Sci-hub — это проект, спасающий многих ученых и студентов от засилья корпораций, владеющих правами собственности на научную литературу. Он даёт простой и бесплатный доступ к десяткам миллионов научных статей. Каждая из них может обойтись пользователю в 20 долларов, если получать их “легально”. За пять лет существования проект получил популярность по всему миру, и в то же время вызвал недовольство одного их крупнейших издательств, Elsevier, которое привело к судебному иску. Мы решили пообщаться с Александрой Элбакян, создательницей и разработчицей проекта о создании сайта, его пользователях и будущем науки.
Вопросы задавали Юрий Дергунов и Алёна Ляшева.
Все знают вас как создательницу Sci-hub, но расскажите, чем Вы занимаетесь, как учёный.
Я изучала разные вопросы нейронауки, занималась нейро-компьютерными интерфейсами. Такие технологии дают возможность управлять мышью на экране или набирать текст через специальное устройство, которое одевается на голову. А поскольку училась на специальности «Информационная безопасность», мне было интересно, возможно ли использовать электрические потенциалы, считываемые на поверхности головы, для аутентификации пользователя, возможно ли создать подобие технологии отпечатка пальца, но только для мозга, то есть слепок этой активности мозга. Обработанная мною база электроэнцефалограмм показала, что разные люди имеют разные сигналы, потому разработка такой технологии имеет перспективу. Сейчас я занимаюсь историей науки, двигаюсь в сторону гуманитарных наук.
Как возникла идея создать проект Sci-hub? Когда начинали, рассчитывали на то, что он станет настолько популярным?
Проект начался с интернет-форума молекулярной биологии, потому когда стала создавать Sci-hub у него уже была готова аудитория. Я просто создала сервис для автоматизации той работы, которую раньше делала вручную, то есть рассылала статьи по разным пользователям форума. Как только анонсировала на нем свой проект, он стал пользоваться большим успехом: мое сообщение о нем набрало там 300 «спасибо», это такой прототип функции «лайк». О популярности на международному уровне, я даже не задумывалась, но с самого начала знала, что на него есть запрос.
То есть первоначально аудитория была русскоязычной?
Да, именно так, пользователи были в основном с постсоветского пространства — Россия, Украина, но потом и люди из других стран начали вовлекаться. Сначала я блокировала Соединенные Штаты и часть стран Европы, чтобы этот сервис не заметили правообладатели, но потом сняла эти ограничения.
Почему сняли и на каком этапе?
Где-то в 2013 году. Подтолкнули к этому русскоязычные посетители тех же форумов работающие, например, в Штатах. Они узнавали про ресурс, но не могли им пользоваться, потому я решилась снять блокировку.
Вы работаете сама или у вас есть коллектив?
Работаю сама по себе. Когда сайт получил огласку в СМИ, мне многие писали, что у них создалось впечатление, будто сайт создали несколько бородатых мужиков в свитерах. Вот такое сложилось общественное мнение. С этими представлениями надо бороться.
То, что проект возник именно на постсоветском пространстве — это случайность или скорее закономерность?
Думаю, что потребность в таком проекте была и в других странах мира, и в Китае, и в Индии, или же в Иране. Так получилось, что началось у нас и у проекта есть пользователи из США и Западной Европы.
Пользователи Sci-hub, интерактивная карта доступна на Science.
Почему в странах, в которых у большего количества ученых есть доступ к библиотекам через организации, в которых они работают, все равно такой высокий уровень заходов на Sci-hub?
Далеко не у всех имеется возможность пользоваться всеми ресурсами. У многих университетов и колледжей есть институциональный доступ лишь к ограниченному количеству материалов. Это зависит от контрактов, заключенных между университетами и библиотечными ресурсами. У меня же в списке более 200 университетов, через которые поступают статьи, — это намного шире, чем обычный доступ одного университета. Например, когда есть научные журналы, на которые подписан лишь один университет. Кроме этого, человек может не принадлежать к исследовательской организации, но ему может понадобиться доступ к научной литературе.
Ваш и другие подобные проекты: это шаги к тому, чтобы сделать знание более доступным, убрать из этой сферы, с одной стороны, неравенство между учеными и широкой аудиторией, с другой — между разными регионами. Как такие изменения могут трансформировать саму науку?
Когда я задумывала проект, то рассчитывала на то, что им будет пользоваться широкая публика, у которой нету доступа к научным исследованиям, полагая что у ученых, как правильно, он есть. Но, как выяснилось, это совсем не так: подавляющее большинство аудитории это пока что ученые и студенты. Это неплохо, но моей задумкой остается то, что открытость научных исследований для общественности подтолкнет к тому, что наукой можно будет заниматься вне исследовательских организаций и центров. Например, отдельные люди или коллективы не привязанные к институциям, могут развивать науку, делая ее более креативной, ведь работа в какой-то организации, особенно крупной, налагает определенные ограничения.
Как Вы оцениваете перспективы других некоммерческих проектов, например, Academia.Edu или Researchgate?
Эти проекты дают возможность получать доступ к статьям через запрос текстов у авторов непосредственно. Но не все же авторы там зарегистрированы, потому им не удастся собрать такую большую базу, как у нас.
Теперь не о самом приятном. Как обстоит ситуация с судебным процессом? Насколько вероятно закрытие проекта?
Такого точно не будет, самый пессимистический сценарий — проект будет работать в сети Tor, а там очень трудно что-то закрыть. Что касается обычного Интернета, то нужно смотреть, удасться ли им закрыть наши домены.
А где они находятся?
Основной домен на Кокосовых островах, но кроме этого существуют еще несколько в других странах. Закрытие даже одного, это сложный бюрократический процесс.
Как на вас лично и вашу свободу перемещения влияет вся эта история с судебным иском?
Судебного запрета на въезд в какую-либо страну у меня нету, но я не выезжаю. Поскольку сервис использует логины и пароли различных зарубежных университетов, то это может привести к аресту и обвинению в том же хакерстве. Далеко ходить не нужно: полгода тому назад в Польше арестовали создателя крупного торрентового сайта. Потому я не выезжаю в Европу или США, но я остерегалась еще до начала судебного процесса.
Была ли когда-то какая-либо реакция от казахстанских или российских властей?
Нет, пока не было. И это очень хорошо.
А были негативные оценки проекта от ваших коллег по цеху или от кого-то еще?
Да, иногда бывают негативные отзывы. Но в основном они от тех, кто вообще не в курсе, какая ситуация сложилась с научными публикациями, а просто использует общую риторику против пиратства в Интернете на уровне вопросов «а кто будет платить?» А в целом отзывы разные.
Мы развиваем науку, а не совершаем преступления
Для вас публичность принципиальный выбор? Ведь, например, админы LibGen никому не известны.
Насчет LibGen, это действительно их принципиальная позиция. Они даже отказались дать интервью для журнала Science. Я же наоборот считаю, что нужно продвигать такого рода проекты, а не прятаться. Прячась ты уже заранее позиционируешь себя как преступника, но ведь это не так, мы развиваем науку, а не совершаем преступления. К тому же есть еще и практический аспект: чтобы прятаться, необходимо прилагать усилия, тратить много энергии, прежде всего эмоциональной, потому проще всего не париться.
Коммерческие издательства оказываются в состоянии переводить в электронную форму книги и журналы, которые выходили до начала нашей (цифровой) эры на протяжении десятилетий. Был бы этот пласт научных знаний доступен сегодня, если бы не существовало копирайта?
Хотя бумага создавала уйму ограничений раньше, сейчас то, что серьезно тормозит распространение научных знаний — это именно копирайт. Если бы не законы о копирайте, думаю, что доступ к самой разной научной литературе был бы более широким, в том числе к бумажным книгам и журналам. Например, один мой знакомый вынашивает идею оцифровать и дать в открытый доступ все советские журналы, и его останавливает именно то, что даже советская научная литература сейчас защищена законом.
Идеи проекта
Как Вы относитесь к публичным лицензиям в области интеллектуальной собственности: GNU Public Licence, Creative Commons? Можно ли рассматривать их как средство борьбы с копирайтом?
Да, такие лицензии хорошая альтернатива копирайту, но они стали относительно популярными только недавно, поэтому используются для небольшого количества интеллектуальной продукции, созданной лишь в последние годы. А что же делать с массой работ, появившихся до того? Часто остаются только пиратские методы.
Несет ли ваш проект какую-либо политическую окраску?
Поскольку копирайт относиться к законодательной сфере, то борьба с ним уже в любом случае политическая. Кроме этого, борьба с копирайтом, как и пиратская деятельность в принципе, затрагивает интересы крупных игроков, выступает против частной собственности, потому не может быть не политической.
Определенная автоматизация научной работы возможна и она может перевести науку на качественно иной уровень
Какие у Вас планы на будущее?
Планов много. Я хочу собрать полную коллекцию научных статей, добавить не только современную науку, но и исторические манускрипты, например, по алхимии, по магии — все то, что считалось наукой раньше.
Также хочу сделать что-то подобное тому, что делают IBM Watson. Они создали аналог искусственного интеллекта и натравили его на несколько десятков тысяч научных статей. Проанализировав эту коллекцию, программа смогла открыть несколько новых белков, которые могут быть использованы в создании лекарств против рака.
Коллекция же Sci-hub на данный момент насчитывает около 60 миллионов научных статей, они занимают около 50 терабайт. Это целая куча гора дисков весом в 25 килограмм. Это почти все публикации, которые появились с того момента, когда статьи стали выходить в цифровом виде. Из тех, что выходили в крупных издательствах, на Sci-hub собрано более 90%. Когда появится полный массив научных статей, то его можно будет обрабатывать средствами научного искусственного интеллекта и автоматически делать научные открытия. Один человек не может самостоятельно прочитать такой огромный массив научных работ, а машине это под силу, поэтому определенная автоматизация научной работы возможна и она может перевести науку на качественно иной уровень.
