Интервью с анархисткой Екатериной Мурановой, обвиняемой в "оправдании терроризма"

Екатерина Муранова

Журналистка Светлана Прокопьева, обвиняемая в "оправдании терроризма" за авторскую колонку о Михаиле Жлобицком, встретилась с анархисткой Екатериной Мурановой, обвиняемой по этой же статье за комментарий в контакте.

Большая часть уголовных дел, возбужденных по статье "Оправдание терроризма" после взрыва в архангельском здании ФСБ 31 октября 2018 года, до сих пор не дошли до суда. Государство наказывает подозреваемых другим способом –  внося их фамилии в список действующих террористов и экстремистов Росфинмониторинга. В числе таких "террористов" –​ молодая мать из города Медвежьегорск в Карелии Екатерина Муранова. Без денег и без работы, она заперта в своем городке и ждет суда за короткий комментарий во ВКонтакте.

Медвежьегорск, где живет Екатерина Муранова, – маленький районный центр в Карелии, всего 14 тысяч жителей. Когда 20 марта в дом к Катиным родителям, где она тогда жила с маленьким сыном, в шесть утра "пришли ребята в масках", у подъезда не собрались журналисты. Весь тот ужасный день Катя была одна.

– Они пришли, нагло вломились в дом, начали все обыскивать, – вспоминает она. – Говорят: "У вас есть запрещенная литература? У вас есть взрывчатые устройства?" Я говорю: "Нет. Ребята, смотрите что хотите, но у меня ничего противозаконного". Все у меня только в голове, мои мысли были со мной.

"Радикальный человек. Маленький мальчик"

Медвежьегорск, где живет Екатерина МурановаКатя – анархистка. "Меня эта тема интересует со школы", – говорит она. Кате 27 лет, за исключением бабушки-румынки, все ее предки – коренные карелы. Она родилась в Медвежьегорске и живет здесь почти всю жизнь, с перерывом на учебу в Санкт-Петербурге. Тогда Муранова увлекалась анархизмом всерьез – вместе с друзьями они раздавали листовки, писали на стенах граффити. Вернувшись в город (местные называют его Медгорой – сокращенно от расположенной там Медвежьей горы) с маленьким сыном, продолжала читать книги и общаться с единомышленниками в чатах, но и только.​

​Утром 1 ноября кто-то сказал ей: "Миша себя взорвал". Михаил Жлобицкий, , 31 октября на входе в здание управления ФСБ по Архангельской области привел в действие самодельное взрывное устройство и погиб. Свой поступок он объяснил в анархистском чате: "ФСБ фабрикует дела и пытает людей…" Это преступление-самоубийство вызвало , а позже из него отфильтровался ряд уголовных дел по статье 205.2 УК РФ – оправдание терроризма. Большинство из них – за комментарии в соцсетях, мое – за . (Против автора этого материала Светланы Прокопьевой возбуждено уголовное дело по той же ст. 205.2 УК РФ. – РС).

– От самоубийства Миши я была в абсолютном шоке, – вспоминает Муранова. – Зашла в Telegram, в чат наш общий – и вижу от него сообщение, что в Архангельске произойдет взрыв. Он как бы оставил предсмертную записку. Даже родителям ничего не сказал.

С Мишей они познакомились в одном из анархистских чатов, стали общаться в Telegram – "приятный молодой человек". Катя говорит, что всегда ругала его за радикальные взгляды: "Я ему говорила: "Миша, так нехорошо – ты слишком радикально настроенный человек". Это была типичная подростковая эмоция, считает она:

– У него такие мысли были: "Ребята, надо идти, надо что-то делать. Мы не можем просто так сидеть и смотреть на все это". То есть радикальный человек. Маленький мальчик.

Екатерина рядом со своим домомВскоре после взрыва в одном из анархистских сообществ ВКонтакте открыли стену памяти Жлобицкого. Одно из сообщений там оставила Екатерина Муранова.

– Я написала, что этот человек для меня – герой. Не в том смысле, что молодец, он весь идеальный, нет, но он отдал жизнь за свои идеи, – объясняет Катя. – Вообще, сейчас в мире мало таких людей. И я это все написала. И потом, через четыре месяца, ко мне пришли ребята в масках. Мне показали бумажку, скриншоты. И сказали: "Вы обвиняетесь в том, что вы оправдываете терроризм".

"Про тебя что-то пишут в интернете"

Пришедшие на обыск показали удостоверения Центра "Э" и привели понятых. Они перевернули вверх дном весь дом, напугав родителей Кати и шестилетнего Ваню. Забрали все электронные устройства – планшеты, телефоны – и зачем-то еще договор на подключение интернета. Часа через три увезли Екатерину с собой, в местное ФСБ, на допрос. Когда она отказалась с ходу подписать признание, разозлились.

– Они держали меня четыре часа в закрытом кабинете. То есть ко мне никто не приходил. Я одна там сидела. Мне не давали ни попить, ни выйти, ни войти – вообще ничего. Говорят: "Если хочешь писать – писай в штаны". Ко мне подошел потом опер и сказал: "Если бы ты была мужиком, с тобой бы по-другому разговаривали", – рассказывает Катя. – Нагнетали атмосферу до такой степени, что я даже расплакалась.

Отделение полиции в МедвежьегорскеДомой ее отпустили только поздно вечером.

– А у меня родители такие... люди старой закалки. Они мне сказали: "Ты пишешь... Это все от лукавого". Они отнеслись к этому, как будто я в чем-то виновата, – вздыхает Екатерина. – И родители теперь меня не понимают, и мои друзья от меня отвернулись. Говорят: "Что у тебя там за фигня происходит? Зачем ты это делаешь?"

Родители не захотели жить под одной крышей с "уголовницей". На время приютила сестра, но потом и от нее пришлось съехать на съемную квартиру. Ванин папа, который остался в Санкт-Петербурге, тоже не счел нужным проявить участие: "Как-то мы с ним списывались во ВКонтакте, он говорит типа: "Про тебя что-то пишут в интернете..." И, как обычно, ушел в закат".

Поддержали, к ее удивлению, малознакомые или совсем чужие люди – дальние родственники в Финляндии, крестная здесь, в Карелии. Подключились к делу Мурановой и общественные организации – позвонили из "Агоры", "ОВД-Инфо", "Открытой редакции", "Правозащиты". Правозащитники нашли для нее адвоката.

– Самые дальние люди, которые, мне казалось, никогда не придут мне на помощь, сейчас со мной контактируют, постоянно мне звонят, спрашивают, как дела. Я даже не ожидала, что есть такие люди, – говорит Муранова. – Мне звонят из Парижа, из Беларуси, из Украины, из Польши, из Чехии. Мне ребята пишут: "Катерина, держитесь! Может быть, вам прислать денежку?" Мне кажется, что вдруг выбежит человек с букетом и скажет, что это программа "Розыгрыш". Когда я начинаю вспоминать об этом – начинаю загоняться, мне неприятно, мне плохо. Я начинаю думать, какое у нас поганое правительство – обо всем этом плохом. Нет, лучше не думать. Я уже не знаю, что делать.

"Потом боялся неделю, что кто-нибудь придет"

Уголовное дело замерло после обыска и первых допросов. "С марта, как его открыли, так оно все и стоит. Меня только внесли в действующих террористов и экстремистов Росфинмониторинга, мой номер в списке 5716..." – говорит Катя.

– А как вы узнали, что вы в реестре?

В Медвежьегорске жива память о Советском Союзе– Это было два месяца назад, в конце мая. Мы сидели, заказывали какие-то вещи ребенку из интернета. Пришла эсэмэска: "Ваши счета заблокированы. До свидания". Вот и все. Я зашла в "Яндекс.Кошелек" – даже там заблокировано. PayPal заблокирован. Везде, где у меня лежали деньги, на всех счетах – там все заблокировано. Потом мне прислали письмо, по почте, официально: "Вас внесли в список экстремистов". Мой следователь был в отпуске. Я ему позвонила и сказала: "Так и так, меня внесли в этот список". – "Да, такое может быть. Это все официально, мы ничего не сможем сделать".

– И как вы теперь?

Катя отвечает не сразу.

– У меня еще ребенок с астмой, у него постоянные приступы. То есть мне нужно постоянно быть с ним, я не могу пойти работать. У меня есть около дома магазин, я пошла к ним и говорю: "Я хочу работать". – "Да, мы вас берем". А потом оказалось, что зарплату некуда перечислять. Они говорят: "У нас все только через банк, наличными мы вам не можем выдавать". Вот такая штука.

– На что вы живете?

– Пока что у нас есть "" (автономная анархическая организация, которая занимается поддержкой репрессированных сторонников. – РС), по 11 тысяч рублей в месяц они нам перечисляют. На эти деньги мы и живем. (Примечание редакции: АЧК-Москва перечисляет Кате 23 тыс руб в месяц, это прожиточный минимум на двух человек, а по возможности и большую сумму)

"Но мы пока не нуждаемся!" – спохватывается Муранова. Потребности, говорит, у нас скромные, сама она – веган. Учебные пособия, одежду к детскому садику, куда Ваня начнет ходить осенью, запасли.

– У нас тут Медвежья гора, вот мы на нее ходим, – рассказывает Катя. – Мы гуляем по лесу, собираем какие-то грибочки, ягодки. То есть я посвящаю маленького человека в мир природы. Ему это нравится.

– Ваня что-нибудь знает про ваше уголовное дело?

– Нет, сейчас у него такой возраст, что детство да детство. Пусть человек лучше живет в неведении. Он потом, после обыска, говорил, что "страшные дядьки пришли", потом боялся еще неделю, что кто-нибудь придет.

"Екатерина, мы заняты"

Маленький провинциальный Медвежьегорск – довольно депрессивное место: "Настолько Советский Союз тут процветает, что это вообще жесть. Это почти деревня". Единственная женщина с дредами чувствует себя здесь не очень уютно, и можно понять ее нежелание рассказывать про свое уголовное дело. Ей грозит до семи лет лишения свободы.

Детская площадка в Медвежьегорске– У нас тут каждая собака знает друг друга. Заводы закрыли, абсолютно все заводы. У нас ничего нет, только магазины, одна больница на весь район. Живите как хотите. Богом забытое место, – описывает Муранова.

Покинуть город Катя с сыном не может, с нее взяли подписку о невыезде. Звонка от следователя она ждет уже четвертый месяц.

– Звоню следователям, а они: "Мы заняты, занимаемся другими делами. Мы вам перезвоним. Куда вы торопитесь? Вы хотите побыстрее сесть в тюрьму?"

– Они относятся к вам как к реальному преступнику?

– У меня следователь – очень добродушный дядюшка. Я вообще не представляю, как он пришел работать в ФСБ. Он прям весь "душа нараспашку". Такой позитивный, постоянно какие-то шутки-прибаутки у него.

– Вы спрашивали доброго дядюшку, не кажется ли ему это дело полным бредом?

– Конечно, я им это сразу и сказала: "Вы боретесь просто с воздухом". Я говорю: "Ребята, вы вообще не тем занимаетесь, чем надо. Вы придумали себе врагов и сами со своими выдуманными врагами боретесь". Даже мой отец сказал, что это бредятина полная, так не должно быть. Батя сразу вспомнил 37-й год.

– Как вы вообще увлеклись анархизмом?

Медвежьегорск - райцентр в Карелии– Это произошло благодаря моей покойной бабушке. Она рассказывала: когда она жила в Румынии, к ней пришли немецкие солдаты, забирать ее брата на фронт, а она сняла штаны и показала им ж**у. Бабушка у меня была бунтарка по жизни. Единственный адекватный человек. А потом я сижу на уроках истории, и нам рассказывают: солевые бунты, картофельные бунты. И это меня все так заинтересовало: "Ничего себе! Люди сопротивлялись системе. Что-то не нравится человеку – он пошел и взбунтовался. Почему я так не могу?" Вот и все. Я загорелась идеями: если в мире все настолько несовершенно, настолько несправедливо, то как-то надо с этим бороться.

– А что сегодня представляет собой анархизм?

– Это свобода, наверное – моральная, личная свобода для каждого человека. Как все говорят: анархия – это хаос. Это не хаос, наоборот, это сплоченная система. Прежде всего, это солидарность друг с другом. Каждый человек имеет право выбирать, что делать, право на свободу. Если мы будем балансировать между собой, друг друга поддерживать, будет круто и здорово, мне кажется. У нас не должно быть хозяев. Мы же не котятки, мы же не щенки. Каждый человек – это личность. И каждый человек должен иметь право на свои идеи, возможности реализовывать себя, не топить свои таланты. У нас сейчас очень много человек в городе спиваются просто, они не находят себе реализации. Бесперспективняк.

– Уголовное дело не заставило вас скорректировать убеждения?

– Это в моей голове, и это никуда не уйдет, я надеюсь. Но сегодня я фактически домохозяйка – сижу дома, никого не трогаю, и тут ко мне приходят дяденьки.​Типичный вид Медвежьегорска

– К чему вы морально готовитесь?

Я хочу, чтобы это все не осталось вот так: дали штраф – и все на этом

– К штрафу. Я надеюсь, что это будет штраф, как у , мы со Славиком переписывались. У него такая же беда: он тоже сделал репост, откомментировал ту же самую запись. Ему дали 300 тысяч штраф, и все обошлось более-менее.

– На полное оправдание нет надежды, значит?

– Я очень хочу пожаловаться куда-нибудь повыше – в ЕСПЧ, в Европейский суд. Я хочу, чтобы это все не осталось вот так: дали штраф – и все на этом. Нет, это неприятная ситуация для меня. Я хочу бороться.

 

Екатерина Муранова, Медвежьегорск

Комментарии

Неприємна ситуація. Це помилка визнавати свої записи в соціальній мережі та давати з цього приводу якісь пояснення в міліції. Складаєте руки і ставите ментів на доказування. Якщо менти агерсивні то це значить, що в них нічого немає. Наприклад, я вже давно поставив владу на доказування. Потрібно постійно писати скарги. Боротьба з владою це довоготривала і марудна справа. Спробуйте створити громадську організацію.

Голосов пока нет

"Настолько Советский Союз тут процветает, что это вообще жесть".

"Заводы закрыли, абсолютно все заводы"

При СССР-то небось заводы работали, 

Голосов пока нет

Лежать, бандера!

Рейтинг: 3 (2 голоса )

Просто вы еще ни разу не попадали в исбу по-взрослому. Когда вам аккуратно положат на лицо тряпку и будут лить воду из баклажки, пока вы не вспомните свой пароль к вк. Тогда они заходят в вашу личку и скачивают всю переписку и контакты. И начинают рассылку вашим френдам провокационных сообщений от вашего имени. Ведь вас "пригласят на беседу" прямо у входа в ваш дом, вы не успеете никого предупредить как маски впихнут вас в микроавтобус с тонировкой и бывай. Поэтому у них есть давно методы для "доказывания" это ваш или не ваш аккаунт.

Голосов пока нет

Надо помогать, по сотке да перевести

Голосов пока нет

Добавить комментарий

CAPTCHA
Нам нужно убедиться, что вы человек, а не робот-спаммер. Внимание: перед тем, как проходить CAPTCHA, мы рекомендуем выйти из ваших учетных записей в Google, Facebook и прочих крупных компаниях. Так вы усложните построение вашего "сетевого профиля".

Авторские колонки

Востсибов

Мы привыкли считать, что анархия - это про коллективизм, общие действия, коммуны. При этом также важное место занимает личность, личные права и свободы. При таких противоречивых тенденциях важно определить совместимость этих явлений в будущем общества и их место в жизни социума. Исходя из...

2 недели назад
Востсибов

В статье, недавно перепечатанной avtonom.org с сайта группы "Прамень", автор формулирует проблему насилия и ксенофобии внутри анархического движения, и предлагает в качестве решения использовать, по аналогии, "кодекс поведения" как в крупных фирмах и корпорациях, или "коллективный договор", однако...

1 месяц назад

Свободные новости