Библиотека

К 100-летней годовщине со дня начала Великой российской революции 1917-1921 гг. публикуем отрывок из книги историка В.В. Дамье "Стальной век. Социальная история советского общества"

О том, как сегодня историки оценивают события столетней давности, мы  узнали у Александра Шубина, доктора исторических наук, профессора, руководителя Центра истории России, Украины и Белоруссии Института всеобщей истории РАН, одного из авторов школьного учебника истории.

— Вы согласны с тем, что революция началась в феврале 1917 года, а закончилась вместе с Гражданской войной?

Публикуем разговор с немецким архитектором, анархистом, создателем и активным участником проектов левоориентированной направленности Ларсом Ланге.

Кирилл Александров: Ларс, расскажи для начала, когда ты заинтересовался анархизмом и как, собственно, это произошло?

Когда у бывшего сотрудника ЦРУ и Агентства национальной безопасности Эдварда Сноудена спрашивают, какие продукты лучше защищены от прослушки и взлома, он говорит: «Используйте что угодно от Мокси Марлинспайка».

Этот текст был написан знаменитой "Красной Эммой" в 1909 г. и опубликован в издававшемся ею журнале "Мать-Земля". Об обстоятельствах появления этого текста она позднее рассказывала так: "... Я получила письмо от сотрудника редакции "Бостон глоб", информирующее меня о конкурсе на лучшую версию новой Декларации независимости, который планировала провести газета. Несколько радикалов уже согласились участвовать; не хочу ли я внести свой вклад?

«В России политических заключённых нет», — это новая официальная позиция российского государства. Её придерживается, например, уполномоченный представитель по Правам Человека в РФ — Татьяна Москалькова.  Признать официальное существование политических заключённых – значит признать свою классовую репрессивную сущность.

Рассмотрим основные аргументы государственных чиновников и тех, кто придерживается такой же точки зрения по данному вопросу:

Гражданская война стоила Испании огромных жертв. При населении в 25–26 млн чел. страна потеряла несколько сотен тысяч человек на полях сражений и в результате бомбардировок, многие стали инвалидами, образовав, выражаясь словами историка Рибейро де Менесеса, «армию раненых» (De Meneses 2001: 119).  Сотни тысяч противников франкистского режима оказались брошенными в тюрьмы и концентрационные лагеря(1).

Начиная свой рассказ о моей последней поездке в Южный Китай, я хотел бы позаимствовать одно предложение, которое часто используют персонажи кино и романов, итак, это — долгая история. За какие-то 17 дней из студента, который никогда не сталкивался с современной промышленностью, я превратился в обычного заводского рабочего. На собственном опыте испытал работу на производстве, увидел, как заводская система угнетает рабочих, услышал их вздохи, полные отчаяния.

Федор Бондарчук снял новое кино, и это всегда интересно, потому что каждый его фильм должен по умолчанию быть каким-то креативным представлением государственной идеологии. Учитывая, что режиссер входил в список доверенных лиц президента на последних выборах и был связан с «Молодой гвардией Единой России», новая картина обещала продемонстрировать провластную интерпретацию массовых беспорядков, о чем заявлял уже трейлер.

Многие СМИ писали об ужасающем положении женщин, оказавшихся в рабстве у «Исламского государства». Поразительно, но совсем рядом, в непосредственной близости от линии фронта, существует общество, построенное на полном гендерном равноправии, позавидовать которому могли бы не только американцы (особенно после прихода Дональда Трампа), но и многие европейские страны.

Я - физик-теоретик из Кембриджа. Всю жизнь я провёл внутри чрезвычайно привилегированного пузыря. Кембридж - необычный город, он весь завязан на один из лучших университетов мира. Но даже в этом городе, то научное сообщество, частью которого стал когда-то двадцатилетний я, было весьма избранным.

В течение двадцати лет стремительного развития экономики в Китае наблюдался рост трудовых конфликтов. Сначала это коснулось рабочих государственных предприятий, пик их активности пришелся на конец 1990-ых. Затем, с середины 2000-ых, на арену вышли рабочие-мигранты, накопившие тактический и организационный опыт борьбы с национальным и международным капиталом.