«Автономное действие» — либертарный медиапроект, выросший из одноименного анархистского движения. Его создатели пишут и собирают тексты про анархизм: активистов, само движение, литературу и события. «Мы действуем самостоятельно, независимо от государственных бюрократов, чиновников, разных партийных функционеров и прочего официоза».
Создатели «Автонома» — об анархо-коммунах, деле «Сети», внимании властей и неизбежном исчезновении эксплуатации.
– Ваш Манифест очень подробно расписан. Какая роль у него осталась?
– Такой подробный Манифест был важен несколько лет назад, когда «Автономное Действие» было организацией с фиксированным членством, взносами и так далее. Сейчас это уже не так актуально, никто, конечно, на его знание не проверяет. Тем не менее, мы предполагаем, что участники проекта всё же разделяют большинство положений Манифеста и мысли, которые в него заложены. Мы знаем, что имеем дело с единомышленниками.
– Вы также выпускаете журнал «Автоном». Что обычно в нём публикуете?
– Мы позиционируем «Автоном» как журнал, транслирующий либертарный, анархо-коммунистический взгляд на мир. Но это всё же не агитационная листовка: мы стараемся, чтобы материалы были интересны любому человеку. Хотя, конечно, вряд ли «Автоном» станет читать фашист или активный сторонник Путина.
– От «Автономного Действия» когда-то отделился Antijob. Какая связь осталась между вами?
– Мы поддерживаем очень тесную связь с этим проектом, считаем его крайне важным и успешным. Antijob способствует тому, что люди осознают возможность активной борьбы за свои права. Начинается всё с получения задержанной зарплаты, а чем закончится — кто знает!
Antijob – проект, который направлен на защиту прав пострадавших от действий работодателя. Сами создатели позиционируют свой сайт не только как место, где есть черный список компаний, но и как место для координации сил в классовой борьбе против капитализма и подавления.
– Какую вы видите замену привычному сегодня государственному устройству и капитализму?
– Наша альтернатива — это объединение людей на принципах самоуправления и прямой демократии. То есть решения должны принимать те, кого затрагивают последствия принятия этих решений. В этом радикальное отличие от государственной вертикали, где решения принимают одни люди за других. Капитализм в своем классическом понимании уже мало где встречается и в ходе развития человеческого общества неизбежно будет заменен на экономические системы, основанные на сотрудничестве и дарении вместо эксплуатации и тяги к прибыли. Но вопрос об экономической альтернативе капитализму крайне сложен. В целом, для понимания нашей альтернативы существующему строю мы рекомендуем книгу Питера Гелдерлооса «Анархия работает».
– Как создать общество без какого-либо насилия и власти, без государства?
– Мы видим такие объединения людей вокруг себя каждый день, например, когда общаемся с друзьями. Для этого никакое государство не нужно. Вопрос об обществе «без насилия и власти» также крайне сложен, поскольку сами эти понятия крайне неоднозначны. Но в целом, мы считаем, что необходимо минимизировать власть одного человека над другим, а следовательно, — и насилие, на котором всегда держится власть.
– Чем внимание государства сегодня к анархистам и антифашистам отличается от того, что было год назад?
– С тех пор случилось дело «Сети», в котором ФСБ конструирует «террористическое сообщество» из группы любителей пэйнтбола (некоторые из них позиционировали себя как анархисты и/или антифашисты). Ради поднятия статистики ФСБшники совершенно не стесняясь пытают людей электрошоком на глазах у всей страны, будучи уверенными в своей безнаказанности. В этом смысле анархо-движение действительно привлекло внимание государства.
В целом, относиться стали внимательнее. Отчасти это связано с возросшей активностью, отчасти — с палочной системой. В последнем случае анархисты — очень удобный враг. Так как они отрицают идею государственности, именно их легче всего выставить террористами, которые готовы взрывать случайных людей.
– Почему именно к анархистам и антифашистам власти проявляют такое внимание?
– Очень бы хотелось сказать: это из-за того, что анархисты представляют особую опасность для режима. Но объективно это вряд ли так. Поэтому, скорее всего, как и раньше, это не какой-то специальный интерес именно к анархистам или антифашистам.
Российские силовые ведомства преследуют всех, кто недостаточно любит президента, поскольку это позволяет им быстро зарабатывать себе новые погоны. А анархистов вдобавок всё-таки в среднем сложнее интегрировать в истеблишмент (в отличие, кстати, от «аполитичных антифашистов», многие из которых после 2014 года повелись на российскую пропаганду и радостно устремились «воевать против бандеровцев».
– Судя по реакции на случившееся в Архангельске, вы стараетесь придерживаться в этой ситуации нейтральной позиции. Как на это отреагировали другие анархисты?
– «Автономное Действие» не принимало какого-то специального решения о единой позиции о поступке Михаила. О случившемся в Архангельске у анархистов могут быть разные мнения, они варьируются от «парень — герой, все должны быть как он» до «парень ничего не добился своим бессмысленным поступком, только загубил свою жизнь и дал власти предлог для новых репрессий». В чём мы точно уверены, так это в том, что в любом случае, главный виновник случившегося — современный режим и пыточных дел мастера из его «силовых ведомств».
Архангельский подрывник — это ведь была акция индивидуального террора. Тем не менее, вокруг парня уже придумали организованную группу, уже арестовали 14-летнего мальчика и ему ищут до 10 сообщников. Керченского стрелка также объявили анархистом, хотя это было самоубийство, не имеющее под собой никакой политической подоплеки.
Но анархистов уже давно пытают током в подвалах и подвешивают вверх ногами с пластиковым пакетом на голове. Пытки в целом стали фоном нашей жизни: арестованных калечат в изоляторах и тюрьмах, задержанных избивают в ОВД. Каждый человек, приходя в полицию как потерпевший, рискует стать обвиняемым.
Михаил был уверен, что хуже уже быть не может. Это как порог чувствительности: в какой-то момент ты перестаешь различать, насколько тебе больно. Так что, возможно, это только начало — общество близко к своему пределу.
Текст: Вита Чикнаева (Молоко Плюс)
Фото: «Автономное Действие», Вита Чикнаева
Добавить комментарий