«В Севастополе растет социальная напряженность»

В январе антифашисты Севастополя провели митинг памяти адвоката Станислава Маркелова и журналистки Анастасии Бабуровой, убитых в Москве в 2009 году. О том, как общественные организации влияют на ситуацию в городе, рассказывают три участника акции – Игорь Панюта, Алексей Присяжнюк и Алексей Шестакович.

– Какова была цель вашей акции? Подводили ли вы итоги митинга?

Присяжнюк: В России каждый год несколько человек гибнет по политическим мотивам. Мы хотим, чтобы людей не убивали за их политические взгляды.

​Панюта: По первым впечатлениям, акция удалась. Прохожие и участники митинга поддержали нашу инициативу собрать подписи под требованием назвать одну из улиц нашего города именем Насти Бабуровой. Кстати, мама Насти подошла к нам на митинг и поздоровалась с нами. Своим митингом мы также хотели напомнить, что главным источником фашизма, реакции, ксенофобии является правящая экономическая и политическая «элита» государств.

– Почему большинство севастопольских общественных организаций не поддержали вашу акцию?

Шестакович: На митингах российские силовики буквально переписывают людей – из-за этого многие не приходят

​Панюта: Большинство социально активных граждан не знали о ее (акции) подготовке. Одна из причин – наша информационная слабость. Известно, что официозные СМИ не охотно освещают мероприятия, «не санкционированные» властью или официальной оппозицией. А других СМИ в Севастополе практически не осталось. Третья причина – «рогатки» в российском правовом поле, которое не дозволяет проводить широкую информационную поддержку акции до того, как ее проведение будет окончательно согласовано с властями.

Шестакович: По поводу количества участников митинга. Мы учитывали и то, что на митингах российские силовики буквально переписывают людей, которые на них собираются, устанавливают их личности. Из-за этого многие мои знакомые просто не приходят на митинги

– Как севастопольские СМИ отнеслись к митингу?

Панюта: Они «удивились». СМИ знают, что в городе остро критикуют власть. Просто замечать данный политический феномен опасно. Тем более если критика исходит от левых. Значит надо делать вид, что их появление на улицах города удивляет: «Оказывается, они есть!»

– Имеют ли общественные организации влияние в Севастополе?

Панюта: Очень незначительное. Искреннее заблуждение – что с приходом российской власти беды трудящихся Крыма будут решены

​Шестакович: Классических общественных организаций в Севастополе единицы. Я согласен с Игорем, что сейчас их влияние незначительное. Однако, если учесть, что в обществе растет социальная напряженность, то влияние общественных организаций будет увеличиваться.

– Можно ли говорить в этом отношении о кризисе в общественных организациях Севастополя?

Панюта: Безусловно, кризис есть. Тут две причины. Первая: сужение – по инициативе власти – поля, в котором эти организации могут действовать. Вторая: искреннее заблуждение, что с приходом новой – «родной», «российской» – власти беды и проблемы трудящихся Крыма и Севастополя будут наконец услышаны и решены.

– Есть ли у вас сложности в отношениях с российскими государственными структурами? Говорят, российские силовые структуры задерживали ваших активистов.

Присяжнюк: Да, нашего единомышленника Сергея Васильченко из Евпатории арестовывали на десять суток. Власть боится любой неконтролируемой оппозиции

​Шестакович: В прошлом году репрессивная машина сработала и против меня. После попытки провести 2 июля пикет в защиту политических заключенных – российских антифашистов и анархистов – меня задержали, устроили обыск, затем подвергли штрафам. Они подтвердили поговорку «Был бы человек, а статья найдется».

Панюта: Разумеется, власть боится любой неконтролируемой оппозиции. Особую нервозность вызывает оппозиция «слева» (антифашисты, анархисты, сторонники социализма, прямой демократии, интернационализма). К ним и относятся участники нашего митинга.

– Актуальный вопрос для Севастополя – скандал вокруг «Херсонеса Таврического». Как вы относитесь к претензиям представителей церкви на объекты заповедника?

​Панюта: Нарушается базовый принцип демократии – разделение государства и церкви, – что является нарушением Конституции. Церковь была и осталась частью государственной машины и в добавок к этому превратилась в коммерческую структуру. Церковь фактически претендует на государственное имущество, а государство потворствует этому.

Шестакович: Церкви мало было получить собор – они хотят взять все. А заповедник и мнение жителей города им безразличны. Как и мнение ЮНЕСКО. Даже многие верующие осуждают действия протоиерея Сергия Халюты и Крымской епархии в отношении заповедника.

– Какие у вас планы на будущее?

Панюта: Отстаивать права и интересы людей.

Источник