Понятие «нация» охотно используется на кухнях и трибунах, но кто может с точностью описать его суть? Не зная сущности и происхождения наций, любой разговор о национализме, национальностях и их взаимоотношениях не имеет смысла. Как ни странно, искать ответа на этот вопрос у националистов нет никакого смысла.
Как на уровне отдельных персонажей, так и на уровне организаций, просмотрев разделы «литература» их сайтов легко заметить, что они наполнены по большей части статьями об утраченном величии, об угрозах со всех сторон, о чем угодно, только не о том как были созданы нации, чем было вызвано их появление и чем они являются.
Причины очень просты. Нации не отличаются особой древностью («возраст» старейших не превышает 300 лет), их образ в мыслях людей имеет мало общего с действительностью, а их возникновение произошло не в результате роста самосознания какой-либо группы людей, а часто в ходе вполне целенаправленных действий государства.
Например, на момент возникновения государства Италия в 1860 году официальный итальянский язык в повседневной речи использовало лишь 2,5% населения, а оставшаяся часть «нации» говорила на местных диалектах, часто не понимая друг друга.
Любая из нижеперечисленных книг займёт вас холодными январскими вечерами и даст пищу для размышлений.
Эрик Хобсбаум – Нации и национализм после 1780 года
Книга британского историка охватывает развитие национализма, начиная с момента его появления и заканчивая трансформациями, произошедшими в XX веке. Взгляды автора однозначно не позволяют отнести его к «ортодоксам», а бурная полемика с догматиками в течение всей жизни отражается и в мыслях, изложенных в этой книге.
«Поэтому французский язык стал существенным элементом понятия «Франции», хотя в 1789 году 50% французов вообще на нем не говорили и только 12–13% говорили «правильно», а за пределами парижского района — даже в области langue d’oui — он был обычным средством общения лишь в городах, да и то не во всяком городском предместье. В северной и южной Франции практически никто по-французски не говорил.
… вопрос заключался не просто в приобретении легитимности нового типа — хотя в недавно возникших или преобразованных государствах перед ними стояла также и эта задача. Самым удобным и привлекательным способом ее решения — а для государств, декларировавших принцип народного суверенитета, единственным по определению способом — была идентификация с «народом», или «нацией», как бы ни толковались эти понятия конкретно. Что еще могло придать монархиям законный статус в государствах, прежде никогда не существовавших (Греция, Италия, Бельгия), или в тех, чье существование порывало со всеми историческими прецедентами (Германская империя 1871 года)»?
Стоит читать, чтобы разобраться с эволюцией национализма и понятия «нации», по-разному воспринимавшимся в разное время интеллектуальными элитами, государством и простыми людьми.
Бенедикт Андерсон – Воображаемые сообщества
Пожалуй, одна из наиболее известных и популярных работ в своей области. Как верно замечено в предисловии к русскому изданию «формулу «воображаемые сообщества» освоили даже те, кто никогда не читал знаменитого сочинения». Автор – живой классик социологии, профессор Корнельского университета США, входящего в Лигу Плюща.
«…она воображается как сообщество, поскольку независимо от фактического неравенства и эксплуатации, которые в каждой нации могут существовать, нация всегда понимается как глубокое, горизонтальное товарищество. В конечном счете, именно это братство на протяжении двух последних столетий дает многим миллионам людей возможность не столько убивать, сколько добровольно умирать за такие ограниченные продукты воображения.
Эти смерти внезапно вплотную сталкивают нас с главной проблемой, которую ставит национализм, а именно: что заставляет эти сморщенные воображения недавней истории (охватывающей едва ли более двух столетий) порождать такие колоссальные жертвы? По моему мнению, для ответа на этот вопрос нужно прежде всего обратиться к культурным корням национализма».
Крейг Калхун – Национализм
Крейг Калхун – ученик Пьера Бурдье и Жака Деррида, один из талантливейших популяризаторов науки. Книга суммирует достижения теорий нации, идентичности и национализма. Рекомендуется тем, кто хочет разобраться в теме с минимальными затратами времени.
«Национализм принимает различные формы: одни бывают мягкими и спокойными, другие — пугающими. Иногда социологи пытаются разделить «хороший» национализм (патриотизм) и «плохой» национализм (шовинизм), словно они являются совершенно разными социальными явлениями. Это осложняет понимание каждого из них и ведет к сокрытию общих черт между ними».
Эрнест Геллнер – Нации и национализм
Э. Геллнер (1925-1995) в течение своей жизни был одним из самых известных ученых в западной политической и социальной антропологии, философии, истории культуры, являлся создателем и директором Центра по исследованию национализма при Центрально-Европейском университете. «Нации и национализм» впервые выпущенные на русском языке в 1989 году, неоднократно переиздавались, как одно из лучших исследований о происхождении национализма как продукта индустриального общества.
«Определение нации связано с гораздо более серьезными трудностями, чем определение государства. Хотя современный человек склонен воспринимать централизованное государство (и в частности централизованное национальное государство) как нечто само собой разумеющееся, однако он без особого труда может уяснить себе его случайный характер и вообразить социальную ситуацию, при которой государство отсутствует. Он вполне способен представить себе «первобытное состояние». Антрополог может объяснить ему, что племя—это не всегда уменьшенное государство, что существуют формы племенной организации, которые можно считать негосударственными.
Напротив, представление о человеке без нации с трудом укладывается в современном сознании. Шамиссо [3], француз, эмигрировавший в Германию в наполеоновский период, написал яркий протокафкианский роман о человеке, потерявшем свою тень. Хотя воздействие этого романа во многом основывается на умышленной двойственности иносказания, нельзя не догадаться, что для автора Человек без Тени—это Человек без Нации. Когда его приверженцы и друзья замечают это ненормальное отсутствие тени, они отворачиваются от Петера Шлемиля, несмотря на его прочие преимущества. Человек без нации бросает вызов общепринятым нормам и потому вызывает неприязнь.
Точка зрения Шамиссо—если это и в самом деле то, что он хотел выразить,—была вполне обоснованной, но обоснованной лишь для определенного состояния человеческого общества, а не для человеческого общества вообще в любом месте и в любое время. У человека должна быть национальность, как у него должны быть нос и два уха; в любом из этих случаев их отсутствие не исключено, и иногда такое встречается.
Но это всегда результат несчастного случая, и само по себе уже несчастье. Все это кажется самоочевидным, хотя, увы, это не так. Но то, что это поневоле внедрилось в сознание как самоочевидная истина, представляет собой важнейший аспект или даже суть проблемы национализма. Национальная принадлежность — не врожденное человеческое свойство, но теперь оно воспринимается именно как таковое».
Иммануил Валлерстайн, Этьен Балибар – Раса, нация, класс: двусмысленные идентичности
Последняя книга в списке предназначена для самых настойчивых. Иммануил Валлерстайн, один из основателей школы мир-системного анализа, вместе с философом Этьеном Балибаром, в сборнике эссе и статей, рассмотрение наций в которых является лишь частью более общей темы.
Эту работу никак не назвать легкой, но результат способен окупить затраченные на неё усилия. Hard Level.
«История наций, в том числе и нашей, всегда предстает нам в форме рассказа, предписывающего ей сюжетную непрерывность. Таким образом, формирование нации проявляется как осуществление некоего многовекового «проекта», с его этапами и моментами осознания, которые историки произвольно объявляют в большей или меньшей степени решающими (Что следует считать началом Франции? Галльских предков? Монархию Капетингов? Революцию 1789 года?).
Но в любом случае эти этапы вписываются в одну и ту же схему: в схему самовыражения национальной личности. Такое представление, разумеется, создает некую ретроспективную иллюзию, но помимо этого оно отражает принудительность институциональных реальностей. Это двойная иллюзия.
Она заставляет считать, что поколения, название которых оставалось почти тем же самым, сменявшиеся в течение веков на относительно стабильной территории, передают друг другу некую неизменную субстанцию. И эта же иллюзия вынуждает думать, что эволюция, отдельные стороны которой мы ретроспективно отбираем так, чтобы считать себя ее завершением, была единственно возможной, что она – наше предназначение. Проект и предназначение – это две симметричные фигуры иллюзии национальной идентичности».
Все эти книги изданы на русском языке и есть в электронном виде. Удачных выходных и помните, пословица «знание – сила» никогда ещё не была так актуальна, как в наше время.
Комментарии
Спасибо, ребята!
Спасибо, ребята!
Добавить комментарий