 21 сентября и в прошедшие выходные были не такими масштабными, как демонстрации в разгар первой волны протеста. Но если учесть, что наказания ужесточились настолько, что за держание плаката теперь можно провести годы в тюрьме, впечатляет то, что они вообще состоялись. (Как любители поэзии Владимира Маяковского, мы хотели бы передать горячий привет участни_цам акции, задержанным за попытку прочитать антивоенные стихи у его памятника на Триумфальной площади).
Полиция, как обычно, ответила на протест грубой силой. Кроме того, сама военная мобилизация используется в карательном ключе: многим арестованным вручили уведомления о мобилизации в отделениях полиции. Конечно, такая практика будет способствовать созданию тревожного впечатления, что мобилизация - это отвлекающий маневр со стороны правительства Путина, направленный против определённых слоев населения, а не на достижение патриотической цели, и это может привести к тому, что мобилизованные войска на фронте также будут менее надежными.
Самые интересные протесты произошли в небольших городах на периферии России, где митингующие начали пытаться защищаться. Например, в селе Эндирей в Дагестане полиция была вынуждена стрелять поверх голов демонстрантов, чтобы вернуть контроль над ситуацией. В Махачкале, столице Дагестана, протестующие попытались перекрыть дорогу и вступили в столкновение с силовиками. Если российская сеть контроля начнёт рваться, то она начнёт рваться по краям, а не в центре режима.
Поскольку обычный протест обходится так дорого, главной формой протеста, набравшей силу за последние семь месяцев, стали подпольные акции, в частности, поджоги военкоматов и саботаж железных дорог. До объявления “частичной мобилизации” с момента вторжения в Украину было совершено по меньшей мере 37 поджогов военкоматов и административных зданий; к утру 25 сентября после объявления Путиным мобилизации было зарегистрировано по меньшей мере еще 17 таких нападений. Еще одно произошло, когда мы завершали работу над этим текстом, в результате чего общее число атак достигло 55 (на 26.09.2022).
Некоторые из этих нападений вполне могут быть делом рук организованных анархисто_к, таких как те, кто связан с подпольной Анархо-коммунистической Боевой Организацией, которая стала получать широкую огласку после того, как мы взяли у них интервью в прошлом месяце. Некоторые другие атаки - это просто акты отчаяния. За последние 24 часа один человек, протестующий против мобилизации, поджег себя на рязанском автовокзале. Другой застрелил военкома в городе Усть-Илимске, Иркутской области. Как сообщается, когда военком проводил инструктаж призывников, нападавший заявил: “Никто никуда не пойдет!” и выстрелил в него. Как и в Казахстане, тот факт, что открыто протестовать так сложно, означает, что грань между выходом на улицы с нарисованным от руки плакатом и выходом в одиночку с канистрой бензина или самодельным огнестрельным оружием более тонкая, чем в Западной Европе и США.
Хотя, наконец, становится возможным предположить, что, загнанный в угол, Путин вскоре может потерять власть, это отнюдь не гарантирует, что то, что будет дальше, будет лучше. Разочарованный национализм - классическая благоприятная среда для фашизма, и многие из тех, кто осмелился критиковать внешнюю политику Путина - ястребы войны, которые требовали более агрессивной политики в отношении Украины и её союзников. Путин культивирует лояльные националистические и фашистские движения, одновременно подавляя автономные и антиавторитарные движения и субкультуры, а наследие Советского Союза дискредитировало левые и коммунистические идеи в сознании миллионов россиян_ок.
Сейчас крайне важно направить ресурсы и поддержку российским анархист_кам и участни_цам антивоенных протестов, чтобы они имели в своём распоряжении средства, необходимые им для того, чтобы донести свою позицию до других россиян_ок - не только за прекращение войны в Украине, но и за новую модель общества, которая придёт на смену путинскому режиму, более партисипативную и эгалитарную. Разгул капитализма и беспредел, который произошёл после распада Советского Союза в 1991 году, был катастрофой огромных масштабов; понятно, что многие россияне поэтому боятся перемен, и именно анархистское движение должно показать, что социальные преобразования могут привести к другим результатам.
Как мы утверждали в статье "Восстание в Казахстане",
“Реальные социальные изменения в российской сфере влияния, как и на Западе, потребуют длительной борьбы. Свержение правительств необходимо, но недостаточно: чтобы защитить себя от будущих политических и экономических навязываний, простые люди должны будут развивать коллективную власть на горизонтальной, децентрализованной основе. Это работа не одного дня или года, а целого поколения.”.
Мы давно подчеркиваем, что ситуация в России заслуживает нашего внимания не потому, что она представляет собой вопиющий и исключительный случай государственного угнетения, а скорее потому, что она является разновидностью той же ситуации, с которой все мы сталкиваемся по всему миру. Тоталитарная автократия в 21 веке не потеряла своих позиций в качестве образца государственной власти. Она набирает силу в Европе - свидетельством тому стала победа крайне правых на выборах в Италии на этой неделе - а также в Соединенных Штатах.
По мере усиления конфликтов за ресурсы, усугубляемых экологическим кризисом, мы, вероятно, увидим больше войн, подобных войне в Украине. На самом деле, это уже происходит в других странах бывшего Советского Союза, например накал вражды между Таджикистаном и Кыргызстаном, Азербайджаном и Арменией. Те, кто сегодня борется против авторитаризма и милитаризма в России, борются с тем же, с чем мы должны бороться по всему миру, и мы должны учиться у них и поддерживать их.
Добавить комментарий