Вопрос для себя ставлю так: когда случится революция сможем ли мы что-то сделать?

Интервью с бывшим политзаключённым, 35-м "узником Болотной", а ныне политическим беженцем Дмитрием Бученковым. Дмитрий - начитанный и размышляющий человек, а тюремный опыт придал ему ещё больше авторитетности и серьёзности.

- Дмитрий, ты русский анархо-коммунист и в какой-то мере повторяешь судьбу Петра Кропоткина. Тот тоже был в заключении, но с помощью друзей бежал из России за границу. За границей он Кропоткин познакомился с Бакуниным, который в свою очередь был знаком с Марксом. Вряд ли в Прибалтике ты встретишь людей такого масштаба, как Маркс, Кропоткин или Бакунин, но солидарность ты уже успел ощутить. Расскажи, пожалуйста, о твоих философских взглядах на общество и политику!

- Да, поддержку с воли я ощущал. Благодарю всех, кто поддерживал меня и мою семью (и продолжает поддерживать). Про философские взгляды. На постсоветском пространстве сейчас в зачаточной форме существует три основных теоретических течения: либертарный коммунизм, революционный социализм, интегральный социализм. Я подчеркиваю - не как политические движения, а как форма мысли, существующие в зачаточной форме. Я придерживаюсь по философским взглядам первого течения - либертарного коммунизма. Сейчас различия между этими течениями условны. Сольются ли они воедино или разойдуться дальше - покажет время. Философию либертарного коммунизма, как я ее понимаю, я изложил в статье "Что такое философия либертарного коммунизма", которую написал в тюрьме. Она общедоступна, лежит в интернет.   

Взгляды на общество? В свое время мне показалась очень верной мысль одного американца - Говард Зин его звали, он автор книги "Народная история США". В ней он написал, что рассматривает историю общества не с точки зрения Генри Киссенджера, а с точки зрения угнетаемого и порабощаемого населения. Так вот, я и люди моих взглядов рассматриваем общество не с точки зрения господина Лаврова или Путина, а с точки зрения тех, кого угнетают, чье мнение подавляют, с чьим мнением не считаются. 

При этом, одного пафоса, конечно, не достаточно. Люди современного леворадикального мировоззрения несколько отстают от социологической и политической современной мысли. Совсем не обязательно разделять воззрения современных социологов, тем более, что многие из них не могут договориться между собой. Однако, знать в общих чертах, что достигнуто и какую пользу это может нам принести - нужно. Это нужно для того, чтобы не провозглашать банальщину в левых псевдоидеологических статьях на пабликах. Многие левые в России по прежнему "питаются" уровнем гуманитарной науки 150-летней давности.  

С другой стороны, в России есть товарищи, которые знают западных, например, марксистских теоретиков, которых и на Западе не все знают. Читают их тексты в оригинале. То есть, они довольно хорошо осведомлены, но при этом такие товарищи ничего не могут, а часто - не хотят ничего предложить в организационном плане. Этот разрыв между теорией и практикой, конечно, нужно преодолевать.

- Как ты стал анархо-коммунистом? Кто и что на тебя влияло?

- В моем понимании анархо-коммунизм коротко: самоуправление, социализм, интернационализм, организация непартийного типа, революционное сознание.
 Предупреждая всевозможные вопросы на эти темы, я попросил бы не "наряжать" меня в одежды прошлого века. Мы не занимались никогда и не занимаемся исторической реконструкцией: совершенно бесмыссленно пытаться возрождать большевизм, анархизм, что-то еще - именно как политические течения. Анархо-коммунизм - это наиболее близкий термин, который выражает мои взгляды. Как же это движение, если оно когда-нибудь будет, - будет называться в действительности никто не знает.  

Как стал? Интересовался историей России. Первая акция, в которой я участвовал как один из организаторов был пикет за прекращение войны в Чечне в 2000 году. Повлияли события, которые происходили в нашей стране в 1990-ые годы. Почему распался СССР? Почему идет война в Чечне? Что же там происходит - национально-освободительное движение или "разгул терроризма", как говорят по телевизору? Почему страна богатая, а люди бедные? Откуда вдруг в стране, победившей фашизм появились фашисты? Так был ли в СССР построен коммунизм или нет и тд? Эти вопросы волновали не только меня, но и многих других молодых людей конца 1990-ых начала 2000-ых.

- Ленин считал анархизм философией босяков, хотя, как мы видим, идеологами анархизма была интеллектуальная элита, аристократия. Какие ленинские взгляды тебе близки и как они сочетаются с анархизмом?

- Мне импонирует в Ленине интеллектуальная последовательность, решительность, талант политика, неутомимость. Ленин пытался быть и государственником и антигосударственником одновременно, но государственник в нем все-таки победил. 

  Вопрос о том, как воззрения Ленина сочетаются с анархизмом, следует рассматривать в свете моего ответа выше. Не нужно на себя примерять одежды начала 20 века. Споры о том, что "а вот Ленин и большевики в 1917 году вот как сделали", или "а вот анархисты в 1917 году вот как поступили" - споры в этом стиле считаю лишними. Могу лишь сказать, что большевики в 1917 недооценили государство, рассматривая его "всего лишь как инструмент", и в итоге оно их поглотило.

- Твои кумиры Кропоткин и Ленин. Кропоткин критиковал Ленина, не принял революцию и говорил о том, что диктатура партии не сможет победить капитализм, для создания нового социалистического строя она вредна, расплата тысячами жизней и разорением целых округов, власть портит даже самых лучших людей. Кропоткин отказался от министерского портфеля, который предлагал ему Керенский, считая работу дворника или чистильщика сапог лучше, честнее и полезнее, чем служба государству. В конце концов, он разочаровался в революции, считая ей утопией, власть - насилием, а политику - мерзостью. Выход один - устраниться. А что думаешь ты на сей счёт и видишь ли себя в политике? Хочешь ли делать в Россию или ещё где-то революцию?

- Ленин и Кропоткин для меня не кумиры. Это политические деятели, к которым я отношусь с уважением, интересом и взгляды которых я в чем-то считаю для себя близкими. Кроме них, я могу назвать более десятка революционеров, которых  уважаю и которые близки мне.  

При этом, разные периоды биографии Ленина и Кропоткина я оцениваю по разному. Например,  меня очень удручает, что вернувшись в 1918 году в Россию, Кропоткин по сути не выступил в революционных событиях как анархо-коммунист. В силу преклонного возраста или по иным причинам он не показал способность к консолидации довольно многочисленных леворадикальных сил небольшевистского толка. Посмотрите "Воспоминания" Махно. Там через весь текст прослеживается одна и та же мысль: анархисты оказались организационно слабы и не готовы к революции.  

Также и с Лениным: полагаю, что оказавшись председателем СНК в 1918 году, то есть - председателем советского правительства, на определенном этапе он стал понимать, что власть советов превращается во власть бюрократии, но по разным причинам не смог предотвратить этого.  

На вопрос "вижу ли я себя в политике?" я могу ответить, что вижу. В каких формах - пока не готов ответить.   Что касается вопроса "хочу ли я делать революцию в России", то вопрос, мне кажется, некорректно сформулирован в том смысле, что революция происходит не зависимо от того - хочет кто-то этого или не хочет, это - социально-политическое явление. Поэтому я вопрос лично для себя ставлю так: когда случиться революция сможем ли мы что-то сделать? Сделать так, чтобы часть народа, которая неизбежно окажется вовлечена в события и будет жертвовать собой, жертвовала не напрасно и не во имя очередного нового президента? Власть Путина скорей всего закончится непростыми социально-политическими событиями, и чем больше он находится у власти, тем больше вероятность этих событий. В истории России всегда так: после долгого авторитарного правления следует период гражданской войны.  Может быть не сразу это произойдет, но часто так происходит.

Нестабильность заложена в самой сути российской империи:во-первых, это огромная территория, во-вторых с 2014 года появился новый фактор - присоединение Крыма. Присоединение Крыма является бомбой замедленного действия. После того как Путин уйдет, а он рано или поздно все  равно уйдет - жители России вынуждены будут расплачиваться за эту авантюру.   Поэтому вопрос нужно ставить ни в форме: "а как бы так бы мне что-то сделать, чтобы революция случилась", а в другой форме: "что я буду делать, когда она произойдет".

- На собраниях анархистов ты высказывался о том, что надо повторить 1917 год, то есть призывал к революционному террору, насильственной смены власти. Возможно, власти захотели немного умерить твой пыл как сторонника революции и радикализма. Что ты об этом думаешь? Как ты относишься к "Левому фронту" С.Удальцова? Что у вас общего, а в чём различия?

- В твой вопрос, Максим, как ты его формулируешь - в скрытой форме вложена государственная пропаганда. Он подразумевает, что есть некое хорошее, правильное государство - Российская Федерация, и есть плохие люди, типа меня, которые "призывают к революционному террору".  

Во-первых, нигде я к революционному террору никого не  призывал.   Во-вторых, террором занимается российское государство - здесь и сейчас. Одной поездки в автозаке в Мосгорсуд, вполне достаточно, чтобы все сразу встало на свои места в картине мира. У меня было достаточно времени наблюдать как российское государство издевается над своими собственными гражданами. Главный террорист сейчас - это российская государственная машина, которая с каждым днем становится все агрессивнее как во внешней, так и во внутренней политике.    

Если же "власти хотели умерить мой пыл как сторонника революции", то могу сказать, что скорее они достигли обратного эффекта. Человек, у которого есть советь и у которого работает голова, хотя бы немного посмотревший на российскую государственность изнутри - никак не станет ее сторонником, он станет явным или скрытым ее противником. Может быть даже такой человек не станет оппозиционером, но уверяю - его сознание станет иным, значительно более критичным.

Кроме того, в твоем вопросе про "власти хотели умерить мой пыл" также я вижу странный подтекст. То есть, получается, что "власти знали, что меня не было на Болотной площади, но все равно решили посадить меня в тюрьму". Так получается? Ведь российская власть - именно так мыслит, именно так она и поступает. Ну тогда извините. Тот, кто так мыслит и так поступает, не имеет права ожидать хорошего отношения. 

Про "Левый фронт". Определенный период времени мы сотрудничали с "Левым фронтом", это были наши союзники.  Общее - то, что мы левые, различное - мы более критично, чем "Левый фронт" относились всегда к опыту СССР.

- Что дал тебе тюремный опыт? Как ты изменился? Как изменилось твоё отношение к людям и к идеалистическим взглядам Петра Кропоткина?

- Этот опыт еще больше укрепил меня в верности моим взглядам. К людям я хуже относится не стал, но скорее стал относиться более критично. Взгляды Кропоткина, которые ты называешь иделистичными, я бы не назвал идеалистичными. Скорее Кропоткин никогда не претендовал на роль организатора, поэтому и существует образ какого-то доброго, бородатого дедушки. Если бы он взял на себя роль организатора, консерваторы всего мира поливали бы его грязью до сих пор, как и любого революционера того времени.  

- Как заключённые и охрана относились к тебе, к политзэку? Большинство заключённых пропутинские, поддерживают существующий режим. Имеет ли это какое-то значение в тюрьме?

- Для арестантов не имело большой разницы - политический ты или нет. Главное, чтобы человек был нормальный. Путинские или антипутинские воззрения в арестантской массе большого значения не имеют. Они не являются критерием относительно которого к арестанту другие арестанты относятся хорошо или плохо. Рядовым сотрудникам ФСИН также было наплевать - политический я или нет. Только из за того, что ко мне было определенное внимание сми и правозащитников, среднее звено руководства централа, насколько я понимаю, как-то это учитывало, но не особо сильно.

- Что бы ты изменил в системе ФСИН? Надо ли вообще запретить тюрьмы и почему? Какое бы наказание ты придумал для тех, кто тебя преследовал и лишил свободы, травмировал психику?

- Я не вижу себя реформатором ФСИН. Была бы моя воля, я бы ликвидировал вообще тюрьму как вид учреждений. Реформировать же нужно судебно-следственную систему России, если уж речь о реформе.  

Наказания бы я никакого придумывать не стал, я не злорадный маньяк и с психикой у меня все в порядке. Власть, к которой они присосались - не вечна и они познают скорбь иного положения причем не от меня даже, а от россиского же государства. Оно довольно безответственно даже к собственным служакам.

- Сейчас ты соискатель убежища. Жить оторванным от своей привычной среды обитания довольно-таки трудно. Кроме того, тебе придётся формировать новый круг общения, а также адаптироваться к новой социальной реальности: к обществу потребления, к социальному дарвинизму и т.д. Кстати, критику нигде не любят и везде политики относятся к гражданам как к абстрактным людям. Есть и языковые проблемы и многие другие. Не у всех получается адаптироваться и интегрироваться. Пётр Павленский и Оксана Шалыгина сидят во французской тюрьме. Их перформанс с поджогом банка никто не понял. К слову сказать, Пётр Павленский думал, что Франция - это страна революций, но она также и страна, которая преследовала анархистов, и тот же Пётр Кропоткин провёл там три года в тюрьме. Надеюсь, ты сможешь найти для себя нишу! А какие у тебя планы в эмиграции?

- К "обществу потребления" адаптироваться не придется. В России, в крупных городах - такое же общество потребления, как и на Западе. Я бы даже сказал - еще хуже, потому что на Западе водки потребляют меньше. Я пока не видел в Европе таких огромных, я бы даже сказал гигантских торгово-развлекательных центров, какие стоят на мкаде в Москве, например. 

Планы? Адаптироваться, но это не значит - воспринять "ценности общества потребления", эти, так сказать, "ценности", всегда были для меня чужды. Ближайшие планы - продолжить научную работу, издать несколько книг. Находясь на домашнем аресте, я написал книгу "Способы фальсификации уголовных дел в современной России". Надеюсь, получится издать скоро. Перед арестом, я подготовил к печати еще одну книгу, но не успел издать. Дальше - видно будет.

Источник