Илья Романов: враг государства

В мордовской тюремной больнице уже несколько месяцев находится прикованный после инсульта к кровати 52-летний анархист Илья Романов. Почти 20 лет жизни Романов провел за решеткой, сейчас он наполовину парализован, не ходит, плохо говорит, страдает от частичной амнезии и может в любой момент умереть из-за развившихся осложнений. Независимая медэкспертиза показала: состояние Романова — результат врачебной ошибки и тюремной медицины. ФСИН отказывается актировать искалеченного человека: медкомиссия выдала заключение об отсутствии у Ильи заболевания, препятствующего содержанию под стражей. «Новая газета» рассказывает о том, кто такой Илья Романов и почему ему скорее готовы дать умереть в колонии, чем отпустить на свободу.

Трава и Воля

Илья Романов — один из старейших участников анархического движения в России. Свои первые акции протеста, за которые оказался на карандаше у КГБ, он устраивал еще в 1980 году, будучи 13-летним подростком: самостоятельно печатал в домашней типографии и раскладывал по телефонным будкам в родном городе Горький (Нижний Новгород) листовки, обличающие власть КПСС.

После распада Советского Союза Илья принимал участие в таком количестве экологических, антивоенных и правозащитных инициатив, что по его биографии можно было бы изучать историю протестного движения девяностых. Романов выносил на себе раненых из-под обстрела во время октябрьских боев 1993 года возле Дома Советов, рисовал на военкоматах антивоенные граффити, когда началась первая чеченская кампания, защищал от вырубки реликтовый лес на Северном Кавказе и Нескучный сад в центре Москвы.

Тиражом в несколько сот экземпляров Илья издавал журнал «Трава и Воля» (по аналогии с книгой Петра Кропоткина «Хлеб и воля»): «экстремальное анархо-психоделическое издание с грубыми рисунками вместо фото и отвязными темами».

В середине девяностых Романов познакомился с анархисткой Ларисой Щипцовой, ставшей его женой. У них родилась дочь. Семейное счастье продлилось недолго: в 1998 году Илью задержали за хранение небольшого количества марихуаны и закрыли в Бутырском СИЗО, а потом направили на психиатрическую экспертизу, признавшую его невменяемым. На принудительное лечение его отправили в нижегородскую закрытую психиатрическую клинику. В общей сложности анархист провел в изоляции 2,5 года, после чего еще год обязан был прожить в Нижнем Новгороде под надзором милиции.

Его беременная вторым ребенком жена тем временем стала фигуранткой сразу двух громких политических процессов над леворадикалами.

По делу Федерации Анархистов Кубани ее обвиняли в том, что она якобы передала бомбу  для организации теракта против кубанского губернатора Николая Кондратенко, прославившегося своей борьбой с «русофобами и сионистами». Дело носило характер полицейской провокации, защитой Романовой в суде занимался адвокат Станислав Маркелов, убитый впоследствии неонацистами.

Выйдя на свободу в связи с рождением ребенка, Романова вскоре вновь была арестована по делу «Новой Революционной Альтернативы». Ее признали виновной в организации двух взрывов у здания ФСБ на Лубянке (следствие не смутило даже то, что во время второго из них женщина находилась в краснодарском СИЗО) и подрыве гипсового памятника Николаю II в Подольске и приговорили к 6 годам лишения свободы.

Илья Романов вернулся в Москву летом 2002 года, был задержан сотрудниками спецслужб и обвинен в хранении и перевозке взрывчатых веществ, но отпущен за недостатком улик. Опасаясь репрессий, анархист решил переехать в Украину. Там он познакомился с украинскими левыми и начал участвовать в массовых митингах против режима Кучмы, начавшихся в сентябре 2002 года под лозунгом «Повстань, Україно!»

В декабре Илью задержали оперативники СБУ. Он стал одним из обвиняемых по «делу одесских комсомольцев» (другим его названием в СМИ было «пыточное дело»): по версии следствия, Романов в составе группы из 11 человек планировал создание «Причерноморской советской республики» путем партизанской войны. Анархиста также обвиняли в организации взрыва самодельной бомбы у штаб-квартиры СБУ в Киеве в качестве мести за избиение полицией участников палаточного лагеря на Майдане в октябре 2002 года.

По мнению самого Романова, банда «одесских партизан» была искусственно сфабрикована украинскими спецслужбами из радикальных левых, состоявших в разных организациях и имевших разные взгляды. «Одесских комсомольцев» в деле было, на самом деле, даже менее половины, остальные — либо не одесские, либо не комсомольцы, либо ни то, ни другое», — писал анархист.

В июле 2003 года Романова приговорили к 10 годам строгого режима с конфискацией всего имущества, которые он отбыл от звонка до звонка.

Арийский террор

Освободившись в декабре 2012 года, Романов вернулся в Нижний Новгород. Он не принимал никакого участия в политической жизни города и работал на самых «грязных», низкооплачиваемых работах: там, куда берут без проверки службой безопасности. «Грузчиком, охранником без лицензии, оператором машины поломоечной, разнорабочим на кондитерской фабрике. Короче, был на самом социальном низу, отбросом общества», — вспоминает анархист.

26 октября 2013 года Илья Романов отправился ночью в безлюдный сквер, чтобы провести испытания предмета, который затем будет фигурировать в материалах дела как самодельное взрывное устройство, а сам Романов считает кустарной пиротехникой.

«Предмет представлял собой самодельную петарду, или, если угодно, можете называть его «взрывпакетом», но это не взрывное устройство, — писал позднее Романов в редакцию анархистского журнала «Автоном».

— Это было несколько столовых ложек пиротехнической смеси (а не взрывчатого вещества) в пластиковой коробке из-под лапши быстрого приготовления».

Испытания прошли неудачно: петарда взорвалась у Романова в руках. Взрывом ему обожгло лицо и серьезно повредило руку. Окровавленный анархист обратился за помощью в больницу, где ему ампутировали левую кисть и часть левого предплечья.

После операции Романова арестовали и перевели в нижегородское СИЗО. Первоначальное обвинение по ч. 1 ст. 223.1 УК РФ (незаконное изготовление взрывчатых веществ) вскоре сменилось на более тяжкую статью 205 ч.1 — подготовку террористического акта. Доказательством террористических намерений анархиста послужили два найденных у него на компьютере при обыске файла.

Первый представлял собой неонацистское издание «Арийский террор. Журнал по практической подготовке белых террористов», второй — файл в формате *doc с опечатками и персональными угрозами в адрес руководства городской и областной администрации.

Романов полагает, что нацистский журнал сохранили к нему на компьютер сами оперативники, они же и написали безграмотную записку. По версии следствия, которым занималась ФСБ, Романов узнал о готовящейся вырубке деревьев под застройку в нижегородских парках и решил организовать «для устрашения населения» теракт, чтобы этого не допустить. В качестве мишени для терроризма был почему-то избран областной военкомат, расположенный в 30 метрах от сквера, где произошел взрыв.

К подготовке теракта на суде добавилось обвинение по части 2 статьи 205.2 УК (публичные призывы к осуществлению террористической деятельности с использованием СМИ): Илье припомнили высказывание, сделанное им в Украине в интервью после освобождения в 2012 году.

В августе 2015 года нижегородский суд приговорил Илью Романова к 10 годам колонии строгого режима. Верховный суд после апелляции смягчил приговор до 9 лет. Отбывать наказание его отправили в ИК-22 поселка Леплей Зубово-Полянского района Мордовии.

Оккультный джихад

Смиренного «сидельца» из Ильи Романова предсказуемо не получилось. ИК-22 долгое время был специализированной колонией для иностранцев, около 2/3 осужденных там составляли приезжие. Многие из них плохо владели русским, так что Романов помогал им с написанием жалоб на условия содержания и кассаций на приговор.

«Ко мне тут со всего лагеря идут зеки и тащат свои документы с просьбой написать «касачку» или «надзорку» (уже начинает терпения не хватать)», — писал Романов в тексте «В каком веке живет Мордовия?», переданном изданию «Медиазона». Там же он рассказывал о рабских условиях труда на производстве в колонии, о пытках холодом (когда зэка в одних трусах выставляют на мороз, чтобы не оставлять следов от избиения) и заключенном из Кот-д’Ивуара, который после изнасилования дубинкой сошел с ума и начал бросаться в тюремщиков фекалиями.

В феврале 2017 года жаловавшегося на гипертонию Романова перевели в лечебно-профилактическое учреждение №21 в мордовском поселке Барашево, где он оставался на протяжении четырех месяцев. Там он познакомился с Сергеем Журавлевым, отбывающим 18-летний срок за контрабанду кокаина из Аргентины. Журавлев разрешил Романову пользоваться своим смартфоном и предложил анархисту завести страницу в фейсбуке, чтобы переписываться с друзьями и выкладывать политические карикатуры, рисованием которых тот развлекал себя в заключении.

К маю 2017 года на странице было опубликовано несколько десятков черно-белых картинок, в оскорбительной форме изображающих Владимира Путина, Дональда Трампа, сотрудников спецслужб и персонально нижегородского следователя Кауркина, который вел дело о взрыве пиротехники.

Когда Журавлев рассказал Романову, что читает книгу о черной магии, анархист предложил ему проводить оккультные ритуалы против руководства страны. Во время одного из таких ритуалов Романов изготовил тряпичную человеческую фигурку, проткнул ей иглой голову и печень. Ритуалы Журавлев и Романов тоже выложили в фейсбук.

Илья Романов проводит оккультный ритуал. Скриншот видео

3 мая в палату, где лежал Романов, ворвались через окно с внеплановым обыском сотрудники ФСИН.

— Буквально за несколько минут до обыска Журавлев протянул ему телефон, — утверждает адвокат Ильи Романова Олег Зайцев. — Сказал, посмотри, там тебе жена в соцсетях что-то пишет. На суде Журавлев признался, что созванивался с этого телефона с оперативником мордовского ФСБ Егором Миточкиным, но отрицал, что они обсуждали Илью Романова. По его словам, с Миточкиным они решали какие-то свои вопросы. Его, мол, этот ФСБшник поддерживает в местах заключения.

Егор Миточкин забрал у сотрудников ФСИН изъятый смартфон, изучил и обнаружил ту самую страницу в фейсбуке, на которой буквально в тот же день был опубликован видеоролик IMAM TV: пропаганда радикальных исламистов.

За призывы к джихаду анархисту предъявили обвинение по статье 205.2 УК (публичная пропаганда терроризма с использованием интернета). Парадоксальным образом пригодились и оккультные видео: по версии обвинения, анархист был настолько недоволен режимом, что считал допустимыми в борьбе с ним любые средства. Илья Романов «намерен повлиять на происходящее с помощью оккультных сил.

В крайне враждебной агрессивной форме желает смерти президенту РФ Путину, подтверждая, что для этого он совершает определенные действия», — написал в заключении эксперт мордовского МВД Прокаев.

Сам Романов утверждал, что джихадистский видеоролик был выложен на его странице, когда у него физически не было доступа к телефону, и объяснял, что равно далек как от ислама, так и от вудуизма. Оккультные обряды он проводил с той же целью, что и рисовал карикатуры: потому, что считал это забавным.

— Это была намеренная провокация, — убеждена Лариса Романова (сейчас у нее другая семья, но женщина не расторгла брак с Ильей, чтобы помогать ему в местах заключения. – Р. К.) – Гипертоническое обострение, на которое он жаловался, уже является предвестником инсульта, но все 4 месяца, которые он пролежал в ЛПУ, его никто не лечил и не обследовал. Там были приличные условия, нормальная еда, он поверил, что сидит с какими-то «смотрящими», развеселился и начал записывать эти глупые ролики. Все это время за Ильей пристально наблюдали, и когда поняли, что ничего особенного он не говорит и не делает (а рисовать карикатуры на Путина у нас, все-таки, законом не запрещено), события решили форсировать. Слушайте, ну какой джихад? Илья над попами всю жизнь смеялся и карикатуры на них рисовал.

На суде выяснилось, что Егор Миточкин установил прослушку в палате Романова, а вместо реальной гипертонии ему был поставлен диагноз «свищ», которого у Ильи никогда не было. Необходимость прослушки Миточкин мотивировал тем, что Романов постоянно ведет среди осужденных разговоры о необходимости бороться с путинским режимом, а в помещениях ИК-22 «получение аудиозаписи хорошего качества было невозможно». В октябре 2018 года Приволжский окружной военный суд приговорил анархиста еще к 5,5 годам колонии.

Угроза парализована

24 октября 2019 года у Ильи Романова, находившегося в камере штрафного изолятора, произошел инсульт, он впал в кому. Романова отправили на обследование в гражданскую больницу в Зубовой Поляне, а затем перевели обратно в ЛПУ-21.

Выйдя из комы, он был полностью парализован, не мог говорить и не понимал речь. Первое время после инсульта у Романова отсутствовал даже жевательный рефлекс.

К счастью, один из санитаров больницы (сам заключенный) оказался добрым человеком и буквально выкормил его с ложки, перетирая баланду в жидкое состояние.

Несколько дней спустя Зайцев попытался посетить Илью, но администрация ИК-22 вместо свидания выдала ему справку о том, что Романов находится в тяжелом состоянии из-за острого нарушения мозгового кровообращения по ишемическому типу.

— Я безусловно считаю, что до инсульта моего подзащитного довели, — говорит Олег Зайцев. – С мая 2019 года его месяцами безвылазно держали в ШИЗО, рисуя ему бесконечные мелкие нарушения (по версии сотрудников ФСИН, Романов отказывается с ними здороваться — Р. К.).

Там плохие условия, Илья нервничал, со здоровьем у него уже были проблемы. Он уже немолодой человек, 20 лет жизни отмотавший по тюрьмам, а они над ним начали просто измываться.

Другой адвокат, Роман Качанов, попытался попасть к Илье дважды, и оба раза получил отказ, несмотря на то, что адвокатское свидание администрация колонии обязана была организовать даже у постели лежачего больного. Качанов направил в Зубово-Полянский районный суд Мордовии ходатайство об освобождении Романова в связи с наличием заболевания, препятствующего содержанию под стражей (последствия инсульта подпадают под 47 пункт соответствующего перечня). Лариса Романова обратилась в ЕСПЧ с ходатайством о применении к Илье правила № 39 (запрета государству совершать действия, которые могут привести к причинению непоправимого  вреда жизни и здоровью) для его немедленной доставки в гражданскую больницу.

11 ноября впервые после инсульта Романова осмотрел тюремный врач-невролог и сообщил Ларисе по телефону несколько наименований необходимых лекарств. На следующий день, однако, администрация колонии отказалась принять медикаменты, а также противопролежневые мази и памперсы у принесшего их мордовского правозащитника Сергея Марьина.

ЕСПЧ тем временем коммуницировал жалобу Ларисы и направил правительству РФ требование предоставить копию медицинской карты Ильи Романова и объяснить, по каким причинам члены его семьи и адвокат не имеют к нему доступа.

28 ноября адвоката Романа Качанова наконец допустили на свидание к Илье. Он обнаружил, что Романов находится в сознании, может читать и понимать речь, но сам в состоянии с трудом произнести только нескольких слов («да», «нет», «конечно»). При разговоре он жестикулировал левой культей, вся его правая половина тела полностью парализована.

9 января после вмешательства ЕСПЧ Лариса Романова получила копию части медицинской карты Ильи, в которой содержались результаты его обследования гражданскими врачами Саранска (ранее ФСИН отказывал ей в доступе к этим документам, ссылаясь на медицинскую тайну). В этот момент выяснилось, что тюремные врачи вводили ее в заблуждение по поводу диагноза Ильи.

На самом деле с ним произошел не ишемический, а геморрагический инсульт: то есть, не нарушение мозгового кровообращения, а масштабное внутримозговое кровоизлияние. Это состояние гораздо опаснее, смертность после внутримозговых кровоизлияний  достигает 40%. В 80—85% случаев причиной геморрагического инсульта является гипертония.

По словам Ларисы Романовой, вероятность прожить после геморрагического инсульта дольше нескольких лет не превышает 10%.

Прекрасно зная о страшном диагнозе, комиссия медсанчасти-13 ФСИН России 4 декабря вынесла заключение об отсутствии у Романова тяжелого заболевания, препятствующего содержанию под стражей. Об этом Лариса тоже узнала только месяц спустя из документов ЕСПЧ.

В подготовленном Межрегиональным центром экспертизы и оценки на основании медицинских документов Романова заключении (есть в распоряжении «Новой») указано, что:

• первоначально поставленный ему диагноз инсульта по ишемическому типу был врачебной ошибкой и мог привести к смерти Ильи.
• Ему была оказана медицинская помощь ненадлежащего качества, не соответствующая утвержденным Минздравом стандартам помощи больным с инсультом.
• Между наступившими тяжкими последствиями и неудовлетворительным лечением существует прямая причинно-следственная связь.
• Полноценное лечение возможно только в рамках стационара.
• До настоящего времени возможно развитие осложнений, которые могут привести к летальному исходу.

Выяснилось также, что у Ильи развилась частичная амнезия: он не помнит некоторых событий прошлого, и, что самое неприятное, забывает события недавние — например, страницы только что прочитанной книги.

— В ЛПУ врачи ходят и удивляются тому, как он у них вообще выжил, — рассказывает Лариса Романова. — Представляете, врачи удивляются тому, что у них выжил пациент.

Интеллектуально он при этом восстанавливается очень быстро. Он очень активно говорит, но речь его неразборчива, к ней нужно приноравливаться, как привыкаешь к человеку, говорящему на иностранном языке. Но он уже рассуждает, шутит, смеется, читает газеты. Путина ругает без конца.

— Сможет ли он когда-нибудь снова ходить? – спрашиваю я Ларису.

— Таких прогнозов никто не даст без проведения масштабных исследований, которые невозможны в рамках тюремной больницы. Тюремный невропатолог оценила сохранность его двигательных функций в 2 балла. По какой шкале она это сделала, я не знаю.

Рассмотрение ходатайства Качанова об актировке Ильи Романова состоится в Зубово-Полянском районном суде республике Мордовии 13 февраля. Согласно полученному Ларисой Романовой заключению главного консультанта медцентра «Диагност+» на восстановление хоть какой-то подвижности у Ильи осталось примерно 3 месяца. Дальше атрофия мышц станет необратимой.

Перечислить деньги на лечение Романова можно на карту его жены Ларисы Валерьевны Романовой - 5368 2902 0878 5826 (ВТБ).

P.S. Вы можете поддержать Илью Романова, написав ему по адресу: ФКУ ЛПУ № 21 УФСИН России по Республике Мордовия, 431200, Республика Мордовия, Теньгушевский район, п. Барашево, ул. Штабная, д. 1, Романову Илье Эдуардовичу (Больница № 2). Ответить на письмо он не сможет по очевидным причинам.