Заблуждения относительно империализма, и коллективные травмы анархистского движения

С тех пор как началось военное вторжение в Украину, нам часто встречались призывы неукраинских анархистов, коммунистов и левых к украинским: не оказывать сопротивления путинской агрессии, сложить оружие и бежать.

Подкаст-версия колонки.

Вести диалог с такими людьми бесполезно. Однако, нам стоит задуматься — каким образом анархистская и левая теории оказались в таком плачевном состоянии? Готового ответа на этот вопрос у меня нет, но, как мне кажется, тому есть две основные причины. Во-первых, устаревшие представления левых об империализме, которые распространились и на анархистскую теорию, а также коллективная травма анархистов, вызванная многочисленными поражениями движения в прошлом. Во-вторых, у многих анархистов есть тенденция смотреть на вещи только через призму своей локальности, не принимая во внимание реалии вне ее.

До крупных поражений антиавторитарного движения в 1920-х, 1930-х и 1940-х годах анархисты и подумать не могли выступить с подобным безумным призывом. К примеру, анархисты Кореи и Финляндии принимали активное участие в борьбе за национальную независимость, а анархисты из Великобритании, Соединённых Штатов, Нидерландов и Японии решительно выступали против империализма и колониализма своих правительств. В те времена, ни один анархист не призывал национально-освободительные движения сложить оружие.

Что не так с нашими теориями империализма?

Заблуждения левых относительно империализма можно, по крайней мере отчасти, отнести к Ленину. Ленин считал, что империализм является высшей стадией капитализма, предполагающей его расширение, завоевание периферии и в конечном итоге разрушение в глобальных масштабах свободной конкуренции, той, которой капитализм обязан своим созданием. Ленинистское определение империализма было удобно в первую очередь самому Ленину, так как в его контексте нападения советской России на Польшу, Украину, Азербайджан, Армению и Грузию нельзя было назвать империалистическими завоеваниями.

Под это определение также не попадают многие другие исторические проявления империализма. Зачастую завоевания мотивированы не интересами прибыли, а интересами безопасности — например, созданием так называемых буферных зон. Таким нередко был империализм Российской Империи и позднее Советского Союза. Завоеванная в 1809 году Александром I Финляндия была на тот момент самой бедной страной в Европе и принесла России лишь убытки. Настоящим поводом для ее завоевания было создание безопасной буферной зоны перед столицей империи Санкт-Петербургом.

И хоть Россия уже давно не империя, мотив путинского вторжения в Украину тот же, что был у завоевания Александром I Финляндии — создание буферной зоны. Даже если Путин и одержит победу в войне, он потеряет на ней больше капитала, чем она могла бы ему принести в ближайшие 100 лет. В этот раз за войной стоит не капитал и не олигархи — некоторые из них, например руководители компании Лукойл, даже открыто ее осудили.

Конечно, можно обобщить и сказать, что капитализм стоит за всеми современными войнами, так как он зиждется на принципе конкуренции, а не сотрудничества. Но механизм, с помощью которого капитализм создаёт войны, сложнее, чем его рисуют левые. Попытки левых приписать всю ответственность за войны махинациям капитала выглядят особенно глупо в тех случаях, когда объекты имперской агрессии не располагают значительными запасами нефти.

Так например, в 1999 в левой среде ходило мнение, что за бомбардировками Югославии стоит намерение США и НАТО провести нефтепровод через Косово. Однако прошло уже 23 года, а нефтепроводом там так и не пахнет. В 2001 левые настаивали, что США хотят провести нефтепровод через Афганистан, и этим объясняли военное вторжение. Опять же, ничего подобного не случилось. Не нефть двигала этими войнами, но отнюдь и не благие намерения тоже. Причины сугубо идеологические: установить для мирового сообщества определенную международную правовую систему и отомстить за прошлые унижения. Похожие причины и у Путина. Помимо создания буферной зоны, он также хочет отомстить за унижение, каким был с точки зрения агента КГБ развал Советского Союза. Сыграл здесь роль и его ультранационализм — желание объединить все русскоговорящие территории под флагом одного государства.

Успешные завоевания, конечно, приносят капиталистам выгоду. Некоторые капиталисты пополнят свои кошельки вне зависимости от конечного результата, до тех пор пока это не ядерная война. Не стоит, однако, приравнивать капитализм к деятельности одной сверхдержавы. США все еще является лидирующим капиталистическим государством, но приди на его место кто-то другой, капитализм от этого не выиграет и не проиграет. Мультиполярный мир не обязательно менее или более капиталистический, чем сегодняшний. Поэтому я нахожу суждение, будто американский империализм хуже всякого другого империализма, лишь только потому что США — лидирующее капиталистическое государство, очень поверхностным.

В Греции, на Балканах и в Латинской Америке левые имеют личные причины не доверять США и НАТО. Для них сотрудничество с Западом недопустимо даже перед лицом общего врага. Но не существует универсальных ситуаций, или универсальных иерархий угнетения, в центре которых всегда стоял бы капитализм, а агрессором являлись бы Штаты.

Если вы гей в Чечне и об этом прознают, вас скорее всего убьют, и капитализм здесь будет ни при чем. В данной ситуации на первый план выходит проблема патриархата и гомофобии. Так, война в Украине не является неизбежным следствием деятельности капитала, а вызвана скорее извращённым видением мира конкретного человека. Не будь этой войны, капитализм бы от этого не пострадал, возможно даже наоборот — процветал бы сильнее. Самое опасное угнетение, ваши худшие враги и лучшие потенциальные союзники меняются в зависимости от времени и места.

Представления левых об империализме сформировались не только под влиянием теории Ленина, но и под общим страхом ядерной войны. Ноам Хомский, к примеру, считает, что лучшим способом усмирить ненависть Путина к Западу, будет сдача под его контроль нескольких государств в качестве буферной зоны; все остальное, по его мнению, приведет к ядерной войне. Но у такого решения множество проблем, самая очевидная из которых — то, что Хомский не потрудился спросить у жителей этих будущих путинских буферных зон, хотят они такой судьбы или нет. К тому же, лёгкие победы отнюдь не усмиряют амбиций тиранов, а только подпитывают их. Мне бы не хотелось оказаться в ситуации, где мне бы нужно было выбирать между подчинением Гитлеру и ядерной войной. Потому нам так важно как можно скорее свергнуть Путина, а не пытаться его утихомирить..

Как мы можем более точно определить империализм?

Империализмом можно назвать попытки завоевания государством других территорий с целью добиться статуса лидирующей сверхдержавы.

Это определение во многом схоже с теми, что дают словари, однако я решил убрать из него экономическое господство и культурную гегемонию. Доминирование американских фильмов в мировой киноиндустрии, мне кажется, не стоит ставить наравне с завоевательными кампаниями и уничтожением городских центров ракетными ударами.

Сегодня империалистические амбиции государств все чаще терпят поражение (как было в случае с США в Ираке и Афганистане) или же вообще их воплощение становится невозможным (например для Бельгии, Нидерландов и Португалии), поэтому под империализмом левые стали все больше подразумевать экономическое и культурное доминирование. Однако я считаю это чрезмерным раздутием концепта, ведущим левых к грубому анализу событий: как например приравнивание усиления влияния НАТО к российской атаке на Украину.

В американском пост-колониальном дискурсе существует тенденция смотреть на завоевательные войны, как на нечто, оставшееся в прошлом; таким образом происходящее в восточной Европе либо приравнивается по важности к культурному доминированию Соединённых Штатов, либо не рассматривается вовсе. Можно сказать, что у пост-колониальной теории есть своя колониальная предвзятость. Не помогают ситуации и сами жители восточной Европы, инкорпорирующие пост-колониальную теорию в свой анализ, так как местные межэтнические конфликты редко вписываются в колониальные рамки этой теории. В восточной Европе другая сторона конфликта — враг, но не какой-то внешний "чужой", не считающийся за человека; это тоже человек, лишь с другой идентичностью. Не всякий империализм поэтому колониален.

Когда крупное государство заключает союз с государством поменьше — это отнюдь не то же самое, что и поглощение мелкого государства более крупным путем силы. Можно, конечно, впасть в морализм и критиковать восточно-европейские страны за их желание присоединиться к НАТО, припоминая преступления США в Латинской Америке, на Ближнем Востоке, а также на территориях бывшей Югославии. Однако эстонцами, стремящимися в НАТО, движет не желание угнетать палестинцев, курдов, иракцев или косовских сербов, а желание не быть покоренными Россией. Я не поддерживаю присоединение Финляндии, или любой другой страны, к НАТО, но так же я и не обвиняю эстонцев в империализме, потому что — ну какой там может быть империализм?

Испанская республика искала помощи у Великобритании и Франции. Когда поражение Кронштадтского восстания казалось неминуемым, повстанцы обратились за помощью к странам Антанты. С другой стороны, многие анти-колониальные движения в 50-х, 60-х и 70-х годах запрашивали и получали поддержку от Советского Союза. И я их не обвиняю. Друг моего друга не обязательно должен быть и мне другом.

Каждый год сотни тысяч людей бегут из бедных государств в богатые — они, получается, тоже агенты империализма? Возможно, принципиальный революционер присоединился бы к социальной борьбе именно там, где он родился, каким бы бедным ни было государство. Но желание поднять свой уровень жизни — вполне естественное желание, и становиться моралистами здесь анархистам не будет никакой пользы. Многие в восточной Европе поддерживают решение присоединиться к ЕС и НАТО, поддерживают потому, что беспокоятся о своей безопасности и потому что хотят поднять уровень жизни, а не потому, что намерены грабить Африку за ручку с Францией.

Никакого украинского империализма также не существует, хоть мне и встречались подобные заявления со стороны левых. Украинская политика последних лет формировалась под влиянием (ультра)националистических конфликтов, включая спор о статусе русского языка. К примеру, русинские активисты активно критиковали украинских националистов и членов правительства. На Донбассе стрельба не прекращалась со времен перемирия 2014-2015, и за обеими сторонами числятся обстрелы жилых домов — военное преступление. Но эти конфликты происходили в пределах границ, установленных в 1992, и называть их империалистическими будет неправильно. Что бы Путин ни говорил, периодические военные преступления это, тем не менее, ещё не геноцид.

Возможно, войны удалось бы и избежать, если бы политика Украины относительно языка и национальности не была такой националистической. Но не все так просто. Должны ли всякие меньшинства иметь право на национальное самоопределение, даже, например, путинисты? Имели ли право судетские (богемские) немцы отколоться от государства, когда 88% голосовало, а 40.6% были членами пронацистской партии? Эти вопросы отошли на второй план, с тех пор как началась война в Украине; масштабы разрушения, причиненного Путиным, затмили собой проблемы украинского национализма. Однако к ним ещё предстоит вернуться по окончании войны, либо даже во время нее, если Украине подвернётся случай перейти в наступление.

Конечно, даже "мелкий" локальный национализм может принести много вреда. И этому есть бесчисленное количество примеров, взять хотя бы расстрелы русских в конце Финской Гражданской войны. Тысячи погибли от голода в концлагерях построенных специально для русского населения в Восточной Карелии во время войны 1941-1944 года. Но даже в таких случаях нельзя смешивать национализм и империализм: националистические движения не только возводят империи, но могут и разрушать их.

"Враг любых проявлений национализма" в то же время враг многих анти-колониальных движений, он таким образом остаётся на обочине истории. В сердце империи подобный анализ, может, и получит поддержку, но никак не в стране, где раны, нанесенные империализмом и колониализмом, ещё свежи. Слабость послевоенного анархистского движения вызвана не "ошибками", сделанными в России и Испании; может быть, она была вызвана как раз тем, что анархистам не удалось активно поддерживать анти-колониальную борьбу. Советский Союз сделал то, на что анархисты оказались неспособны, но своим хищническим способом, причинив огромное количество как избыточного, так и необходимого разрушения в странах Юга. Там, где анархисты отрекаются от национально-освободительных движений, их влияние ослабевает. Настоящий интернационализм выступает против империализма и колониализма.

Травмы анархистов

История анархистского движения полна примеров предательства и упущенных возможностей: ленинисты предали русскую революцию, подавили территорию свободы Махновщины и Кронштадтское восстание. Республиканское правительство Испании сначала остановило общественную революцию, а затем его подавила Испанская Фаланга. Победа союзников во Второй мировой войне не вызвала волну революций, и в результате поддержки антиколониальных движений не возникли антикапиталистические общества. Эти примеры заставили некоторых анархистов прийти к выводу, что не стоило ставить на первое место борьбу против фашизма, империализма или колониализма.

Теория и качественный анализ ситуации помогают одержать победу в революции, но не победу в войнах. Войны выигрываются в первую очередь благодаря материальному превосходству, иногда наряду с мотивацией и хитрой стратегией. Козыри, как правило, раздаются в самом начале войны, а во время войны можно играть только теми картами, которые есть на руках. Анархисты в России или Испании проиграли не потому, что были слабы в теории, но потому, что у них не было достаточно оружия и бойцов.

Эти поражения были столь травматичны, что анархисты внесли в свои идеи некоторые поправки, которые, по их мнению, могли помочь выиграть эти войны. Например, многие анархисты полагают, что Махно не должен был заключать никаких соглашений с ленинистами, которые в конце концов его предали. Ленинизм может быть даже заразной болезнью, которая может поразить анархизм, если они соприкоснутся.

Многие анархисты также верят, что объединение с правительством Народного Фронта Испании против Испанской Фаланги было ошибкой. Возможно, анархисты победили бы, если бы они одновременно объявили бы войну и Народному Фронту, и Франко?

Эти теории очевидно идиотские, военные объединения не имеют ничего общего с идеями. Любой союзник может предать. Ленинизм и анархизм несовместимы, рано или поздно конфликт неизбежен. Но объединение с ленинистами не ускорило, а отсрочило поражение анархистов в Испании и России. Поражение было предрешено, поскольку у анархистов не было ни необходимых для победы ресурсов, ни связей, чтобы достать эти ресурсы. В начале войны, чтобы одержать в этой войне победу, нужно располагать или достаточным количеством ресурсов, или союзниками, которые могут эти ресурсы предоставить. Анархисты проиграли не потому, что у них были плохие союзники, а потому, что у их врага союзников было больше.

Очевидно, вопрос объединений имеет также и этические аспекты. Нельзя заключать союз со стороной, чья победа приведёт к ещё более худшим сценариям, чем победа врага. Нельзя приносить в жертву автономию и возможность критиковать союзников, нельзя "отбеливать" их. Нельзя потворствовать политическим преследованиям, а тем более в них участвовать, как это делали некоторые анархисты во время революции 1917 года в России. Но сегодня эти условия скорее из разряда само собой разумеющегося, и считать, что не все анархисты это понимают - значит, недооценивать товарищей.

На анализ поражения анархистов в Испанской гражданской войне повлияла группа "Друзья Дуррути", которая была активна с 1937 по 1938 и позже в эмиграции, а так же анти-авторитарный коммунизм советов – тенденция, развившаяся в Нидерландах и Германии в 1930-е. Оба, группа и эта тенденция разделяют критику правительства Испанского Народного Фронта, в том числе руководства анархо-синдикалистов НКТ (Национальная Конфедерация Труда) – ФАИ (Федерация Анархистов Иберии), которые присоединились к правительству. И на самом деле, довольно очевидно что присоединение к правительству вряд ли можно назвать последовательным шагом для анархистов.

Но альтернативы представленные "Друзьями Дуррути" и коммунистами советов были диаметрально противоположными. В памфлете «На пути к новой революции», "Друзья Дуррути" выступали за восстание против правительства Народного Фронта. Но они не собирались отказываться от борьбы против Фаланги, а были намерены продолжить войну и поставить армию народного фронта «под контроль рабочих».

Но голландский фронт Маркс-Ленин-Люксембург, который начинал как троцкистская тенденция в 1930-х, и позже развивался в направлении коммунизма советов, призывал всех солдат союзных войск дезертировать с фронта, так как согласно коммунистам советов, капитализм был в равной степени злом в Великобритании, в Советском Союзе и нацистской Германии. Согласно современным сторонникам этой тенденции, Франко тоже был столь же плох как Народный Фронт в Испании, делая анти-фашизм и фашизм одинаково плохими. Соответственно анархисты должны были отказаться от анти-фашистской борьбы в Испании и везде.

С тех пор коммунизм советов повлиял на французскую группу «Социализм или Варварство» (1948-1967), и через них на ситуационистов. Одной из проблем революционной теории является её ежегодный рост в количестве, тогда как обратное можно сказать про её качество. В какой-то момент самые дурацкие теории должны быть выброшены, если не в мусор, тогда хотя бы помещены в самом низу стопки книг, вне зависимости от того, были ли они написаны анархистами, ленинистами, коммунистами или левыми. Время от времени можно их выкапывать и задумываться о том как теория так деградировала. Можно обойтись и меньшим количеством теории, как доказывает практика предыдущих поколений. До Второй Мировой войны никакой анархист нигде не призывал сложить оружие перед империалистической атакой..

Антти Раутиайнен

Сейчас мы работаем над восстановлением либертарного и анархистского движения в России после периода стагнации и репрессий, и нам нужна ваша поддержка для улучшения нашего сайта. Присоединяйтесь к нашей кампании по сбору денег в Firefund.