Одно из основных обвинений-штампов в адрес социалистов состоит в том, что те хотят все «забрать и поделить». Некоторые псевдолевые вроде Лимонова сами не прочь подыграть этому штампу в свое время на демонстрациях лимоновцы скандировали: «Отобрать и поделить!». Между тем, этот лозунг, взятый из «Собачьего сердца» Булгакова, не только не имеет ничего общего с учениями социалистов, но и… противоположен им.
Социализм или коммунизм в первоначальном понимании этих слов (а не в том, в каком их употребляют сейчас) означал общественное устройство, при котором все принадлежит всем вместе и никому в отдельности. Иными словами имущество не делилось, оно было общим. Правда, в истории подобное было (да и сейчас остается) только в первобытном обществе, не случайно его уклад часто называют «первобытным коммунизмом» (причем не только левые). Но и социалисты призывали именно к таким же отношениям. И в 1917-1921 собственность на средства производства превратилась из частной в государственную.
Что из этого вышло, мы все знаем. И выводы из этого можно сделать разные. Можно, например, решить, что опыт показал пагубность обобществления и надо все снова поделить, не ради социализма, а ради доброго старого капитализма. Что и было сделано в России в начале 90-х. Можно считать, что это было правильным (хотя, это тоже привело к массе проблем), или что это было сделано неправильно, надо было делать это по-другому, но все равно было надо делать. Можно так считать. Но тогда надо честно сказать, что лозунг «отобрать и поделить!» – это не лозунг социалистов, а лозунг либералов.
Можно считать, что то, что было в СССР не имеет ни к социализму, ни к коммунизму (впрочем. Изначально, повторяю, это были синонимы) никакого отношения, ибо «государственное» не значит «общее», государство – это не общество, а лишь верхушка, управляющая обществом. А потому передача собственности в руки государства была не обобществлением, а лишь разновидностью нового раздела. Не говоря уже о том, что бесконтрольная власть чиновников и силовиков позволяла им грабить всех подряд, а порой, и друг друга (вспомним, сколько обитателей сталинских элитных домов окончили свои дни в лагерях, а их имущество было растащено соседями или теми, кто занял их место). В этом смысле советская элита (а подчас и рядовые советские граждане) мало чем отличались от пиратов и разбойников эпохи первоначального накопления, потомки которых превратились в миллионеров. Или от «братков» 90-х. Какой уж тут социализм?!
Между прочим, и принцип: «Все принадлежит всем» касается не только собственности, но и власти – при том обществе, которое обещали людям социалисты, все имеют равный доступ не только к пользованию материальными благами, но и к принятию решений. Как, кстати, было и в первобытном обществе, которое, вопреки мнению многих современных людей, судящих о дикарях по себе, управляется вовсе не самым крутым мужиком с дубиной, а всеми взрослыми членами рода или племени. Например, про эскимосов антрополог Ратцель писал, что те в любом вопросе слушают того, кто лучше всех в нем разбирается. Естественно, кто в чем лучше разбирается, люди решают сами – если кто-то просто так объявит себя лучшим следопытом или лучшим предсказателем погоды, это еще не значит, что его таковым сочтут другие.
Именно такое общество, как уже упоминалось выше, обещали людям сторонники социализма или коммунизма. Одни из них, правда, почему-то считали, что построить такое общество можно сверху, если все передать не под контроль общества, а под контроль государства. Ибо общество еще не готово к тому, чтобы управлять собой самостоятельно, вот, пусть государство его этому научит. С какого бодуна государство будет это делать, если чиновникам (из которых это самое государство и состоит) выгоднее, чтобы народ был как можно глупее и неспособнее к управлению, что делало бы их, чиновников незаменимыми; с какой стати чиновники, вопреки этому будут учить людей обходиться без них, чиновников – этого социалисты государственники не объясняли. Другие же, напротив, считали, что революция должна быть переходом к социализму (он же коммунизм), а не к каком-то непонятному обществу, которое, непонятно когда и непонятно как, превратиться в коммунистическое (ни у Ленина, ни у Сталина, ни у Троцкого, ни у какого другого сторонника «пролетарского государства» нельзя найти объяснения того, как это самое государство превратиться в безгосударственный коммунизм). Победили, к сожалению, первые, и именно на их совести лежит все то, что произошло после их победы. Вторые, которых сейчас немного и к которым принадлежу и я, по-прежнему считают возможным построить такое общество, но хотят это делать не сверху, а снизу.
Можно соглашаться с нами, можно не соглашаться, но в любом случае ложью или глупостью (возможно, и тем, и другим) будет приписывать нам стремление что-то поделить. Напротив, вся история изменения общества от первобытного (первобытно-коммунистического) к капиталистическому – это история постепенного раздела общего на частное. Причем, часто это сопровождалось отъемом (например, насильственный отъем земли у крестьянских общин или у первобытных охотников (в Америке или Австралии)). С нашей точки зрения это привело ко множеству проблем, в том числе и глобальных, и должно быть исправлено. С точки зрения либералов, это замечательно и должно так и оставаться. Но и с той и с другой точки зрения, мы выступаем за то, чтобы все было общим. А либералы – за то, чтобы все было поделенным. «Отобрать у общества и поделить между отдельными его членами!» – или если короче: «Отобрать и поделить!» – это их лозунг.
Добавить комментарий