В связи с происходящей ныне украинской квази-гражданской войной происходит множество разных дипломатических встреч. Однако в действительности значение имеют такие игроки, как канцлер Германии Ангела Меркель и российский президент Путин. Они также являются единственными игроками, которые действительно пытаются погасить конфликт и прийти к какому-нибудь политическому решению. Они оба достаточно могущественны, оба акцентируют свое внимание на реальных задачах и серьезно работают над ними. Они могущественны, но отнюдь не всесильны.
Каждый из них при этом вынужден работать и с другими игроками – в России, Германии, Украине и в других странах – в частности с теми, кто стремится не к политическому решению конфликта, а к его эскалации и распространению и, следовательно, стремится саботировать любые переговоры между Путиным и Меркель.
Первым делом следует обратить внимание на то, что у каждого из них есть определенный основополагающий пункт. Канцлер Меркель хочет гарантий уважения территориальной целостности Украины (за исключением Крыма). Президент Путин хочет гарантий того, что Украина никогда не станет членом НАТО. Если анализировать риторику их публичных выступлений, то здесь важно отметить не только то, что было сказано, но и то, что осталось не высказанным. Давайте вспомним о публичных заявлениях Меркель, Путина и прочих политических деятелей, прозвучавших в последние десять дней августа. 23 августа Меркель впервые прилетела в Киев, чтобы встретиться с президентом Порошенко.
Она тогда заявила, что вскоре должны начаться мирные переговоры в Минске между Путиным и Порошенко (26 августа). И это – по ее словам – позитивный результат, однако она напомнила Порошенко и всему миру, что переговоры эти не станут «крупным прорывом». В интервью немецкому телеканалу ARD она отметила: «Нужно вести переговоры друг с другом, если вы хотите найти решение». Затем она добавила: «Я твердо убеждена, что есть только лишь политическое решение – причем такое, которое желали бы и помогли бы реализовать ЕС и Германия». Заметьте: «только лишь политическое».
Она провела пресс-конференцию с Порошенко, в ходе которой подчеркнула следующий момент: «Мы не можем акцентировать внимание на военном конфликте». Затем она произнесла слова, которые Порошенко явно не надеялся услышать: «Прекращение огня должно быть обоюдным». Порошенко призывал лишь к одностороннему прекращению огня – исключительно со стороны сепаратистских сил Донецка и Луганска. Порошенко ответил: «К сожалению, военная угроза всегда будет существовать для Украины».
Были и другие примеры игры словами. Когда после длительной задержки российские грузовики успешно доставили гуманитарную помощь в Луганск, а затем уехали, то Порошенко назвал это «вторжением». Меркель же вместе с Обамой сказали, что российская гуманитарная помощь является нарушением суверенитета Украины, однако тщательно избегали при этом использовать слово «вторжение».
Когда Андрей Лысенко – воинственно настроенный спикер СНБО Украины – заявил, что россияне, якобы, вывезли военную технику, чтобы избежать разоблачения, то Олег Царев, спикер парламента Новороссии (объединяющей Донецкую и Луганскую республики), назвал заявления Лысенко «глупыми» - ведь, учитывая тот факт, что «мы контролируем менее заметные участки границы, мы бы явно не делали этого на глазах у всего мира, используя гуманитарный конвой».
И, наконец, обратите внимание вот на этот момент: когда Путин отвечал на обвинения Обамы в том, что Россия, якобы, послала войска в Украину и способствует эскалации конфликта, Путин ответил, что русские и украинцы это «практически один народ». И здесь ключевым словом является «практически» - оно дает Путину возможность пойти на урегулирование путем переговоров, в то время как отсутствие слова «практически» перекрывало бы такую возможность.
В этот момент раздались и другие голоса: Андерс фог Расмуссен из Дании – генеральный секретарь НАТО и хорошо известный как «ястреб», заявил, что НАТО впервые решит развернуть свои вооруженные силы в восточной Европе. Однако НАТО ли будет решать? Страны НАТО из западной Европы до сих пор жестко выступали против такого решения, считая это прямой провокаций против России. Их нежелание особенно расстраивает прибалтийские страны и Польшу. В авторской колонке на Нью-Йорк Таймс известный польский аналитик Славомир Сераковский обвинил западноевропейские страны в том, что такая политика делает восточноевропейские страны НАТО «членами второго сорта» и является проявлением «слабоволия со стороны старых членов НАТО и в частности – Германии».
Военное наступление украинского правительства на восставшие регионы захлебнулось, проявив некомпетентность руководства в военных вопросах. И хотя дальнейшие действия России в регионе и называли новым крупным наступлением, но, скорее всего, они приведут лишь к введению еще нескольких санкций. Ведь не только США, но и Великобритания, Франция и Германия дали четко понять, что вообще не рассматривают вопрос о введении войск в Украину, какие бы причины для того ни возникли. Санкции – да (до определенного момента); войска – нет. Однако войска – это как раз то, чего украинское правительство требует, как и требует срочно принять Украину в НАТО.
И основной вопрос на сегодня: кого больше всего заденут санкции и контр-санкции. США и западная Европа надеются, что они смогут существенно сократить реальные прибыли России, резко сократив ее возможности экспортировать нефть и газ. Россия в ответ перекрыла возможность продажи сельскохозяйственной и прочей продукции из западной Европы. А это не только негативно сказывается на европейских фермерах, но и в долгосрочной перспективе может оставить западноевропейские страны без их инвестиционных проектов в России. Россия также намекнула на отказ от сотрудничества в борьбе за на нефть Арктики.
Вероятно, экономика обеих сторон конфликта будет все больше страдать от санкций и контр-санкций. Обама же тем временем должен определиться, насколько ему необходимо сотрудничество с Россией в его новой приоритетной задаче – в формировании военной коалиции для уничтожения сил халифата в Ираке и Сирии.
Перерастет ли украинский конфликт в реальную войну по старым схемам «холодной войны»? Возможность такого варианта предсказывают и левые, и правые, и центристы. Однако я в это не верю – и именно потому что вижу усилия Меркель и Путина, которые продолжат гнуть ту же линию, даже если риторика будет становиться при этом более воинственной.
Могут ли Путин и Меркель заключить сделку? В теории это вполне возможно. Как писал Генри Киссинджер в колонке на Вашингтон Пост, ключевым элементом является «финляндизация»: «Финляндия не сомневается в своей независимости и сотрудничает с Западом во многих сферах, однако при этом тщательно избегает какой-либо институциональной враждебности по отношению к России»». Финляндия входит в Евросоюз и еврозону, но она никогда не просила принять ее в НАТО».
Иммануил Валлерстайн, 29 сентября 2014
Перевод Дмитрия Колесника
Добавить комментарий