Антифашистов в России пытаются объявить вне закона

В середине января к двум антифашистам, Альберту Гайнутдинову и Александру Черному, возвращавшимся с акции памяти Маркелова и Бабуровой в Нижнем Новгороде, подошли трое мужчин. "Сигаретки не найдется?", - спросили они, после чего набросились на молодых людей с криками "стой!", "вали их!" и злобным матерком. Представившись позже сотрудниками Центра "Э", они затолкали их в машину и отвезли в отделение, где несколько часов с побоями и угрозами допрашивали по делу несуществующей организации "Антифа-RASH". В следующий раз их задержали на Первомае, и склонять к сотрудничеству стали силой – попросту пытали.  

Это дело – один из шедевров местной полицейской практики. Пятерых нижегородских антифашистов обвиняют в создании "экстремистского сообщества" под названием "Антифа-RASH". По версии следователей, эта аббревиатура расшифровывается как "Red anarhiaskinheads", а переводится как "красная анархия скинхедов". Основанием для преследования стали отпечатанные на принтере удостоверения участника "Антифа-RASH" и даже устав (!) этой "организации", подброшенные активистам во время обысков. («Новая» неоднократно писала, что такой организации не существует и уж тем более не существует устава и удостоверений). Цель организации – ни много, ни мало «свержение государственного строя». Однако, по материалам дела им  вменяются хулиганство и нанесение побоев – несколько эпизодов драк с футбольными фанатами.

Несмотря на очевидные следы фабрикации, расследование этого дела было завершено и в марте передано в суд.  В конце мая сторона обвинения закончила представлять свои доказательства. Некоторых свидетелей обвинения суд потребовал доставить приводом. Теперь свои доказательства готовит сторона защиты. Среди них – результаты теста на полиграфе, которые показывают, что обвиняемые антифашисты ни в каких экстремистских организациях не состоят.  

Но, судя по обвинительному характеру прошедших заседаний, скорее всего, суд признает вину молодых людей, а значит, и существование мифической экстремистской группы.Так что антифашизм в России вскоре может стать преступлением.

Примерно по тому же сценарию проходят дела против антифашистов и в столице. 1 июня московскому антифашисту и музыканту Игорю Харченко, который уже почти год «маринуется» в СИЗО, с четвертой попытки было, наконец, предъявлено обвинение по ч. 2 ст. 282.1 УК РФ  («участие в деятельности экстремистского сообщества»).

Да недавнего времени по одному делу вместе с Харченко проходил еще один известный антифашист Денис Солопов, один из фигурантов дела о нападении на здание Химкинской администрации, позже получивший политическое убежище в Голландии. Следствие утверждает, что Солопов и Харченко входили в "структурное подразделение движения "АнтиФа", являющегося экстремистским сообществом". Согласно материалам уголовного дела, целью и задачами этого сообщества являются "возбуждение социальной розни, осуществление массовых беспорядков и хулиганских действий".

Экстремистское сообщество было "законспирировано под видом объединения молодых людей", - уверено следствие.

Помимо 282-й, Игорю Харченко предъявлено обвинение по целому букету статей: ст. 115, ст. 111 и 213 УК РФ. Первая версия событий звучала так: вечером 4 июня 2010 года в клубе «1 Rock», расположенном на Летниковской улице в Москве, проходил концерт антифашистских групп. И пока шел этот концерт, Харченко, Солопов и несколько неустановленных лиц напали на двух ультраправых, Владлена Сумина и его друга Владимира Жидоусова. В ходе завязавшейся драки они якобы применяли ножи, стеклянные бутылки и травматическое оружие.

В результате Жидоусов получил легкие телесные повреждения, а Сумин едва не погиб – тяжелораненый, он попал в реанимацию.

Неувязки в этой версии обнаружились очень быстро. Оказалось, что Денис Солопов был в тот день в Турции (это подтверждается штампами в паспорте и свидетелями). Игорь Харченко, музыкант, в момент нападения находился на сцене и выступал на том самом концерте (это подтверждается сотней свидетелей и фотоснимков). На сегодняшний день с Дениса Солопова все обвинения сняты – он больше не является фигурантом этого делаю А Игорь до сих пор находится в СИЗО. «Следствие просто отклоняет все наши аргументы и игнорирует доказательства», - говорит защитник Харченко Светлана Сидоркина.

Дениса больше нет среди обвиняемых, и это рушит всю картину четвертому по счету следователю в этом деле Станиславу Кочергину. Единственное доказательство вины Игоря, которым располагает следствие, это показания потерпевшего Владлена Сумина, ультраправого по кличке «Аркан». Но в этих показаниях Сумин настаивает на том, что четко запомнил обоих нападавших. Это были Игорь и Денис.

«Я уверен, что именно этот человек (Денис Солопов – «Новая») был среди нападавших, и мою уверенность в этом не поколеблет уже ничто. Потому что я знаю, кого я видел», - говорит Аркан в одном из недавних интервью.

Получается, следствие уже почти год держит Харченко в СИЗО без каких-либо внятных доказательств его вины. Правоохранители явно нервничают, и это вынуждает их идти на странные действия и прямое беззаконие.

По словам журналиста Максима Солопова, брата Дениса, следователь Кочергин неоднократно угрожал свидетелям и давил на них. «Он дословно говорил им, что сначала я посажу Харченко, а потом посажу вас всех», - рассказывает Максим.

В середине мая оперативники похитили одного из свидетелей, видевших Игоря на концерте. Утром он успел сообщить товарищам, что к нему домой пришли полицейские, после чего перестал выходить на связь. Лишь к вечеру молодого человека смогли найти в отделении полиции. Следователь, улыбаясь, рассказал, что свидетель добровольно пришел к нему и теперь полностью меняет показания. С обыском приходили даже к бывшей девушке Игоря, которая не является свидетелем по делу.

«Кочергину известны все доказательства защиты и то, что Игорь не виноват. Я считаю, что у него просто никаких представлений о законе и порядочности нет», - говорит Максим Солопов, дома у которого также проводился обыск и которого дважды вызывали на допрос по этому делу.

Капитан Станислав Кочергин

По удивительному совпадению, тот же капитан Станислав Кочергин ведет дела еще двух московских антифашистов – Алексея Олесинова по прозвищу Шкобарь и Алексея Сутуги по прозвищу Сократ. Обоих следствие считает участниками инцидента в клубе «Воздух» 17 декабря 2011 года и обвиняет по ч.2  ст. 213 УК РФ («Хулиганство»). Тогда во время панк-концерта произошла стычка между посетителями и охраной клуба, задиравшей слушателей. После завершения концерта, охранники попытались «продолжить разговор», завязалась потасовка, двое охранников оказались ранены из травматического оружия.

С доказательствами по этому делу у следствия, похоже, тоже проблемы. Как считают товарищи арестованных, именно поэтому к задержанному в феврале Олесинову было решено «добавить» Сутугу, схваченного в апреле («Новая» подробно описывала его задержание). А самому Шкобарю в очередной раз продлили срок содержания под стражей до 18 июля (при том, что установленный срок расследования дел по «хулиганке» — два месяца).

Ни с Олесиновым, ни с Сутугой с момента ареста практически не проводится  никаких следственных действий. «Я думаю, что пока не закончат дело Харченко, каких-то движений по делу Олесинова не будет», — говорит адвокат Светлана Сидоркина.

Интересно, что в начале мая кто-то взломал ее электронный почтовый ящик. Почти одновременно с этим был взломан Skype другого адвоката из ассоциации «Агора» - Дмитрия Динзе, который защищает одного из подсудимых по делу "Антифа-RASH" в Нижнем Новгороде. Юристы связывают эти атаки именно с делами антифашистов, в которых они участвуют.

В деле Олесинова и Сутуги тем временем появился еще один сомнительный эпизод. На очной ставке обоих Алексеев опознал шестнадцатилетний националист, которого они якобы избили 4 декабря прошлого года. При этом Олесинов был в тот день дома и сидел за компьютером – он занимается поддержкой одного сайта, что намерена доказать его защита. И эта процедура так же проходила с нарушениями. По словам Сидоркиной, сначала должно было быть опознание (свидетель опознает подозреваемого из нескольких человек), а только потом очная ставка – встреча с подозреваемым лицом к лицу. Таков процессуальный порядок. Здесь же опознания не было вообще.

Очная ставка Сутуги выглядит тоже сомнительно. «Этот мальчик (несовершеннолетний –Е.С.) ниже моего сына почти на голову, - рассказывает мать Алексея Ольга Николаевна.  — Он якобы опознал Лешу по татуировке сзади головы, которую он видеть никак не мог. На улице было холодно, Алексей никогда не ходил зимой без шапки или кепки. К тому же этот мальчик говорит, что на нем были красные ботинки и красная куртка – чего у нас в помине не было никогда. Лешка очень скромно одевается, ходит в кроссовках. Все это шито белыми нитками». К тому же адвокат Сутуги долгое время не мог встретиться со своим подзащитным — следователь Кочергин просто игнорировал его запросы и не отвечал на телефонные звонки.

По мнению Светланы Сидоркиной, скорее всего Олесинову и Сутуге будет предъявлено то же обвинение, что и Игорю Харченко – участие в деятельности экстремистского сообщества. «Я думаю, они хотят создать прецедентную практику. В Нижнем Новгороде уже предъявили такую статью. Теперь, видимо, хотят сделать это и в Москве, чтобы это стало общепринятой практикой по всей России. Им это необходимо для того, чтобы ребят было проще задерживать и привлекать. Слишком много нераскрытых дел, которые центру Э никак не удается раскрыть. А так можно будет все их повесить на «экстремистов».  Просто объявят экстремистским все антифашистское движение», - говорит она.

публиковано в "Новой газете".