Как это не прискорбно, но все революции, начиная с Гуситских войн, имели национальную окраску. Это необходимое условие буржуазной революции, а эта и все последующие революции были таковыми. Мне известна одна-единственная революция, не бывшая буржуазной и потому не бывшая национальной – это революция в первых швейцарских кантонах, та самая, которую связывают с именем Вильгельма Телля. Интересно, что, хотя она произошла примерно за век с четвертью до Гуситских войн и для своего времени имела не меньшее значение, Кропоткин не ввел ее в число великих революций, происходящих примерно раз в сто двадцать пять лет. Не потому, что не придавал ей значения, очень даже придавал, а потому что объединял ее с городскими восстаниями и созданием вольных городов.

Смена власти в Армении, о необходимости которой так долго говорили тамошние оппозиционеры, свершилась, что дальше? Есть мнение, что бескровный переворот не понравится Путину, не потому что ему так дорог Саргсян, а потому, что дурные примеры заразительны и теперь российские либералы будут говорить, что можно сменить власть, не пролив ни капли крови, тогда как в России старая власть уже многим надоела и единственное, что удерживает многих от попыток ее сменить, это именно боязнь крови. И что Путин попытается всех убедить в невозможности бескровного переворота.

Напоминаем, что точка зрения авторов,  чьи статьи опубликованы в разделе «Авторские колонки», может не совпадать с мнением редакции сайта "Автоном", которая с осторожностью относится к людям, которые были участниками террористических атак.

«Ваша великорусская мечта - сидя по горло в дерьме, затащить туда и остальных.

Это и есть Русизм»

«Это национально-освободительная война.

Похоже, что Навальному придется потесниться. Российские чиновники усиленно создают нового лидера борьбы с системой. Причем, создают его не потому, что хотят создать, а потому, что они болваны. Сама система делает их такими, сама система копает себе могилу.

В годы стремительной информатизации слово, а в особенности печатное слово, немыслимо обесценивается. Слов стало слишком много - склеенные из них фразы, утверждения, мнения и заявления, многократно умноженные СМИ, безгранично раздули информационное пространство. В Новое время, предшествовавшее индустриальному веку, я уже не говорю о Средневековье, слово, сказанное публично, а уж тем более напечатанное, имело вес. За его приходилось нести ответственность. За одно только хранение запрещенных книг могли казнить, а запрещенным во многих странах, по крайней мере в Средневековье, являлось чуть ли не все, что критиковало общественный строй и религию.

Говорят, советские правители помнили войну и потому не хотели новой, чего не скажешь о нынешних российских. Это не совсем верно, хотя и не совсем неверно.

Анархистское общество возникнет в том случае, когда горизонталь власти сменит вертикаль. Анархизм - это мир безначалия, общество в котором у людей нет начальников и они сами хозяева себе. Смысл анархизма в том, чтобы подготовить миллионы обычных людей, работников, не эксплуатирующих других людей (живущих самостоятельным трудом) к жизни в новом обществе. Люди будут совещаться и коллективно принимать решения общего характера на регулярных собраниях (прямая демократия). Выборные Советы будут принимать оперативные решения по регулированию производства и общественной жизни.

Как отличить настоящие Советы (выборные комитеты делегатов, которых в любой момент могут сместить регулярные полновластные собрания трудовых коллективов и коллективов жителей, если собраниям что-то не понравилось в работе делегатов) от псевдо-Советов, которые являются лишь ширмой правящей партии (диктатуры)?

Недавно вновь пришлось стать свидетелем дискуссии о революции и ее роли в анархизме. То есть: что нам сделать, чтобы построить анархическое общество.