Публикуем выступление известного социолога и анархиста Джона Холлоуэя, автора книги "Изменять мир, не беря власть" и ряда других работ, сделанное во время проведения Левого форума в Нью-Йорке 18 марта 2012 года.
Для меня настоящая радость быть здесь. Но мне и немного страшно, потому что, по правде говоря, я впервые выступаю в самом сердце "империи зла". Более того, я хотел бы энергично поблагодарить охрану аэропорта за то, что они впустили меня в эту страну и позволили посетить вас, на этой земле "свободы", увидеть вас здесь, в вашей тюрьме. Возможно, они пропустили меня, потому что не сознавали, что и в тюрьме неспокойно, что в самом сердце империи зреет бунт.
Мы собрались здесь, чтобы проводить 2011-й год, который смыт новым, 2012-м. Год, полный славных восстаний по всему миру. Ведь, благодаря нашему неповиновению, стало ясно, что кризис капитала – это мы сами. Это мы – кризис капитала, и мы горды этим. Хватит уже говорить о вине капиталистов и банкиров. Сами по себе, эти слова не лишены смысла, но они опасны, потому что делают из нас жертву. Капитал – это отношения господства, и кризис капитала – это кризис господства: те, кто господствуют, уже не могут господствовать эффективно. И вот, люди выходят на уличные манифестации и заявляют, что они (господствующие) виновны. Но что мы хотим этим сказать? Что они должны господствовать над нами более эффективно? Лучше было бы выразиться куда проще и сказать: если отношения господства находятся в кризисе, то это потому, что объекты господства уже не столь покорны, что они не так сильно склоняют головы. Недостаток нашего повиновения и есть причина кризиса.
Капитал – это не только система несправедливости; это – система, которая ускоряет эксплуатацию, система, которая усиливает катастрофу. Это можно доказывать по-разному: через закон стоимости, теории формирования стоимости и необходимого для этого времени, теории падения нормы прибыли. Как бы то ни было, важно то, что капитал демонстрирует агрессивную динамику. Это бесконечное движение с ускорением, вечное преобразование того, что составляет капиталистический труд. Это относится не только к интенсификации труда на фабриках, но и к растущему с каждым днем подчинению всех сторон нашей жизни логике капитала.
Само существование капитала состоит в непрерывном закручивании гаек, и кризис – это просто проявление того, что гайка не закручивается так быстро, как должна бы, что она встречает какое-то сопротивление. Быть может, сопротивление на улицах и площадях; безусловно, сопротивление организованное, но это может быть и сопротивление родителей, которые хотят играть со своими детьми, людей, любящих друг друга и желающих на час дольше остаться в своей постели, студентов, которые думают, что им необходимо больше времени, чтобы выработать в себе критическое мышление, людей, которые все еще мечтают о том, чтобы быть людьми. Это мы – кризис капитала, мы, которые отказываемся повиноваться и бежать достаточно быстро.
В действительности, из кризиса есть два выхода. Первый состоит в том, что мы извинимся, попросим прощения за недостаточное наше повиновение и потребуем больше работы. "Пожалуйста, эксплуатируйте нас больше, и мы станем трудиться тяжелее и быстрее; мы подчинимся капиталу во всех аспектах нашей жизни, мы позабудем обо всех детских фантазиях об играх, любви и мысли". Такова логика отчужденного труда, неэффективная логика борьбы через труд, понимаемой как борьба отчужденного труда против капитала. Проблема это выхода в том, что мы при этом теряем не только свою человечность, но и воспроизводим систему, которая нас же разрушает. Если же, в конце концов, удастся, что более чем невероятно, помочь капиталу преодолеть кризис, то капитал все быстрее, быстрее и быстрее пустится подчинять себе все формы жизни. А затем придет другой кризис, потом еще один, и еще один, но уже ненадолго, потому что, возможно, гибель человечества уже не столь и далека от нас.
Альтернатива – потому что я думаю, что есть только одна единственная альтернатива – состоит в том, чтобы открыто заявить, что нет, уж извините, но это мы – кризис капитала, и мы не встанем на колени, мы не примем то, что с нами творит капитал, мы горды своим недостаточным повиновением и отказом покориться разрушительной мощи капитала. Мы гордимся тем, что мы – кризис системы, которая нас разрушает.
Взгляните на Грецию, эпицентр экономического и кредитного кризиса наших дней. Там кризис в полной мере выступает как кризис неповиновения. Капиталисты и политики говорят, что греки недостаточно покорны, что они не хотят тяжело работать, они любят устраивать сиесту и гулять по вечерам, что им теперь надлежит выучить, что такое настоящий капиталистический работник. И, преподав урок грекам, они намерены также преподать его португальцам и испанцам, итальянцам и ирландцам, и все непокорным этого мира.
И в этой ситуации есть только две возможности. Первая – это сказать: нет, нет, мы – хорошие работники, мы хотим больше работы, мы покажем, как мы можем работать, и давайте перестроим капитализм в Греции. А другая – сказать: да, вы правы, мы лентяи и намерены сражаться за наше право быть ими. Мы будем бороться за возможность самим определять ритм вещей, так как мы это считаем правильным. Мы будем бороться за свою сиесту, за вечерние прогулки. Короче, мы скажем нет капиталу и капиталистическому труду, потому что все мы знаем, что капиталистический труд в буквальном смысле слова уничтожает Землю, уничтожает условия человеческого существования. Мы должны построить новую форму общественной жизни.
Первое решение – заявить, что мы – хорошие работники – кажется более простым, даже более очевидным, но это всего лишь иллюзия, ведь большая часть аналитиков говорит, что спад в Греции продлится долгие годы, независимо от ритма повиновения греков. Если вы хотите увидеть, на что похожа отсрочка краха капитала, без какой бы то ни было надежды на радикальные перемены – взгляните поверх границ вашей страны на трагедию Мекскики или посмотрите ближе, куда ближе: в центр ваших городов...
Другое решение – сказать нет капиталу и построить иные социальные отношения. Именно это пытаются сделать в настоящий момент многие греки, осознанно или по необходимости. Если капитал не может обеспечить материальные основы жизни, то мы должны создать их по-иному, выстроив сети солидарности, провозгласив "ни одного дома без электричества" и сформировав группы электриков для того, чтобы снова подключать электричество, когда его отключают. Через движение "Я не буду платить" налоги и дорожный сбор; через "картофельное движение", когда крестьяне напрямую распределяют свою картошку и овощи в городах по низким ценам; через бартерный обмен; через создание общинных огородов и садов; через возвращение в деревню... Более того, через захваты предприятий, больницы, газеты...
Это довольно трудный, экспериментальный путь двигаться вперед, когда нет никакой правильной политической линии или революционной чистоты. Вполне вероятно, что эти формы предвосхищения новой общественной жизни еще недостаточно прочны для того, чтобы обеспечить наше выживание, и придется идти на компромиссы. Но совершенно ясно, что именно в этом направлении нам следует идти , и именно в этом направлении мы должны продвигать вещи и себя самих.
Мир, который мы пытаемся создавать, – это мир без ответов, мир, в котором идут, задавая вопросы, мир опыта. Но нас ведут наше "нет" бесчеловечности, наглость капиталистической системы и излучаемая ею угроза, – а также путеводная звезда утопии, которая восходит из надежды и мечты стольких лет борьбы. Итак, из-за кризиса, мы стоим лицом к лицу с двумя вариантами решения. Мы можем избрать путь подчинения логике капитала, сознавая, что он неминуемо приведет нас к самоуничтожению человечества, – или можем пойти полными опасностей, бесчисленными дорогами открытия иного мира, мира, прорастающего из ран, нанесенных капиталистическим господством. И в ходе открытия этих новых миров можно будет со всей ясностью увидеть, что да, это мы – кризис капитала, кризис, направленный против скорости разрушения мира, и мы гордимся этим. Мы – это новый мир, который говорит: "Капитал, убирайся в ад!".
Добавить комментарий