Альтернативы системе

 Уже достало то, что за панк движение отвечают музыканты. То, что в каждом фильме о панк культуре в основном интервью взятое у панк музыкантов. Панк гораздо обширнее, глубже и разнообразнее, это целая контркультура, которая объеденяет людей в борьбе за свободный лучший мир. Панки не только исполняют и слушают музыку - они делают намного больше: выходят на митинги, акции прямого действия, организуют Еду вместо бомб, Фримаркеты, занимаются стрит-артом, делают журналы, книги, газеты, пишут стихи, ведут сайты.  Панки часто встречают непонимание даже в семье, но продолжают следовать выбранному пути, они также любят, путешествуют, общаются с разными людьми и делают все, чтобы сделать мир лучше.

Дисциплинируя государство. Наиболее удивительный факт за последние несколько лет – то, что государство само, кажется, стало объектом жёсткой критики для тех самых элит, которые его контролируют. Два года назад всё, что мы слышали, было об ужасном хаосе, в который нас ввергли банки. Теперь же всё, что мы слышим в корпоративных СМИ – как расточительным правительствам нужно перейти к кризисным бюджетам, урезать социальные службы, разбить профсоюзы и выплатить по долгам, чтобы предотвратить банкротство. И это несмотря на то, что главной причиной их бюджетных дефицитов являются не пенсии для стариков, а коллапс сбора налогов по причине глобальной рецессии. Мы в первый раз услышали об этом в начале 2010-го года, когда странами, на которые совершались нападки, были мелкие нации вроде Греции, Италии и Ирландия. Теперь мы слышим то же самое о более крупных формированиях, таких как Великобритания, Франция и США.

Революционное движение после 19 июля 1936 г. породило два типа органов: политические «революционные комитеты» или «комитеты антифашистских милиций» и «контрольные» или «фабричные комитеты» на предприятиях. Органы обоих типов стихийно создавались в первые дни революции революционными рабочими и крестьянами на предприятиях, в сельских общинах или в кварталах больших городов. Своему возникновению они обязаны, с одной стороны, идеологии анархо-синдикалистов, концепция которых предусматривала комитеты самоуправления в качестве основы послереволюционного общества, а с другой, - практическим потребностям революционной борьбы. Комитеты возникали в виде соседских комитетов, создававшихся в отдельных кварталах крупных городов, революционных комитетов, сформировавшихся в ходе уличных боев, рабочих «Советов» на фабриках, «Советов» солдат и моряков в армии и на флоте[1], «антифашистских комитетов» или «комитетов милиций» в сельских общинах.

Итальянец по происхождению, Эррико Малатеста родился 14 декабря 1853 г. в Санта-Мария-Капуа-Ветере, городе на юге Апеннинского полуострова, в то время -- на территории Королевства Обеих Сицилий.

Наряду с такими выдающимися личностями, как Пётр Кропоткин, Жан Грав, Элизе Реклю, Карло Кафиеро, Варлаам Черкезов, Александр Беркман, Эмма Гольдман, Малатеста является одним из тех авторов, благодаря которым теория классического анархистского коммунизма приобрела целостный и завершённый характер. Он был скорее популяризатором теории, нежели ее разработчиком. Тем не менее его вклад в распространение идей анархического коммунизма представляется значительным.

Группа "Друзья Дуррути" была образована в начале 1937 г. Её активистами и опорой стали известные товарищи-анархисты с фронта в Гельсе. Оставаясь верными своим анархистским убеждениям, они отказались подчиниться милитаризации, и в итоге вернулись в столицу Каталонии Барселону, где вместе с другими барселонскими товарищами сформировали группу. Своим символом они избрали фигуру Буэнавентуры Дуррути – идеалиста, посвятившего всю жизнь своим анархистским убеждениям. Он был человеком действия, как это показала его героическая смерть на мадридском фронте: в том героическом вневременном Мадриде, который продолжает жить в крылатой фразе: «Вива Мадрид син гобьерно!» – «Да здравствует Мадрид без правительства!». Этот непокорный дух мадридского народа оставался жив в течение всей осады столицы, и именно он стал духом Группы. Таким образом, фронтовые бойцы в Гельсе (участники колонны Дуррути на Арагонском фронте) стали носителями идеи "Держись и борись до конца!"

Трое известных анархистов - участников революции 19 июля 1936 года рассказывают в интервью об этих исторических событиях. - "Наибольший вклад в нашу победу внес боевой дух бойцов-анархистов" (Жозе Пейратс) - "Мятежники думали, что все пройдет как на параде, без серьезного сопротивления с нашей стороны... Их невежество было нашей силой" (Гарсиа Оливер) - "Рабочие создали фабричные комитеты и организовали производство. На транспорте то же самое. Никаких приказов здесь не было. Рабочие и крестьяне стихийно принимали решения, которые становились обязательными" (Абад де Сантильян).

Сан-Кристобаль, Мексика. – Эта нация зажата в тиски усиливающейся войны наркоторговцев, которая за последние пять лет унесла жизни 40,000 человек. Среднее количество убитых в день варьируется, но обычно измеряется десятками. Методы лишения жизни различны, от обезглавливания и нанесения увечий до удушения и выстрела в голову. Большинство мексиканцев “привыкли” к невыносимой жестокости и надеются на то, что реки крови не сотрут их с лица земли.

Но как бы то ни было, иногда один единственный инцидент может вызвать серьезную общественную реакцию. Хуан Франсиско Сицилья (Juan Francisco Sicilia) был одним из 7 друзей, найденных связанными и мертвыми на юге Мехико 28 марта. Улики, найденные на месте преступления, указывали на связь с наркокартелем. Их убийство привело к началу национальной мобилизации, вылившейся в новое общественное движение, ставящее своей целью изменить политику правительства от ведения бесконечной войны к принятию комплексного политического решения.

Книга "Грядущее восстание", написанная французскими авторами и переведенная недавно на русский язык, стала своего рода библией современных "пост-автономов" ("тото"), которые пытаются соединить вместе элементы из различных левых идейных течений - автономизма, ситуационизма, инсуррекционализма и т.д. Насколько удачна получившаяся смесь? Может ли она послужить делу социального и личностного освобождения? Ответ на эти вопросы пытаются дать французские либертарии и интернационалисты.

Публикуем  часть работы  известного немецкого анархо-синдикалиста  Аугустина Сухи  «Ночь над Испанией», посвященную гражданской войне в Испании (1936-39гг.). 

День 19 июля 1936 года имеет огромное историческое значение для испанцев. Июльские события за Пиренеями поставили перед европейской политикой новые проблемы. С начала 20-х годов реакция наступала. В Италии, Румынии [в издании опечатка: речь идет о Болгарии, – прим.перевод.], Германии и Австрии одна за другой воцарились диктатуры, враждебные свободе. Ни в одной из этих стран социалистическое и коммунистическое рабочее движение не смогло сдержать наступление фашизма. Оно без борьбы сдало политические свободы и социальные завоевания, добытые в ходе полувекового противостояния. Испанское рабочее движение рассматривалось им как отсталое из-за его сильной анархистской ориентации.

Публикуем теоретическую работу известного испанского анархиста Исаака Пуэнте, врача и активного  участника 2-х миллионного анархо-синдикалистского профсоюза Национальной конфедерации труда (CNT-FAI)

Уничтожение собственности. Стремление к этому свойственно всем социалистическим школам и служит окончательным условием для того, чтобы тот или иной строй мог называться коммунистическим. Оно основано на естественном праве каждого человека - праве на жизнь, на понимании простой истины: человек как творение природы не может вывести из нее права на обладание имуществом. Допустим только один вид обладания - тем, что служит удовлетворению наших потребностей.

Самые последние новости анархического движения в передаче «Буревестник». Сегодня в выпуске: Приговор «Химкинским заложникам» в Химках. Экологический лагерь в Подмосковье, Судьба Дениса Солопова в Киеве. Сращивание государства и криминала в России.  Дни единых действий в поддержку Нижегородских антифашистов в Мире. Блокирование работы министерства образования в Москве. Пикет против ограничений права на аборт в Петербурге. Угрозы юристу Агоры в Москве. Футбольное рейдерство в Электростали. Беспорядки после хоккейного матча в Ванкувере.  Отказ от ядерной энергетики в Европе.  Акции протеста против строительства скоростной железной дороги в Италии. Окончание лагеря протеста в Мадриде. Принятие пакета жесткой экономии в Греции. Захват городского пространства везде.  Антифашистский турнир "Не сдавайся -- 3".

Публикуем теоретическую работу известного анархо-синдикалиста немецкого происхождения Рудольфа  Роккера (1873-1958). Его имя по праву стоит в ряду наиболее значимых теоретиков синдикалистского движения  и практически неизвестно в России.

Вопрос, который мы подняли в нашей прошлой статье, тесно связан с другим, обладающим большим значением для будущего социалистического движения. Благодаря монополии на образование и всё более открытому разделению труда на умственный и ручной, сами рабочие оказываются всё меньше способными охватить всю область технических и организационных связей в какой-либо отрасли производства.

Книга "Анархономика" вышла совсем недавно, месяца два назад. Современной либертарной теории не хватает экономических разработок, поэтому изначальный посыл для перевода и издания подобных текстов, безусловно, правильный. Что касается самого текста, то польза от него - сомнительна. Меня насторожила первая же фраза предисловия: "Анархономика - это понятие, которое Копенгагенский институт исследований будущего использует в качестве общего термина для описания ряда новых, вызывающих беспокойство особенностей функционирования современного общества, которые появляются в связи с демократизацией и переходом на  цифровые технологии." О какой демократизации идет речь? В странах западной Европы? В России? В арабских государствах? Или, может быть, представительная западная демократия, это именно тот вариант, демократии, перед которым мы все должны преклоняться?

Книга антрополога Давида Грэбера «Долг: первые 5000 лет» интересна тем, что автор показывает многообразие форм человеческой самоорганизации. Это особенно актуально сейчас, когда только и приходится слышать, что у капитализма нет альтернативы. Давид совсем иначе смотрит и на такое глобальное понятие, как долг. 

- Давид, какими Вы представляете читателей вашей книги?

- Раньше я писал книги в основном для академических читателей (антропологов, социологов и других), а также для политических активистов. Эту книгу я старался сделать доступной и интересной для более широкой аудитории, для людей, которые интересуются историей, экономикой, антропологией. Я хотел написать книгу, которая будет образовательной, но не академической. Это мой вклад в общественные обсуждения кризиса, случившегося в 2008 году.

Видимо, правоохранительные органы хотели отвлечь внимание общественности от оправдания Максима Солопова и Алексея Гаскарова 24-го июня. 
Далее - первоначальная ложная новость о задержании в Европе антифашиста Петра Силаева, которая оказалась фальшивкой.  

Многие анархистские философы исходят из жажды свободы. Там, где свобода является метафизической концепцией или моральным императивом, я остаюсь холодным — я не могу мыслить абстракциями. Но куда чаще свобода анархистов оказывается глубинным животным криком или религиозным воззванием, подобно гимну пленников в Fidelio. Они чувствуют себя заключёнными экзистенциально, природой вещей или Богом; или потому что повидали или испытали слишком много экономического рабства; или они лишились своих свобод, либо были колонизированы внутри империалистами. Чтобы стать людьми, им нужно стряхнуть с себя угнетение. С тех пор как, в общем и целом, мой опыт достаточно широк для меня, я не стремлюсь к свободе, если только я не желаю «расширить сознание». Может быть, я чувствовал бы иначе, если бы я, например, подвергся давлению литературной цензуры, как Солженицын. Моей обычной жалобой было не то, что заключён, но что я в изгнании или был рождён не на той планете; самое последнее — что я прикован к кровати. Моя реальная проблема в том, что мир для меня непрактичен, и я понимаю, что моя глупость и трусость делают его ещё менее практичным, чем он мог бы быть.